Виктор подобрал планшет с прикреплённым к нему листом бумаги. Опись имущества и ордер имущество террориста подлежит уничтожению, а квартира передаётся в имперскую собственность. Когда погиб Ник, пришёл Сова и передал расследование в руки мутахавиров. Но срок закончился, и дело вернулось дигеринам. И вот итог.
Где кот? спросил Беда.
Кахин удивлённо посмотрел в ответ.
Не было никакого кота, он повернулся к рабочим. Видели кота?
Те замотали головами.
Не было никакого кота, повторил кахин. Чашку и лоток видел, кота не видел. Сбежал, наверное.
Да вы его выпустили, когда открыли дверь! рявкнул Медведь. Надо найти, пока пока надо найти его. Наверное, на улицу выбежал.
Да, согласился Беда. Бежим.
Постой, Айзек вбежал в квартиру и скоро вернулся с пультом в руке. У Марка маячок в ошейнике, быстро найдём.
Он щёлкнул кнопкой.
Тут его нет бежим на улицу.
Эй, а вы кахин хотел возмутиться, но махнул рукой. А, ваше дело. Не забудьте потом подняться, протокол подписать.
Беда, ты кретин, зашипел Медведь, когда они оказались в лифте вдвоём. Какого хрена ты его оставил здесь? Он же домашний, он же там погибнет.
А что ты сам его не забрал?
Мне нельзя спать рядом с животными, Айзек забарабанил пальцами по стенке лифта. Ник мне этого не простил бы. Я же обещал присматривать.
Как и сам Виктор. Последняя просьба сына, который стал давно забытым чужим человеком. Сейчас даже кот казался более важным существом, ведь этот котединственное, что у него осталось. Но это ничего не меняло. Надо сдержать слово. Беда не отрывал взгляд от пульта. Лампочка должна мигать, когда Марк Тулий будет поблизости.
Бежим! Айзек выскочил первым, держа пульт перед собой. Быстрее!
Виктор побежал, стараясь не обращать внимания на боль в коленях.
Виктор, там! Медведь показал рукой. Где мусорные контейнеры.
Он пробежал мимо предупреждающей вывески с перечёркнутым крылатым зверем и надписью: «Осторожно, вененаты! Ночью не ходить!».
Хоть бы он был жив, Айзек чуть не скулил. Где-то там! Он за контейнером.
Отойди, Беда нагнулся. Марк! Марк, иди сюда!
Где-то внизу промелькнула тень.
Он там! Виктор обрадовался. Марк, давай сюда. Кис-кис
Тю-ка-тю? раздался вопрос. Вененат выглянул наружу и открыл заспанные глаза.
Сучий вененат, Беда свернул твари башку до того, как она распушилась. Айзек, смотри внимательнее, может быть
Медведь закрыл глаза и взмахнул рукой. Тяжёлый контейнер с мусором отлетел на несколько метров в сторону. Пульт громко пищал.
О нет, сказал Виктор.
Рядом с мёртвым вененатом лежал красный ремень с пищащим радиомаячком. На ремне помимо сделанной каллиграфическим почерком надписи «Марк Тулий» видны капли крови и следы мелких игольчатых зубов. В застёжке остались несколько чёрных волосков кошачьей шёрстки. На земле пролита кровь, которая уже почти впиталась в грязный песок.
Он мёртв? спросил Айзек. Я же обещал присматривать
Беда бросил ошейник в мусор. Вот и всё. Мёртвый кот, который ему больше неинтересен. Никакой скорби, кроме тоски от чего-то забытого и угрызений совести от нарушенного обещания. Теперь у него действительно не осталось ничего. Но сил подняться и уйти не было, будто что-то держало его в этом месте.
Виктор сжал кулаки. Он же обещал единственному дорогому человеку сохранить важное для него существо. Но вместо этого сеял смерть и хаос, выплясывая под дудку безумца. Что он надеялся этим достичь? Мёртвым безразлично, мстят за них или нет. Мёртвые не могут ненавидеть или прощать. Им плевать. Всё это остаётся живым.
Идём отсюда, прошипел Медведь. Ты сраный убийца! Да тебе даже плевать, что ты нарушил слово. Ты
Он ничего не сказал и пошёл в сторону. Виктор попёрся следом. Да, плевать. Не плевать только на то, что назначена цель, потому что он и есть убийца, неспособный ни на что другое, даже на простое сожаление. Он ничто не может чувствовать. Кроме боли.
Айзек
Всё прошло плохо? сказал Натан и тяжело вздохнул.
Он мёртв, Айзек сел в угол и обхватил голову руками. Я же обещал Нику, но как же так это же ты Это же ты мог его забрать и спасти! выкрикнул он Виктору.
