И как все прошло? Спросил Филипп, потому что маг, внезапно, замолчал.
Не идеально, но больше я сделать не мог, слишком ослабленный организм, продолжил Лазар. Легкая хромота на всю жизнь ей обеспечена. Впрочем, ее отец был рад и такому исходу. Как только девочка более-менее оклемалась, чтобы можно было без боязни отправиться домой, они уехали, но перед этим узнали стоимость моих услуг. Ну а я, видя счастливое лицо отца, дочь которого еще недавно умирала у него на глазах, не стал просить слишком много. Только маленькую корзинку, ку-хи-хи. Видели бы вы его лицо, когда он это услышал.
Ну ты и Филипп замолчал, подбирая нужное слово. Вот после такого вас всех и считают безумцами, сказал он, так ничего и не подобрав.
Лазар на это только развел руками, продолжая ухмыляться.
Ты знаешь, задумчиво сказала Озэйн, Пожалуй я постараюсь не пользоваться твоими услугами мага-целителя в мирное время, а то еще отправишь достать тебе что-нибудь эдакое. Какой-нибудь локон эльфийского принца, например.
Угу, пробурчал Филипп, Из подмышек.
Ку-хи-хи, а хорошая мысль!
Ну хорошо, улыбнулась Озэйн, Если мне удастся поймать эльфийского принца, я сразу обрею ему подмышки и весь пучок будет твоим.
Ловлю на слове, ку-хи-хи!
Кстати, а у эльфов, вообще, растут волосы в подмышках? Спросила Озэйн.
Да кто их разберет, этих эльфов, махнул рукой Филипп.
Борода у них точно не растет, сказал Лазар. По крайней мере у взрослых. Детей эльфов я не видел.
И ты хочешь сказать, что эльфы рождаются с бородой, а потом она у них выпадает, как молочные зубы? Спросил Филипп.
Ку-хи-хи! Хохотнул Лазар. Маловероятно, но вдруг.
Ладно, подняла Озэйн чашку с чаем, Хватит обсуждать эльфийские подмышки. Давайте выпьем за успешность нашего похода.
Хоть это и не вино, поднял Филипп свою чашку стукнул ей о чашку Озэйн. Пусть нам сопутствует удача.
И пусть нам повстречается эльф с самыми мохнатыми подмышками на всех трех континентах, весело сказал Лазар и грохнул свою чашку о чашки друзей.
Глава 17. Я буду звать тебяСтрелок
Проснулся я не выспавшимся и в ужасном настроении. Было раннее утро, в узкую щель окна проникали первые лучи восходящего солнца. Пальцы не болели. Размотав бинты я увидел, что пальцы на левой руке стали нормального размера, а раны на правой уже начали подзаживать. Хорошая мазь у этого доктора, и как он мне ее подсунул, будто знал, что понадобится. А может и знал, кто их, волшебников, разберет, я о них вообще мало что знаю.
Перевязав руки чистыми бинтами, оставшимися от вчерашних, я решил посмотреть, что там насобирал трактирщик. Три кошелька, причем достаточно толстые. После осмотра их содержимого мое настроение немного поднялось. Всего, во всех трех кошельках, оказалось двадцать четыре серебряных и двести тридцать восемь медных монет. Это выходит чуть больше двух золотых. Хороший улов. Если бы не прошлая ночь, я бы запрыгал от радости.
Я пересыпал серебряные монеты в один мешочек, не забыв добавить к нему свою оставшуюся. Ее, кстати, никто не взял, видимо тут у своих воровать не принято. Только тихо прирезать, если что. Медяки я ссыпал в другой мешочек. Увесистый получился, килограмм меди, не меньше.
Взяв кусок бинта, я скрутил его во что-то типа шнурка и привязал его к кошельку с серебром, а сам кошелек повесил на шею. Поправив висящий на груди кошелек, я засунул его под рубашку. Сойдет. Кошелек с медяками я просто повесил на пояс, больше эту гирю запихать было некуда. Я не собирался больше оставаться в этой гостинице, так что арбалет и стрелы запихал обратно в свой заплечный мешок.
Вся эта возня, особенно перевязка, заняла много времени, солнце в окно светило уже во всю, когда я закончил. Накинув камзол, я вышел в коридор и спустился вниз.
Не знаю, кто там у этого трактирщика отвечает за уборку, но следов вчерашней битвы я разглядеть не сумел. Как будто и не было ничего. За столиками сидели посетители, возможно даже не подозревающие о том, что в этой гостинице творится по ночам.
