Дай-ка. Хаук подвинул его плечом, сам взявшись за подпругу. А то знаю я вас, одаренных. Во всем, что не касается этих ваших плетений, глаз да глаз нужен. В собственном дворе сортир не найдете, не то что оседлать как следует.
Эрик рассмеялся, спорить не стал. Пусть, если так нанимателю будет спокойней.
Возвращаемся, сказал Хаук, закончив. Я велел нас не ждать, так что догонять придется.
Он одобрительно хмыкнул, увидев, как Ингрид проверяет, хорошо ли затянута подпруга, двинул коня вперед, не дожидаясь, пока Эрик заберется в седло. И погнал хорошей рысью, то и дело досадливо оглядываясь. Видно было, что Хауку очень хочется послать коня в галоп, и только спутники удерживают его от этого.
Возьми Ингрид и скачи, сказал Эрик. Она держится в седле лучше меня.
Лучше тебя немудрено держаться, буркнул Хаук. Болтаешься, как мешок. Поскакал бы но ее кобыла устала. Можем запалить, если погоним, а ты, сам сказал, такое не вылечишь.
Лицо и голос его были спокойными, но глядя на то, как пританцовывает под ним конь, Эрик готов был поклясться, что и всадник места себе не находит.
Как оказалось, волновался Хаук зря. Остальные, продвинувшись вперед на лигу, встали. Стерня давно сменилась некошенными лугами, только дорога по-прежнему выглядела как полоса непролазной грязи, так что люди расположились на траве недалеко от нее.
Стиг, младший из оруженосцев, полулежал на локте, приглядывая за пасущимися конями, рядом с ним сидел Петтертот, который пытался огреть Эрика плетью. Сейчас, когда появилось время его разглядеть, стало видно, что он немного старше самого Эрика. Видимо, простолюдин, которого его господин сильно ценил. Хотя бывало, что и благородные до старости ходили в оруженосцах просто потому, что дохода с земель не хватало, чтобы собрать собственный отряд. Эрик мимолетно подумал, что стоит спросить, знатного ли рода два других оруженосца, но с этим можно было не торопиться. В свое время все само выяснится.
Неподалеку от оруженосцев, но в почтительном отдалении от господ, сидели кружком солдаты, пешие и конные, о чем-то беседуя. Точно так же, кружком, собрались у телеги слуги, наслаждаясь тем, что их пока никто никуда не гонит, благо привал намечался короткий.
Трое благородных устроились своим кругом. Адела, поджав ноги, сидела на шелковом ковре: погода стояла теплая, и земля, видимо еще не остыла. На подоле ее черного, шитого серебром платья лежала кипа ярко-розовых цветов, которые девушка собирала в венок. Один, готовый, уже украшал ее голову поверх покрывала. Гарди и Фолки расположились по обе стороны от Адели на складных стульчиках, развлекая ее беседой. За их спинамина расстоянии достаточном, чтобы не подслушивать господ, но и не так далеко, чтоб не услышать, когда его позовутрастянулся в траве Бруни, оруженосец Хаука.
При виде подъезжающего господина он вскочил, оглядел всех встревоженным взглядом.
Все обошлось?
Хаук жестом разрешил ему снова сесть. Соскочил с седлаЭрик подумал, что старость подкрадется к нему еще нескоро.
Да, все целы. сказал Хаук. Оса, наверное, укусила, вот и понесла. Все обошл
Он замер, уставившись на розовые цветы в руках жены. Эрик проследил за его взглядом, выругался про себя. Адела, как раз закончив второй венок, с улыбкой протянула его мужу.
Выбросьте эту гадость! рыкнул Хаук.
Она так и замерла, с протянутыми руками. Эрик спешился, подошел к ней.
Позвольте, госпожа.
Взял венок сквозь рукав дублета. Губы девушки задрожали, глаза наполнились слезами. Эрик бесцеремонно снял второй венок с ее головы, так же, через рукав. Адела растерянно вскрикнула. Оба мужчины, сидевшие рядом с ней, вскочили, хватаясь за мечи. Эрик не обратил на них внимания, соображая, как бы собрать цветы с подола, не вляпавшись
Как ты смеешь, начал Фолки, шагая ближе к Эрику.
Стоять всем, рявкнул Хаук.
Фолки замер, недоуменно глядя на зятя. Тот, стянув с рук перчатки, передал их Ингрид.
Отдай Эрику, пусть соберет все и сожжет. Гарди, Фолки, поднимайте людей. И пусть освободят место в телеге для Аделы, поводья она держать не сможет.
