Он встретил гостей на пороге сельсовета. Коротко, но твердо сжал руку Хромова, спросил негромко:
От полковника?
Да. Четвертые санидля вас.
Хорошо. Сашка, подь сюды!
Подскочил мальчишка лет двенадцати, шустрый, с отмеченным печатью интеллекта лицом. Все же за период советской власти народилось поколение именно таких, грамотных и, как бы сказали в будущем, продвинутых ребят. Не все, но многие разительно отличались от отцов и, тем более, дедов. Пацан выслушал приказ, кивнул и умчался. Еще через несколько минут, не успели разведчики даже толком разместиться в огромном по сельским меркам зале, предназначенном для совещаний, сани уже разгрузили, а их содержимое прибрали.
Между прочим, правильно сделали. Интересный был грузтри десятка немецких винтовок и немецкий же пулемет. Мартынов не жадничал, тем более трофейного оружия у него было завались. С патронами хуже, их никогда много не бывает, но и их выдал не скупясь. Скоро здесь будет партизанский край, и стволы лишними не окажутся.
Персонально старосте Мартынов велел передать вальтер с патронами. Что Хромов и сделал, не обращая внимания на то, каким взглядом мужик буквально облизывает его маузер. Ибонефиг! Ни маузер, ни СВТ он дарить не собирался. Надов бою добывай.
Мужик повздыхал еще малость, но, поняв, что намеков тут не понимают, перешел к делу. Предварительно, кстати сказать, проставившись. От обеда никто не отказался (хотя могли и не предложить, с местных станется), да и от рюмки для сугреву тоже. А потом началась работа.
Выделенный им проводник, тот самый Сашка, привел группу к болоту, где влипли в грязь танкисты, по наикратчайшему маршруту. Интересно за ним было наблюдатьэтакая помесь истинно мальчишеского любопытства, гордости от осознания важности порученного дела и попыток вести себя степенно, как подобает истинному мужику. К слову, трофейный шоколад под чай из трофейного же термоса он трескал так, будто в жизни ничего вкуснее не ел. А может, так оно и былоспрашивать Хромов не стал, постеснялся. Бойцы же его подшучивали над мелким, но к концу чаепития у того организовалось еще три плитки шоколада, которые он хозяйственно прибрал. Как солидно пояснил, сестрам.
Но Хромова планы и мотивация здешнего мужичка-с-ноготок не интересовали совершенно. Зато танки, напротив, завладели его вниманием качественно. И, кстати, среди угодившего в капкан «зоопарка» было на что посмотреть. Мартынов, расписывая ему задачу, похоже, даже близко не представлял, как шикарно вляпались танкисты.
Ближе всех к краю болота, едва в десятке метров от него, ржавой громадой застыл увязший по самую башню КВ. Трехдюймовое орудие, откровенно несерьезно торчащее из башни этого гиганта, уныло смотрело куда-то в лес. Башня была вся покрыта оспинами от попаданий, но ни одного пробития Хромов не нашелпохоже, танк вполне ремонтопригоден. Только как его, блин, вытащить?..
Чуть дальше вляпались два БТ, вроде бы седьмые. Эти сидели не так глубоко, но пройти успели больше полусотни метров. Немцы, скорей всего, и добираться-то до них по развороченному гусеницами, насыщенному водой одеялу изо мха не рискнули. И, к слову сказать, повреждений тоже видно не было. А вот Т-34, оказавшийся в этой компании, был издырявлен снарядами, как решето. Судя по развернутой башне, кто-то из экипажа решил не покидать танк и принял бой. Проводник подтвердил: да, так оно и было. Танк застрял недалеко, вытащить его при кропотливой работе шансы имелись, и один из танкистов сказал: не отдам, мол, машину. Так и остался здесь. Вел бой до конца, сжег два немецких танка. Его потом немцы сами и похоронили. Как ни странно, с почестями и с салютом. Интересно Впрочем, мало ли какие у них в головах завихрения встречаются.
Еще один танк Хромов не опозналтот, видать, нырнул в яму, где благополучно перевернулся, и над поверхностью болота торчали сейчас лишь несколько катков с обрывком гусеницы, качественно присыпанные снегом. Ну и, на финал, Т-28. Для этого времени еще не раритет, но уже редкость, причем уехал он дальше всех и не затонул, просто сел на брюхо. Словоохотливый проводник сказал, что несколько танков ушли еще дальше, но за лето их засосало вместе с башнями, даже искать нет смысла. В общем, металлолома здесь скопилось богато, непонятно лишь, что с ним делать.