За одним из столов, в углу, сидела Ирен. Она сидела так, чтобы сразу видеть весь зал, в том числе и лестницу, так что сразу заметила меня и помахала рукой. Поперек стола она положила свою рапиру, рукоятью к себе и что-то пила из кружки. Я подошел к ее столику и уселся напротив, но чуть правее, чтобы не напороться на кончик рапиры.
Привет, Стрелок, каково проснуться знаменитым? весело поприветствовала меня Ирен, отставив уже пустую кружку в сторону.
Какой еще Стрелок? хмуро отозвался я.
Ну я тут уже давно тебя дожидаюсь, вот и услышала много чего интересного о твоей персоне.
Чего изволите, господин Стрелок? Это трактирщик подошел к нашему столику.
Принеси воды, ответил я, есть мне не хотелось, Ты будешь что-нибудь?
Чай буду.
Сию минуту, поклонился трактирщик и удалился.
Вот видишь, загадочно улыбалась Ирен.
Рассказывай, давай.
Да вот услышала я тут краем уха, начала, в лицах, рассказывать Ирен, Что Косой, того гада, что ему нос откусил, встретил. И не где-нибудь, а в этой гостинице. Вот и решил он со своими дружками его прирезать, чтоб неповадно было. Дал трактирщику денег, чтобы молчал, а ночью пошел на дело. Только тот тип не простой оказался, а сам Стрелок. Он их всех и порешил из арбалета. Трактирщик и служки всю ночь трупы в телегу стаскивали и стены от крови отмывали. А сам Стрелок даже царапины не получил.
Врут, коротко сказал я.
Ваш заказ, вновь появился трактирщик и поставил на стол кувшин с водой и кружку для меня, а так же кружку с дымящимся чаем для Ирен.
Господин, позвольте пожать руку столь доблестному воину, сказал трактирщик, вытянув правую руку для рукопожатия.
Я вытянул свою руку, и трактирщик вместо того, чтобы пожать ее, накрыл своею ладонью сверху. В мою ладонь уперся тихо звякнувший кошелек, который трактирщик подсунул мне левой рукой. Я тут продал то, что насобирал вчерашней ночью, наклонившись, шепнул он мне в ухо, Это ваша доля.
После чего трактирщик удалился по своим делам. Я же, так же украдкой, сунул кошелек за пазуху и поймал любопытный взгляд Ирен.
Что? Спросил я девушку.
Так в чем там, говоришь, врут? С хитрым прищуром спросила она.
Никакой я не Стрелок, перепутали они меня с кем-то. Ответил я.
А все остальное, значит, правда?
Да, не стал отпираться я, Но их было только пятеро.
Только пятеро, да? Хмыкнула Ирен. Сам-то как?
Легко отделался, можно сказать.
Не больно? кивнула Ирен на мои руки.
Нет, крем, что дал мне Лазар, очень хорошая вещь.
Славно, кивнула Ирен, Так ты, оказывается, хорошо стреляешь?
Ну, вспомнил я, Мне, однажды, сказали, что давно такой стрельбы не видели. Но я только с арбалетом, с луком нет.
Буду звать тебя Стрелок, решила Ирен.
Лучше не стоит, не согласился я.
А что, хорошо звучит, мне нравится. К тому же, совершенно заслуженно.
Ладно, не было у меня желания спорить, Зови как хочешь.
Что-то ты хмурый какой-то, радоваться надо, заметила Ирен мое настроение.
А чему радоваться? Я теперь убийца.
Ты никогда не убивал никого? И на охоте не был? Спросила Ирен.
Нет, ответил я.
Сложно это, наверное, задумалась Ирен, Я ведь тоже не убивала людей, до той ночи. Но мы с отцом часто на охоту выбирались. Той ночью мне неприятно было, поэтому я и заставила тебя их трупы обшаривать. А потом подумала, какая разница, олень, кабан или человек?
Угу, кивнул я, удивляясь вывернутой логике этой девчонки.
К тому же, они за твоей жизнью пришли. Здесь уж по-другому никак, либо ты, либо тебя.
Ага, снова кивнул я, думая о своем, Закон джунглей.
Какой еще закон? Удивилась Ирен.
Выживает сильнейший, пояснил я. Убей или убьют тебя.
Закон джунглей, значит, повторила Ирен. Емкое выражение, никогда не слышала. Это в твоем мире так говорят?
Угу.
А почему ты тогда так раскис? Продолжала донимать меня Ирен. Если у вас там, в ходу такие выражения, то и воинственность вам не чужда.