Непонятно, где остальные члены экспедиции?
Найти остальные тела могут только по великой случайности, если пройдут рядом с могилой, устроенной природой, почувствуют запах или жужжание насекомых, сбор местных стервятников около одного места или еще какие приметы разложения тел.
Шанс на это совсем маленький, кровь на земле я присыпал каменной галькой.
Да и не будет у охранников столько времени, обшаривать огромную территорию, которая лежит после костровища. Им обратно надо торопиться, к своим баранам, которые, загуляв, могут и постоялый двор спалить, и девок из обслуги снасиловать.
Если я завтра поутру рано уведу коней назад и постараюсь свернуть в сторону, пока двигаемся по камням, есть вероятность, что розыскники Бильд и Ктонс пропустят эти следы. Мне, в принципе, надо к тому барышнику, сплавить хоть одну лошадь, может, еще седло и прочее. Или, завтра провести утром табун обратно и рассчитывать, что, ко времени появления следопытов по случаю, все следы будут затоптаны. Я, конечно, реально буду рисковать и палиться у всех на глазах, придется сразу переезжать в другую часть королевства и жить там незаметно и тихо.
От того, найдут ли они только тело Аниса, или остальных тоже найдут, или не найдут никогодля меня особо ничего не меняется.
Мне с мужиками встречаться категорически не рекомендуется. Ответить на их законное любопытство я, конечно, могу, рассказав, что убежал сразу, выбрав удобный момент, и что стало со всеми остальнымине знаю, хоть ты режь меня. Плохо, что резать то определенно будут, на мелкие ремешки.
И, никому не пожалуешься, подозрение на убийство барона и его свиты возбудит расследующие органы до невозможности, пытать будут по-настоящему. Пока сам все не покажешь.
Поэтому, главноене встречаться с соседями.
Хотя, есть вариант, сгонять завтра в городок по дороге и купить в лавке оружейника арбалет и бронебойные болты, дождаться на месте одного или двоих поисковиков, одного пристрелить, второго остатками маны прибить и скинуть их тела в ту же яму, к Анису. Если вдвоем заявятся.
Тогда вообще глухарь получится. Что-то меня совсем в кровопролитие заносит, ни к чему это.
Денег теперь много, можно вообще не экономить. Большую часть придется спрятать, до лучших времен, чтобы не светить такими суммами и, главное, весом кошелей.
К морю должен отправиться скромно одетый, безоружный мужчина, на одной-двух лошадках, коих следует продать по дороге. Где-то ему надо устроиться на работу, учить язык, искать выходы на местных жуликов, через которых разом потом продать добычу и уплыть тем же часом.
Куда уплыть, да куда угодно. Можно и в Терум перебраться, с деньгами проблем не будет, главное, чтобы хвоста за мной не было. Да, но туда еще и документы, хоть какие то требуются.
С другой стороны, представить тем же Бильду и Ктонсу, что такой слабак, как я, смог ушатать четверых крутых бойцов, ну, это тоже из области фантастики, честно говоря. Они то хорошо знают, на что способен их барон.
После всех размышлений, я оценил рыцарские седла для жеребцов обоих дворян, красивую сбрую, посмотрел на пасущихся на длинном поводе лошадей и понял, после пары безуспешных попыток подойти поближе, что боевых жеребцов я точно забирать не буду. Поэтому оттащил подальше в лес, который располагался за ручьем, их седла, сбрую и припрятал под вывороченным деревом. Закидал, чем смог и облегченно вздохнул, пусть теперь их забирает, кто захочет и кто справится с ними. Я такому не обучен, они только хозяина признавать воспитаны.
Костер прогорел, только угли светятся в наступающей темноте, я покормил зерном своих лошадей, к которым мог подойти, уселся на теплый камень и принялся собирать энергию. Заодно сортируя и оружие с кольчугами, понимая при этом, что все это добро придется тоже оставить здесь.
Передвигаться по королевству с оружием имели право местные и приезжие, дворяне и военные, те же возчики только в пределах своего каравана могли держать в руках копья или пики, даже те же дубинки. Так, что, светить оружием я не могу, максимум, только длинный кинжал иметь на поясе. Или арбалет, что мне подходит вполне.
