Солдаты врезались в толпу. Люди вели себя более-менее спокойно, но с моей точки обзора было видноначиналась паника. Скоро, очень скоро, людская река выйдет из берегов, хаос охватит толпу. Сейчас они ещё не до конца осознали, что произошло. Сейчас они ещё осмысливают. Где-то там под Припятью люди уже ощущают на себе действие всепроникающей радиацииэнергии, над которой человек в этом стратегическом квадрате потерял контроль. Сейчас люди в городе с недоумением смотрят на непонятное зарево, охватившее половину видимого неба над их головами. Сейчас даже там, в этом образце коммунистического устройства общества, горожане не до конца осмысливают, что произошло. Хотя, невидимая рука уже вершит человеческие судьбы. Где-то там, за горизонтом, первые жертвы уже падают на асфальт, агонизируя в конвульсиях. Где-то там рушится наше общее будущее, а япесчинка в море общей паники, стою здесь, в километрах от очага поражения, на крыше провинциальной железнодорожной станции, и смотрю. Смотрю то на кроваво-красное зарево над горизонтом, то на хаос толпы в нескольких метрах внизу.
Эй, ты, там! А ну спускайся вниз! один из военных поднял-таки голову и увидел меня.
Эвакуируй людей лучше, я о себе позабочусь!
Спускайся, кому говорят! Солдат положил правую руку на кобуру. Хорошо. Намёк более чем понятен.
Начинаю свой путь внизпо той же лестнице, которой поднялся. Я спрыгнул на землю и с головой окунулся во всеобщий хаос.
Почему поезд не идёт?! У меня родственники в Припяти! Запустите эту чёртову электричку, Человек устремился сквозь станцию на перрон. Двое солдат побежали за ним. С крыши я виделпоезд уже под охраной. Но мужчине, видимо, было всё равно.
Что такое? Что за чертовщина творится?
Господи боже, упаси Пожилая женщина в длинном чёрном одеянии начала истово креститься.
Товарищи! Сохраняйте спокойствие! Ничего страшного не произошло! Пожалуйста, вернитесь домой и закройте окна! Это скорее всего ложная тревога! Офицер тщетно пытался перекричать рёв толпы.
Брат, помоги! Ко мне подбежал невысокий мужичок, уставившись на меня обезумевшим взглядом.
Чего тебе? Я попытался высвободить руку от цепкой хватки.
У меня жена. И дети. В посёлке под Лиманском. Пожалуйста, помоги!
Что я могу сделать? Здесь у половины такая же проблема! Что ТЫ хочешь от меня?! Я рывком освободился от «объятий» незнакомца.
Видишь армейский грузовик? Давай угоним его, заберём моих и твоих родственников, и рванём подальше от этого места!
Ты в своём уме?! Это самоубийство!
Самоубийство оставаться здесь! Неужели ты не понимаешь?! Авария на Чернобыльской АЭС! Через несколько минут нас, возможно, накроет облако радиации, что ты тогда будешь делать?..
Бежать, наверное
Ха! Бежать! Бежать быстрее ветра, который дует в нашу сторону? Неужели ты не смыслишь? МЫ ВСЕ СКОРО СДОХНЕМ! А если не сразу, то в страшных припадках!
А почему ты подошёл именно ко мне? Почему бы тебе не попросить кого-нибудь другого?
Один не справлюсь. «ЗИЛ» охраняется. А у тебя, вон, пушка торчит из штанов
Я бросил мимолётный взгляд на себя. Чёрт, и правда! Рубашка закаталась, оголив рукоять пистолета. Хорошо хоть вояки не видели. Со стороны перрона раздались выстрелы. У меня внутри похолодело.
Ну что, доволен? Видел этого отчаянного, который бежал на электричку? Проснись, дебил! Нас всех здесь постреляют, лишь бы паники не было! Ты со мной, или мне просить ещё кого-то?
Ладно, пошли. Грузовик водить умеешь?
Ты шутишь, блин?! Я двадцать лет их вожу.
Хорошо, идём.
Толпа обступила армейский транспорт со всех сторон. Кто-то спешил домой к семьям, кто-тоубраться отсюда подальше. И только «ЗИЛ» стоял надводным камнем в людской реке. Водитель сидел в кабине, покуривая сигарету. Пока солдаты пытались угомонить толпу, двое офицеров стояли у грузовика. Неожиданно из толпы вынырнул человек, приставив пистолет к виску одного.
Без лишних движений. Оружие на землю. Быстро! Ты тоже, Второй офицер замер в нерешительности. Первый уронил табельный «Макаров» на землю.