Почему? вскинулась девушка. Я
Делайте, как я сказал. буркнул Хаук. Наотдыхались.
Эрик, собрав, наконец, проклятые цветы, развернулся к нему.
Командуй дневку. Пока еще можно хоть что-то исправить.
Разве еще можно что-то исправить? Хаук проглотил ругательство. Совсем недавно ты говорил
Он осекся. Правильно, незачем всем знать, что с ядами дар справляется плохо. Незачем самому вкладывать оружие в руки убийце.
Что я сделала не так? еле слышно спросила Адела, глядя на мужа снизу вверх, губы ее дрожали. Почему вы сердитесь? Зачем
Прошу прощения за бесцеремонность, госпожа, Эрик перехватил ее руку, потянувшуюся к цветам. Не трогайте их больше. Они ядовиты.
Адела ахнула, прижав ладонь к губам. Ингрид мигом оказалась рядом, осторожно прикоснувшись к запястьям, отвела ее руки от лица.
Хаук, объяснись, сказал Фолки. Ты обидел и напугал мою сестру.
Нет, это ты объяснись, прорычал Хаук шагнув навстречу шурину. Почему я не могу на полчаса оставить свою жену под твоим присмотром без того, чтобы она не вляпалась в ядовитую дрянь?
Что значит «ядовитую»?
То и значит. Еще скажи, что ты не знал.
Ты хочешь меня в чем-то обвинить? взвился Фолки.
Хватит! влез между ними Гарди. Это я скомандовал привал. Фолки, никто никого не хотел ни в чем обвинить. Он снова повернулся к племяннику. Или вини меня.
Не лезь под руку.
Хватит, я сказал! Дядя мог рычать ничуть не хуже племянника. Мужчины замерли, буравя друг друга взглядами.
И в наступившей тишине очень громким показался голос Ингрид, все еще сидевшей на корточках напротив Аделы.
Вы нюхали эти цветы?
Да. Такой чудесный запахОна уставилась на Ингрид так, будто подозревала, что ее пытаются обмануть. Они правда ядовитые? Но ничего ведь не случилось?
Адела оглядела мужчин, словно ища у них защиты. Ингрид едва заметно улыбнулась.
Мы постараемся, чтобы все обошлось, госпожа
Она перевела взгляд на Хаука, медленно убравшего руку с меча.
Эрик прав. Командуй дневку. Еще мне понадобится шатер, чтобы твоя жена могла укрыться от лишних глаз, мыльный корень, смыть сок, насколько возможно. А потом ей нужно будет отдохнуть.
Она вопросительно посмотрела на Эрика, дескать, ничего не упустила?
Все правильно, кивнул он. Добавил еле слышно. Следи за дыханием и зови меня, если что.
Останавливаемся до завтра! рыкнул Хаук. Перевел взгляд на оруженосца. Иди, передай слугам.
Шагнул к Эрику, все еще державшему цветы.
И сожги, наконец, эту гадость! Он огляделся, ткнул пальцем в скопление высоких стеблей, покрытых такими же крупными розовыми цветами. И это тоже, Добавил в сердцах. Откуда только взялось? Он же по весне цветет.
Может быть, осень неуместно теплая, сказала Ингрид.
Теплая еле слышно повторил Хаук, повысил голос: Слушайте все! Хорошенько запомните вот эти цветы. Он снова ткнул пальцем в растения. Обычно он цветет поздней весной и летом. Никогда, ни за что их не трогайте , если не хотите покрыться волдырями, как от ожогов! И не давайте их скоту. Листья тоже лучше не трогать, особенно в летнюю жару. Все слышали? А теперь за дело.
Вокруг засуетились, одни начали распрягать лошадей, другие стали стаскивать вещи с телеги. Эрик бросил венки в стебли, поджег. Какое-то время казалось, что горит лишь воздух, а растение остается невредимым. Наконец, начали скукоживаться, чернея, цветы.
Эрик огляделся. Адела так и сидела на земле, Ингрид, присев рядом, что-то негромко говорила. Адела всхлипнула, и ткнулась лицом ей в плечо.
Эрик встретился взглядом с Гарди. Указал глазами на Аделу, потом на Хаука. Гарди кивнул, шагнул к племяннику. Тронул за плечо.
Иди к жене и успокой. Ты и правда напугал ее.
Меня кто успокоит? буркнул Хаук, поманил Эрика жестом.
Но даже когда тот подошел, помедлил, прежде чем еле слышно спросить:
Останутся шрамы? На лице?
Он провел пальцем поперек лба, как будто очерчивая венок.
Это все, что тебя волнует? не удержался Эрик. Не его дело судить других, но