Да, Виктор, для этих целей у нас есть ребята Стоуна, подключился Герт.
Вы, правда, считаете, что мне доставляет удовольствие стрелять в полицейских? Я похож на психопата?
Нет, но определенная тенденция просматривается.
Виктор не удержался от смеха, который поддержали оба начальника. Митчелл добавил:
Я оставлю свой номер для экстренных ситуаций. Вы можете смело рассчитывать на помощь Бюро в вопросах, связанных с этим расследованием. Некоторые ресурсы у нас более значительные.
Вот тут Митчелл был прав. С ресурсами у Бюро дела обстояли гораздо лучше, чем в полиции. Так что это была хорошая новость, но вот факт того, что его втягивают в политическую возню не особо радовал, однако он уже оказался втянутым в это дело, так что обратного пути не было. Но он попытался:
А я могу отказаться?
Конечно. Уволенный сотрудник полиции никак не сможет вести расследование, Герт решил показать, что тоже что-то может, ведь случай с Паркером можно трактовать различными способами.
Почему-то я ожидал именно такой ответ, усмехнулся Виктор, но у меня тоже есть условие.
Говори.
По завершению дела, причем не важно каким образом оно будет завершено, я хочу звание майора и должность в штабе. Хочу кабинетную работу с карьерной перспективой. Улиц я наелся вдоволь.
Герт понимающе кивнул:
Конечно.
Митчелл же одобрительно улыбнулся:
Капитан Солано, очень приятно будет поработать с опытным, но здравомыслящим человеком. Надеюсь, что у нас все получится, и в не очень отдаленном будущем, вы станете главой управления, ведь мой друг, полковник, собирается на ближайших выборах избраться в Совет.
Не будем планировать настолько далеко, Виктор решил не давать волю мечтам. Я, так понимаю, что детективов из моего отдела мне нельзя привлекать?
Да, Виктор, тебе придется заниматься этим одному. Я постараюсь вытащить Армстронга побыстрее на службу, так что руководство отделом вернется к нему. Так что времени у тебя будет побольше.
Хорошо.
Виктор понимал, что отказатьсязагубить карьеру. Угроза увольненияэто, конечно, только угроза, но вот по служебной лестнице ему точно не дадут подняться. Однако теперь ему предстоит лавировать в аппаратных играх и крайне осторожно выдавать результат.
«Интересно, добрались ли Смоки и Шлезингер до укрытия?». От Шлезингера будет зависеть многое, так что сохранить его в безопасностина данный момент самая важная задача. Вот только как это сделать, он пока не понимал, но он придумает. Обязательно придумает.
Митчелл посмотрел на наручные часы и сказал:
Рад был лично познакомиться с вами, капитан Солано. Надеюсь, что все у нас получится, как мы хотим. А мне пора.
Он пожал Виктору и полковнику руки и вышел. Герт помолчал с минуту, а потом сказал:
Смотрины удались, так что ты обзавелся новым и влиятельным другом. Осталось только раскрыть это преступление. Своим в отделе скажешь, что Бюро предоставило дополнительную информацию по Бейкеру, и он пойдет под суд за КПП.
Скажите, полковник, а каков шанс, что мне отстрелят голову? Я подозреваю, что ввязался в очень запутанную игру и даже не уверен, что играю на стороне хороших парней.
Правильные у тебя вопросы. Поэтому ты Митчеллу и понравился. Шанс примерно такой же, как и сейчас, когда обдолбанный наркот может попытаться тебя угробить. А по поводу хороших или плохих парней, то все просто: мы хотим наказать реальных убийц, не дать им скрыться, но Совету и гражданам пока придется скормить Бейкера. И, да, этот мудак заслужил такое.
Я бы предпочел, чтобы его судили за преступления, которые совершал он, заметил Виктор. Герт покачал головой:
Буду откровенен: я доволен, что именно его решено назначить виновным.
Ладно, махнул рукой Виктор, с Бейкером все понятно, но теперь мне надо знать, куда вообще копать. От Паркера, даже если он очнется, мы ничего нового не узнаем. Вряд ли те, с кем он связался, что-то подробно ему объясняли. Дали приказон пошел выполнять.
