За это не беспокойся, помогу! пообещал Подгорецкий. Все замолчали, а я начал настраивать чип на перевод из биополя на евроамериканский и запись, держа аппарат на коленях. Подгорецкий стоял рядом, намотав проводник на руку, как веревку. Потом он потребовал от меня наружные экзоскелеты для работы в открытом космосе, помог одеться, и наконец, мы вышли на площадку лестницы, захлопнув за собой обе двери шлюза.
Снаружи оказалось относительно спокойно. Волны плескались между опорами станции, заливая лестницу и воронку до половины, окулумы шевелили щупальцами, зависнув над нашими головами, мертвый фламбойян висел на обломанных перилах, а живые гладенцы и миксиниды, хлопая хвостами, плавали рядом. Я сел на площадку, не доверяя ногам, и открыл аппарат, Подгорецкий встал рядом, держа наготове проводник биополя.
Окулумы заволновались, заметались над нашей площадкой, вода заплескалась сильнее, волны поднялись выше, и вот уже новый гигантский вал помчался на нас, поднимаясь среди белых гребней колодца. Волна мчалась, глянцевито сверкая чистой черной поверхностью, окулумы опустились к самой площадке, шевеля щупальцами и стараясь столкнуть нас в волны.
Озноб побежал у меня по спине. Может, отойти к двери? Но она все равно закрыта, мы одни перед этой силой, нас смоет, и мы погибнем, погибнем, даже в наружных экзоскелетах с запасами кислорода! И не лучше ли мне самому сейчас броситься в эту воду, унеся с собой гнусный аппарат и отвратительного человека с внушением, чтобы все было сделано раз и навсегда!
Не слушай глупости, они нам не нужнывполголоса проговорил Подгорецкий, глядя в основание поднимающейся волны и поднимая конец проводника. Я почти не слышал звука его голоса в громе летящей к нам волны, но его биополе работало в полную силу, и я невольно повторял то, что слышал. Аппарат работал, но Вита не могла принять его сигналпроводник еще не опустился в воду.
Сейчас все успокоится, эта жизнь не стоит волнений и гнева
Сонное спокойствие накрыло меня, мерцающие окулумы, черная вода, аппарат в моих рукахвсе закачалось перед глазами. Подгорецкий ткнул меня локтем в бок.
Не спи! Пусть Вита спит! Повторяй за мной, а я брошу проводник!
Волна была уже рядом, Подгорецкий размахнулся и бросил в ее черную сверкающую стену конец проводника. Шланг размотался метра на три, и вода захлестнула его. Подгорецкий снова заговорилспокойно, размеренно, простыми понятными фразами, без своих шуточек и лишних слов.
Мы будем спокойно разговаривать, Вита понимает нас и хочет мира в своей жизни. Мы поможем Вите объяснить всем людям, что она разумна и способна вести переговоры.
Волна разбилась на жгучие брызги под площадкой лестницы, следующая растеклась под нами, заливая платформу ровным глубоким потоком, окулумы поднялись к самому верху энергостанции. Кажется, Вита не против разговора через проводник!
Люди намерены лишить Виту жизненной силы, как сегодня, но не желают ничего понимать! Они нарушают течение ее жизни своей ложью и обманом! передал мне аппарат через мой чип. По крайней мере, перевод работал!
Разве люди могут обмануть Виту, которая знает все их мысли, как знает ощущения всех своих живых существ? Люди ничего не хотят скрывать!
Волны возмущенно заплескались под площадкой, окулумы грозно зашевелили щупальцами.
Люди лживы по природе! Они не знают мыслей даже своих соплеменников. А если знают, используют это для обмана! Они не желали говорить и слышать разумную личность Виты! обличала Вита через аппарат профессора Чандры.
Если бы ты, Вита, рассказала бы о своем разуме голосами и словами двойников-людей, люди бы прислушались! спокойным голосом убеждал Подгорецкий.
Кто прислушался? Те, кто уже солгал за малую награду? Вита явно была в курсе дела с комиссией и взятками. Люди не желают слышать того, что им невыгодно, они, как гладенцы, понимают только силу! А тот, кто построил этот аппарат, был хуже всех, и другой злодей уничтожил его! Вита считала его своим другом, но он только убил злодея, а не уничтожил аппарат!