Беда, словно и не слышал, прошёл дальше, за стену, где у них был туалет, и закрылся. А может и слышал, но ему просто плевать.
Сраный убийца, прошептал Айзек. И мы тоже как же так, Натан? Почему всё это?
Я не знаю, Натан сел рядом и тяжело вздохнул. Так уж получилось.
Ну он же мог его спасти! Я-то не мог забрать Марка Тулия домой, он бы умер, если бы мне приснился плохой сон. Кошки всегда умирали, в лаборатории. А Беда мог, но вместо этого просто убивал всех, кто подвернётся под руку
Натан молчал долго.
Он делал то, что умеет, как и я. Он оперативник, а я аналитик. Мы друг друга стоим.
Не говори так, возразил Айзек. Ты не такой. Зачем ты вообще с ним связался?
Если бы я знал, Натан попробовал улыбнуться. Никогда не мог объяснить свои поступки. Без проблем могу понять, что хочет и собирается делать другой человек, но никогда не могу объяснить, что хочу я. Знаешь, всех, кого убил Беда ведь все они погибли по моей вине. Я сам вёл его к цели, давал подсказки. Если погибал посторонний, то это потому, что я не нашёл обходной путь или как этого избежать. Я убил их всех так же верно, как если бы сам спустил курок.
Нет, неправда. Да, в конце концов, тебе же не плевать.
Как и ему, Натан потёр грудь. Но мы проявляем это по-разному. Он
Ты знаешь, что он натворил? Айзек поднялся. Когда я был маленьким, я лежал в центре, где меня лечили от мартирской оспы. И он пришёл туда, убил доктора, а потом нас забрали в Корпорацию! Знаешь, что со мной там делали? Они превратили меня в оружие. Я должен был появиться в людном месте и высвободить свои силы, чтобы все вокруг умерли. Ходячая бомба. И это из-за него я такой. Это он виноват. Это ты спланировал ту операцию? Скажи, что нет.
Нет, Натан помотал головой. Я пришёл уже позже, когда у Беды был свой отряд, а он сам он сам уже сомневался. Он ведь тоже оружие, как и ты, оружие, у которого нет своей воли.
Не придумывай. Он убил столько
Сколько кинетиков погибло в его отряде?
Сова спрашивал меня так же, Айзек усмехнулся. Не одного, я был первым и последним.
Потому что он берёг тебя, иначе ты умер бы раньше. Он учил тебя тому, что умеет сам, но не для того, чтобы ты убивал, а чтобы ты использовал своим способности по минимуму. Поэтому ты прожил так долго.
Это потому что ты сказал, что мы якобы братья. Я тогда поверил, Айзек рассмеялся. И до сих пор не знаю, зачем ты это сделал.
Я сам не знаю, я тебе уже говорил. Беда мне не поверил, но я думал, что смогу сделать хоть что-то хорошее. И, может быть, Виктор тоже. Он же о тебе заботился, всё-таки. И с Ником познакомил.
Это неважно. Ник был достоин лучшего отца. И знай, никогда не прощу Виктора. Никогда.
Раньше ты обещал его убить, сказал Натан с ехидной улыбкой.
Было дело, но зачем
И помогаешь ему отомстить.
Это из-за Ника.
Может быть, брат пожал плечами. Но такие убийцы, как я и Беда, знают одну вещьмёртвым плевать. Местьэто дело живых. А живые должны держаться друг друга. В конце концов, у тебя есть только я и он. Если меня не станет, то вы останетесь вдвоём.
Глупости, Айзек отмахнулся. Я хочу в туалет, что он так долго?
Он поднялся и подошёл к двери.
Выходи уже, Беда.
Ответа нет. Только стук по чему-то твёрдому, едва слышный.
Ты что там делаешь?
Айзек подождал, услышал ещё один странный звук. Медведь закрыл глаза и представил себе замок двери. Там несложно, простая задвижка.
Дверь открылась.
Беда, чтобы ты не делал, я
Айзек осёкся. Виктор стоял у дальней стены, упёршись в неё лбом, а и бил по ней кулаками. Костяшки уже содраны в кровь.
Виктор, ты что?
Беда посмотрел на него тяжёлым взглядом, будто не узнавая. Потом развернулся и опять со всей силы ударил в стену кулаком.
Их нет, никого, ещё один удар. Нет Ника, удар. Нет Веры. Даже кота нет. Их всех нет из-за меня, а я а мне плевать. Я даже ничего не чувствую кроме боли У меня нет ничего, кроме неё. Только во сне я могу сожалеть, но сонэто не жизнь, ведь когда ты проснёшься, всё исчезает. Да и жизнь ушла ненамного дальше, ведь после смерти нет ничего. Всё бессмысленно, он посмотрел на окровавленную руку. Только боль реальна. Это единственное, что у меня осталось. И это мне потерять не жалко.