Поэтому собрал все оружие и сложил его в отдельный мешок, чтобы с утра спрятать недалеко от седел. Потом доел кашу и принялся сортировать добро из мешков, которые оставались на стоянке, при свете вновь подкинутых дров в костер, отобрал себе все. Все было нужно мне в будущем, для комфортной жизни в королевстве, миски, ложки, чашки, ножи, солонка и еще много всякого полезного добра.
Совсем стемнело, жеребцы пытались приставать к кобылкам, я снова нарубил дров, принес хорошую кучу и растянулся около костра на груде из трофейных плащей и вещей. Так и спал всю ночь, подкидывая дрова и проверяя сетью поиска окрестности. За ночь только пара волков пробежала рядом, вызвав у жеребцов боевой азарт и разбудив меня.
А маны все же набралось, процентов десять от нормы, результат признан отличным.
Надо почаще так на камешке тепленьком сидеть или лучше в баню горячую ходить, если есть такая здесь.
Утром рано собрал все оружие, оставив себе кинжал баронета и кольчугу Аниса, и отнес все это немного дальше примитивного тайника с седлами, подсунул под приметную ель и засыпал камнями, чтобы мешковина не проглядывалась.
Решил не рисковать, теряя время, где-то останавливаться, чтобы спрятать дорогие брони и оружие, когда на моем попечении будут находиться три лошади, требующие непрерывного внимания. Я, все-таки, не опытный заводчик, чтобы с легкостью управлять маленьким табуном, поэтому будем не спешить и не рисковать делать тайник в более обжитых местах.
Полежит добро и здесь. Как говорится, подальше положишь, поближе возьмешь.
Отвязал все же и жеребцов, даже уздечки смог снять. Приманил злобных дьяволов корками хлеба с солью, и обрезал оба повода, не рискнув стащить все уздечки целиком, чтобы не цапнули, потом обрезал остальные ремни и вытащил трензеля. Теперь уже сами, остаются в лесу за старших, может, кто и подберет таких красавцев, если смелости и умения хватит. Такие люди не будут много рассказывать о своей удаче и скрашивать, где же хозяева таких славных лошадок.
Тронулся, лошадей веду в длинном поводу, одну за другой, нагрузил свою парой мешков, с едой и барахлом разным, попрощавшись со стоянкой и могилкой. Жеребцы рыцарские потянулись следом, но, где-то отстали по дороге.
Через три часа появилась возможность ехать верхом, что я и сделал. По памяти свернул в сторону городка, где обитает лошадник-барышник, остановился на постоялом дворе, километрах в десяти от дороги, которая ведет в столицу королевства. Лучше в конюшне лошадей спрячу, чем по дорогам пылить, рискуя встретиться со своими соседями-охранниками. Так и сделал, хорошо пообедал и еще засветло прокатился на самой простенькой и дешевой лошадке к знакомому уже жулику, который сразу заныл про отсутствие денег именно сегодня, впрочем, такое развитие событий я и ожидал. Не стал слушать предложений насчет оставить и получить деньги завтра, вскочил в седло и сказал, что приеду завтра утром, в девять часов, точно в это время, пусть барышник суетится, если хочет заработать.
Подъехал и уехал я с другой от постоялого двора стороны, ни к чему знать такой продувной роже, в какой стороне я живу и держу лошадь.
Появилось ощущение, что делать бизнес с этим человеком не стоит, но другого на примете не было, поэтому я проехался по округе, посматривая по сторонам и, заехав в корчму выпить пива, разговорился с хозяином. Понимая друг друга через слово, мы быстро нашли общий язык, хозяин заинтересовался хорошей ценой на лошадь, и мы ударили по рукам, заключив сделку. Утром я пригоню ему пару лошадей, и он сам выберет себе, какая ему нравится, всего за шестнадцать золотых вместо двадцати пяти.
Со спокойной душой я уехал в свой постоялый двор, теперь надо деньги где-то спрятать, не стоит кататься с такой суммой в поясной сумке, доставшейся мне от барона. Вечерело и я решил заняться этим делом утром, но в зале корчмы ко мне подошли знакомые хозяина и поинтересовались лошадью, которую уже успели посмотреть и выбрать. Мы быстро договорились на восемнадцать золотых, и я сразу попрощался с одной из табуна, несомненносамой лучшей из всех.
В итоге, я только перекрестился, что не повелся на речи жуликоватого барышника, тем более, что его цена была ниже на четыре золотых.