Второй военный медлил.
Я кому сказал, ствол на землю! Быстро, а то вышибу ему мозги!!! я не узнал свой голос. Такое ощущение, что это вообще был не я.
Военный стоял всё так же, держась за кобуру. Лицо не выдавало ни малейшего испуга, в то время как его сослуживец дрожал от страха под дулом пистолета.
Оружие на землю! Быстро!
Водитель, оглушённый тяжёлым предметом, выпал из кабины на бетонные плиты. Тут второй офицер отточенным движением вырвал пистолет из кожуха
Выстрел. В плечо. Ещё выстрел. Солдат рухнул на землю, ухватившись за горло. Второй рванулся с места и исчез в толпе. Где-то сзади сквозь толпу к машине уже прорывались сразу несколько человек, вооружённых автоматами. Люди бежали. То ли напуганные стрельбой, то ли охваченные всеобщей паникой. Я боролся с чудовищным осознанием. Я только что застрелил ни в чём не повинного офицера Советской армии. Сейчас солдаты преодолеют последние метры и откроют по мне огонь на поражение.
Давай, паря, запрыгивай! Голос моего недавнего знакомого, сидящего за рулём армейской машины.
Я стоял, не в силах сделать движение. Грузовик взревел мощным моторомдальнобойщик знал своё дело.
Прыгай сюда, парень! Быстрей!
Всё тело сковал железный шок. Я был не в силах пошевелиться.
Давай сюда! Поехали!!!
Журналист с пистолетом. Смешно подумать. Журналист-убийца. Журналист с единственным пистолетом против всей Советской армии! Превозмогая внутренний кризис, я сделал неуверенный шаг в сторону грузовика. Из толпы показался солдат с АК. Буквально через секундуещё один. Потом ещё двое. Время как будто застыло. Военные подняли стволы, нацелив на меня. Всё. Это конец. Выстрел. Ещё выстрел. Ещё два. Я видел пули, медленно движущиеся в пространстве в мою сторону. Первая, на подлёте ко мне исчезла. Вслед за ней последовали и остальные, растворившись в воздухе. Долю секунды спустя всеобщий фантом пропал. Небо моментально заволокло тяжёлыми тучами, площадь перед железнодорожной станцией мгновенно опустела. Только пожелтевшие листья падали на землю. Листьяпредвестники зарождающейся осени. В паре метров от меня на бетонных плитах площади лежал скелет в полуистлевшей офицерской форме
Нет! Это просто совпадение! Я просто наблюдал призраки прошлого, я не могу воздействовать на то что было! Я не могу быть причастным к тому, что случилось здесь двадцать пять лет назад! Ячеловек двадцать первого веканикогда не был здесь до этого, никогда не стрелял, ни разу не убивал живого человека. За исключением тех трёх на станции Я был лишь несмышлёным ребёнком в те годы, я даже не ходил ещё в школу! Даже про катастрофу на Чернобыльской атомной электростанции я узнал несколько лет спустя, в начальных классах школы!
Сознание потихоньку успокаивалось. Над головой пробегали свинцовые тучи. Пистолет, заткнутый за пояс, потихоньку остывал. Сердце постепенно восстанавливало привычный ритм. Это всётолько лишь совпадение. Все мои видения до сих порне больше, чем психотропное влияние Зоны.
Всё хорошо. Я усердно вбивал в мозг эту мысль. Всё хорошо. Всё будет хорошо. Я, как мог, пытался выбросить из головы события воображаемого 86-го. Только обмундированный скелет с дыркой в плече отбрасывал меня к тем событиям, участником которых я поневоле стал в своих видениях. Вот оноистинное влияние Зоны. Именно такими трюками она разрушает наш мозг. Возможно, большинство здесь присутствующих даже не подозревают, что всё увиденное имилишь иллюзия, силой, а может и с их неосознанного согласия натянутая им на глаза. Что если все монстры и аномалиилишь фантом? Что если люди, приходящие сюда, борются лишь со своим отражением в зеркале? Что если, наконец, каждый, приходящий сюда, всего лишь встречается со своими скрытыми кошмарами?
Что если самой Зоны на самом деле не существует? Что если оналишь порождение нашего воображения? Почему не может статься, что сталкерлишь двинутый мозгом обыватель, пришедший сюда за своими грёзами?
Зоне не нужны журналисты. Зоне не нужны учёные и спасатели. Ей не требуются религиозные проповедники, спасающие наши души. Зоне нужны сталкерымясники, убийцы. Ей нужны палачи. Зона жаждет крови