Кто этот другой злодей? Новая крупная волна поднялась далеко в колодце и я почувствовал, как дрогнула под ногами лестница, а гладенцы подплыли ближе к станции, высовывая присоски из воды.
Спокойно, сначала надо думать, а потом делать. сообщил Подгорецкий мне и Вите одновременно. Сейчас мы впервые попытались поговорить, и ты, Вита, уже разговариваешь с нами. Ты видишь, мы не обманываем тебя, ты знаешь, что мы хотим жить в мире.
Ваш аппарат может заставить меня делать и говорить то, что хотят люди! Я уничтожу его и тех, кто сейчас держит его, а до этого не буду разговаривать ни о чем!
Неужели сейчас будет снова уговаривать меня утопиться вместе с аппаратом?
Это бесполезно, Вита. Чертежи и расчёты аппарата существуют, по ним всегда можно восстановить его, возразил Подгорецкий. Волны мелко заплескались, будто смеясь над ним.
Вита слышала мысли людей, которые хотели это сделать. Аппарат один, и они не могут сделать новый.
То, что раз было создано одним человеком, может быть повторено другими. Это вопрос времени, Вита, и дело не в аппарате, а в желании договориться. убеждал Подгорецкий. В мире разумных существ есть Галактический Арбитраж, там они могут обсудить свои противоречия.
Вита не нуждается в делах пришельцев! И ни с кем не хочет обсуждать свои дела!
Новое внушение спокойствия снова принялось клонить меня в сон. Новых крупных волн в колодце не было видно, а вода начала постепенно уходить с платформы. Подгорецкий сел рядом со мной на площадку и размотал проводник до конца, чтобы достать до уходящего внушаемого слоя воды.
Видишь, Вита, ты уже их обсуждаешь со мной. Подгорецкий говорил от своего имени, но я повторял за ним каждое слово. Я здесь по поручению Галактического Арбитража, и аппарат в руках моего друга или в моих будет всегда безопасен для тебя. Дело только в том, чтобы не дать жадным людям употребить его во зло. Успокойся, Вита. Все налаживается, теперь люди знают о твоем разуме, и твоя жизнь будет продолжаться спокойно.
Вряд ли Вита могла себе представить, что такое Галактический Арбитраж, но разобралась же она в разнице между людьми с разных планет и в образе их мыслей
Если люди, говорящие со мной, не лгут, они должны уничтожить большую вещь, в которой они прилетели, и теперь отбирают жизненные силы Виты! потребовала разумная всепланетная личность. Начались переговоры, а попросту говоря, торг.
Энергостанция улетит через несколько часов по нашему счету, это мы обещаем, но для этого она должна оставаться невредимой. Она уже не отбирает твои силы, и ее нельзя заливать водой. Нас тоже нельзя. упорно торговался Подгорецкий через меня и аппарат. Вита не уступала.
Но негодяи, которые начали мучение Виты, должны исчезнуть!
Они будут наказаны людьми, а Вита не должна посылать двойников-людей против людей обычных. Если люди и двойники, которые сейчас есть на Вите, погибнут и не смогут рассказать о ее разуме, сюда прилетят другие, и все начнется сначала.
А их аппараты, которые летают?
Летательных аппаратов будет меньше, но они должны бытьведь люди, чтобы рассказать, должны добраться до дома. Иначе прилетят другие, и покоя тебе не будет! Все люди должны долететь до своих родных планет!
Должны, конечно, но вот смогут ли? В себе я был не уверен, но это сейчас никого не касалось.
Черная вода в колодце затихла, белые гребешки исчезли, а воды на платформе стало так мало, что конец проводника повис в воздухе над воронкой энерголовушек. Вода уходила, гладенцы уплывали от станции, а летучие жители Виты поднялись высоко в небо. Личность Виты успокоилась, теперь можно было продолжать работать.
Давай-давай, Сизиф, давай,
И камень свой скорей катай
Уже работе виден край,
Коль боги не солгут.
Но если даже боги врут,
Увидят люди и поймут -
Твое терпение и труд
Все беды перетрут.
44
Мы вернулись в пультовую, где шел спор не менее горячий, чем у нас с Витой. Подгорецкий все понял сразу, но молчал, то просматривая записи в аппарате Чандры, то поглядывая на мираж грависвязи над пультом. Никто, кроме Славки, Сигемона и меня, не светился, но воздух почти искрил от злости.