Николаев уперся лбом в стену и завыл из-за своего бессилия.
13
У самого выхода из кухни Игоревич сотрясал руками воздух перед спокойным Николаичем.
Что? Что будем делать? Он же сейчас вернется.
Николаич посмотрел невозмутимым взглядом на Игоревича.
Что, что?! передразнил он. Чай ставь! Будем чай пить.
Игоревич завертел головой по сторонам, будто где-то могло прятаться его спасение.
Глупее предложения я не слышал, заявил он.
Николаич развел руками.
Сам виноват: водку вылил! Теперь придется чай хлебать с конфетами
14
В терапевтическом отделении царила тишина. Человеческая жизнь в нем давно угасла, если не считать шестнадцатую палату, в которой двухметровая женщина-монстр рассказывала больным этой палаты странные истории. Она сидела на своей кровати и тяжело дышала, словно только поднялась по лестнице с первого на второй этаж. Ее левая рука по локоть ушла в стену, покрытую ледяной коркой. Вокруг руки мерцали электрические разряды.
Эпидемия дала о себе знать на пятом и шестом этажах резким скачком смертности, бормотала она. Наступил момент, когда число зараженных в больнице превысило число незараженных
Валентина Петровна громко закашляла.
В больнице воцарился хаос, продолжила она после того, как кашель перестал ее мучить. Люди от ужаса и шока будто оглохли, они перестали слушать друг друга
Тут же закряхтела Чеславовна и поднялась со своей кровати.
Я все понимаю: данная схема развития событий выстроена так, как вам нужно. Но зачем за основу вы взяли фантазию человека, который в умственном плане отстает от вашего развития на целые миллионы лет?
Обрадованная очередным вопросом рассказчица достала руку из стены, покрытой ледяной корочкой, блаженно улыбнулась и легла на свою кровать.
Если бы мы начали строить новую реальность в спешке, принялась объяснять она, основываясь на собственной фантазии, нас бы быстро вычислили те, от кого мы были вынуждены бежать, потому что фантазия разумных существ, живущих долгое время вместе, приобретает какие-то схожие черты. На нее влияют время, место и культура, в которой она появляется.
Чеславовна удовлетворенно закивала.
Понятно, получается, есть факторы, которые способна влиять на фантазию, подытожила старушка.
Валентина Петровна облизала сухие губы.
Нет! Фактор только один: отсутствие фантазии, как таковой, у большинства разумных существ, пытающихся что-то придумать. Сначала они боятся признаться в этом сами себе, а затем всем окружающим. И поэтому для них легче украсть чьи-то мысли, довести идею до совершенства и выдать за свою, чем придумывать все с нуля. Не все рождаются гениями в области фантазии. Но многие хотят, чтобы их признали таковыми и готовы пойти на все ради славы и материальных богатств.
Так вы, я вижу, готовы пойти на все, заметила Чеславовна.
Валентина Петровна чихнула в ответ и стала чесать свой громадный нос.
У нас нет другого выхода, пояснила она. Но мы, по крайней мере, не живем штампами. Не повторяем одну и ту же идею друг за другом разными словами. И не выдаем тысячу раз использованную идею за что-то уникальное и неповторимое. Мы видим, и очень ценим что-то новое, и стремимся к нему.
Никто не спорит, что вы молодцы, ответила на это Чеславовна.
Согласись, ведь это наша заслуга, что среди толпы мы сумели выделить гения, похвасталась рассказчица. Правда, беднягу оставили ни с чем. Воспользовались его идеей и разрушили все его планы. Но в этом нет ничего удивительного. Такое творится сплошь и рядом. Такое творилось, и будет твориться всегда
15
«Ледяная пленка», которая, как одеяло, с самого низа до третьего этажа окутывала здание больницы, вдруг вновь зашевелилась и стала подниматься все выше и выше. Она сверкала ярко-синим светом, при этом здание больницы походило на небольшую игрушку с подсветкой, находящуюся в центре огромного ледяного стола.
16
Громила и Мирон устроили Тротилу в «душевой» удобное место для просмотра шоу. Он расположился в углу на мягком стуле, положив свои ноги на стол для разделки человеческой туши.
Мирон и Громила разделись до трусов и встали рядом со своим боссом. Они ярко улыбались, предвкушая интересное зрелище.