Логично. Митчелл упоминал фамилии трех членов Совета: Дуглас, Макензи, Праджан. Тебе они что-то говорят?
Макензи. Значит, Шлезингер не лгал. Виктор ответил:
Почти ничего. Я знаю, что есть такие, но кто они и что они даже близко не представляю.
Это группа экстремистов. Они хотят вернуть Республику во времена Революции, когда для достижения любых целей использовалось насилие. Они не понимают, не хотят понимать, что прошло уже много лет, что ситуация изменилась, что выросло поколение, твое поколение, для которых Революцияэто раздел в учебнике истории и рассказы отцов. Лично я хочу, чтобы за Барьером обо мне не думали, как о безумном монстре, который только и думает, как бы напиться крови. Я хочу, чтобы Республика демонстрировала миру свою истинную сущность: что мы такие же люди, как и остальные.
Не такие же.
Такие же, с твердой уверенностью возразил Герт, наш дарэто возможность, а не потребность. Мы можем его контролировать.
Не все, полковник, не все.
Согласен, но таких все меньше и меньше. А эта троица из Совета противится всеми силами этому. Они выступали против запрета сафари, выступали против моратиория на смертную казнь, выступали за полный запрет любой религии. Для них Республикаэто казарма и учебный полигон, с которого бойцы должны тут же отправляться в бой. Они основательно мешают нам показать миру за Барьером, что мы не хотим прибегать к насилию, что мы готовы к более плотному взаимодействию с остальным человечеством. Ведь там, за Барьером, тоже полно своих «ястребов» и фанатиков, которые считают нас недостойными существования.
Полковник, у такого мнения есть некоторые основания, улыбнулся Виктор, Революция не отличалась гуманными методами.
У нас не было иного выхода. Или тотальное уничтожение, или такие вот меры. Что еще раз говорит о том, что мы разумные люди, что нам не чужд инстинкт самосохранения.
У Виктора сложилось впечатление, что Герт сейчас на нем испытывает свою предвыборную речь. Ему откровенно было плевать на внешнюю политику, если она не приносила результата в виде снижения цен на контрабандные сигареты и чай.
Значит, эти советники вполне могли организовать такое?
Могли.
Но зачем? Не могли же они заразиться безумием?
Вот твоя задача и есть: связать их и расстрелянный КПП воедино.
А вы уверены, что они свяжутся?
У меня нет никаких сомнений. Иного разумного объяснения случившемуся я не вижу.
Виктор сделал вид, что согласен и попросил разрешения уйти.
Конечно, отдохни, поспи немного. Завтра тебе предстоит продолжать.
Спасибо, полковник. Всего хорошего.
Он вышел в приемную, прошел по коридору до летницы и спустился на свой этаж. Дверь в кабинет Ефима была открыта, и он заглянул туда. Ефим читал какие-то объяснительные или протоколы. Уввидев Виктора, он улыбнулся и вышел изза стола:
А мой капитан сегодня в ударе: задержал Бейкера, подстрелил копа. И все это за один день. Как тебе удается держать такой ритм?
Мастерство, усмехнулся Виктор. И невероятная удача. Про Паркера все уже в курсе?
Да.
И какая реакция?
На фоне расстрела, прямо скажу, вялая. А ты хочешь шумихи?
Нет, нет, нет. Лишь бы побыстрее забыли.
Что вообще произошло, Вик?
Я думаю, что у него случился нервный срыв, и он принял меня за бандита. Иного выхода не было.
Может, он под «дурью» был?
Не похоже. И не под «нектаром». Тогда бы я там и остался.
Его отдел сильно злится на тебя. Особенно молодой Мигель. Ты зачем ему про какого-то наркомана рассказал? Теперь он считает, что ты его принял за наивного дурачка, что, конечно, так и есть, но вот так откровенно пояснять ему это не стоило.
Так получилось, пожал плечами Виктор.
Отличное объяснение, засмеялся Ефим, пристрелил чувакатак получилось, продал кучу наркотытак получилось, трахнул жену другатак получилось.
Я эту фразу теперь распечатаю и в рамку повешу. Ты долго еще? он показал на две папки на столе у Ефима.
А что ты предлагаешь?