Дамы и господа, заговорил Тротил, шоу, организованное по вашей просьбе, начинается. Первыми будут нас веселить Громила и женщина, предложившая такую великолепную идею.
Круглова посмотрела на Веру и прошептала:
Не верю я в хороший конец этой затеи.
Вера сжала кулаки, бросила отчаянный взгляд на Жанну и медленно поднялась на ноги.
На лице Тротила появилась мерзкая улыбка.
Ну, давайте быстрее, господа участники шоу, сказал он наигранно-серьезным голосом. Время у нас ограничено.
Вера неуверенной походкой вышла в центр «душевой», колени и руки ее тряслись от страха. Она уже дважды пожалела о своей затее.
Ну, иди ко мне, хороший мой, позвала она Громилу, желая быстрее приблизить развязку этого безумия.
Громила не заставил себя ждать, он шагнул по направлению к Вере, устрашающе набычил мощную шею и стал артистично, играя на публику, размахивать перед ней кулаками. Бедная женщина не выдержала, сжала пальцы в кулаки и с криком бросилась на него. А он, схватив ее за плечо, сделал подсечку. В результате чего Вера полетела на холодную плитку.
Громила повернулся к ней спиной и поднял вверх руки, показывая, что он явный победитель. В его тупой башке даже на секунду не возникла мысль в абсурдности такой ситуации. Видимо, ему не дано было понять, что мужчину не делает краше то обстоятельство, что он может с легкостью бить кулаками по лицу женщины и лупить ногами по ее телу.
Громила специально, чтоб развеселить Тротила и Мирона, показушничал, играл мышцами и смеялся от души. Ему нравилось то, что он делал.
Жанна, которая, как и все пленники, сидела на холодной желтой плитке, вскочила на ноги и закричала:
Верка, вставай!!!
Вера медленно поднялась и уставилась на Громилу, который не обращал на нее внимания и продолжал всем показывать, какие у него крутые мышцы. Вера с разбегу ударила ногой по его ляжке. Громила схватился за ушибленное место и притворно вскрикнул:
О-ёй, как больно!
Тротил и Мирон заржали, как кони.
Я не могу, сейчас уписаюсь, пожаловался Мирон.
Вера, чувствуя свое бессилие, заколотила кулаками по спине противника. Громила резко развернулся и, схватив за ухо женщину, прижал ее голову к своей груди.
Ну, что, дрянь, повеселилась напоследок? прошептал он.
Вера мыкнула что-то непонятное в ответ, и Громила ударил лбом по ее носу. Раздался неприятный хруст, и Вера начала оседать на землю. Громила подхватил ее и резким движением свернул ей голову на бок.
О, боже! вскрикнула от неожиданности Круглова.
Громила бросил безжизненное тело Веры на пол и уставился на своих товарищей.
Дамы и господа, победила дружба, закричал Тротил. Похлопаем в ладоши.
Захлопал в ладоши один Мирон.
Гы-гы-гы, заржал он и улыбнулся, показывая всем свои черные зубы, изъеденные кариесом.
Громила поклонился сначала Тротилу и Мирону, а затем всем остальным, кто находился в душевой.
Громилушка, пропел ласково Мирон, ты эту жабу тащи сразу в мясорубочную и включай машинку, пускай потарахтит малеха.
Тупой качок схватил Веру за руку и поволок по холодной плитке. Пленные провожали его молчаливым взглядом. Жанна громко заплакала, крупные слезы покатились по ее лицу.
Громила вышел из «душевой» вместе с телом Веры, которое он тащил за собой. А через минуту раздались рев мясорубки и треск ломающихся костей.
Ну что, Мирончик, пробормотал Тротил. Выбирай любую, которая тебе понравится.
Мирон, долго не думая, показал пальцем на Круглову.
Вот эта мне очень нравится. Пускай встает, почешу ей спинку и еще что-нибудь, что попросит.
17
Сергей стоял на скрипучей балке и помогал Оле спуститься на нее со стальной трубы.
Почему они больше не прыгают на нас? удивилась раненная девушка.
Сергей посмотрел вверх. На расстоянии двух и четырех метрах на металлических балках расположились «ногогрызы». Они не шевелились и не издавали никаких звуков.