Примерно тем же вопросом задались и остальные разведчики. Во всяком случае, те, кто умел думать, а не только метко стрелять. Увы, были среди них и такие, кому рефлексы заменяли мозги. Расходный материал, как цинично отзывался о них Мартынов. Но все же тон задавали не они, а заместители Хромова думать были как раз приучены. И неудивительно, что именно Селиверстов озвучил немудреную, однако актуальную мысль:
Что будем делать, старшой?
Что делать, что делать в голове Хромова крутилась идея, но каждый раз, когда Сергей пытался ухватить ее за хвост и перевести в понятные термины, она как-то неимоверно ловко ускользала. Снять штаны и бегать Не бросать же здесь всю эту икебану!
Чего не бросать? не понял Селиверстов. Все же при всей смекалистости и природном уме многого, что было обычным для человека, родившегося на сотню лет позже него, он попросту не знал. Ильвес тоже сморгнул удивленно. Все же, как ни крути, Эстония никогда не была чрезмерно цивилизованным местом. Потом объясню, мысль наконец-то выкристаллизовалась во что-то более или менее внятное. Теперь, как говорят одесситы, слушайте сюда и ищите слабое место в моих рассуждениях.
Его выслушали, пару минут обдумывали, затем Селиверстов задумчиво кивнул:
А что, может получиться. Если что, мы ничего не теряем, времени пока хватает Сам придумал?
Да нет, читал когда-то, честно признался Сергей. Вроде бы когда-то так целые корабли поднимали. Хотя, может, и врут. Попытка не пытка А кое-что, может, и без этого достанем, он махнул рукой остальным: Ну все, хлопцы, давайте, собираемся. До темноты сделать ничего не успеем, так хоть на местности оглядимся.
К работе по вытаскиванию танков приступили на следующее утро, начав, как бы это ни показалось странным, с самого дальнего, Т-28. Соорудили опалубку из толстого горбыля, благо этого добра здесь хватало. Небольшая лесопилка в деревне имелась. Правда, она не работала уже месяца три, но досок, которые не успели вывезти из-за войны, остался целый склад. Брали что похуже, главное, чтобы создавалось хотя бы подобие герметичности, для чего щели тщательно шпаклевали. Ну а потом, установив конструкцию вокруг танка, вырубили лед.
Морозы стояли не такие, чтобы болото промерзло до дна, но все же сейчас, к концу января, сантиметров на сорок вниз был сплошной лед. И то хлеб. Вырубили канаву и быстро, пока вода, медленно поступавшая снизу, не заполнила освободившееся место, опустили туда опалубку. Работа заняла весь день, и местные, наблюдавшие со стороны весьма скептически, крайне удивлены были, что утром, вырубив успевший образоваться лед и отчерпав воду, удалось опустить конструкцию глубже. Потом еще глубже В общем, не такое уж и бездонное оказалось болото. На четвертый день смогли добраться до твердого грунта, освободив снаружи громаду танка ото льда. Теперь дело было за малымвытащить его, что, учитывая превратившуюся в единый комок перемерзшего торфа ходовую часть, было той еще задачкой.
Впрочем, как раз на этот счет была вполне жизнеспособная идея, подкрепленная неплохим техническим заделом. С временной базы пришли целых три полугусеничных бронетранспортера. Насколько помнил Хромов, этого было вполне достаточно, чтобы буксировать «Тигр», по сравнению с которым Т-28 не то чтобы карлик, но и не Голиаф. Увы, первая попытка разбилась о камни суровой реальностисмерзшаяся земля стала неплохим якорем. Но тут пришла в голову инженерная смекалка, подсказавшая, что есть у человечества такое изобретение, как полиспаст.
К стыду своему, Хромов вынужден был констатировать, что идея эта пришла в голову совсем даже не ему. Теоретически он мог считать себя куда более образованным, чем любой из находившихся у него в подчинении бойцов. По факту же он смог только глазами хлопать. Предложил же идею бывший слесарь-путеец, влившийся в группу после ставшего уже легендарным рейда на бронепоезде. Он же и сам полиспаст соорудил, оккупировав на несколько часов местную кузню. Ее хозяин, правда, не слишком обрадовался такому самоуправству, но попытка качать права усохла на корню, едва староста покачал кулаком перед его носом. В общем, даже помог и не халтурил. Получилось грубо, но крепко.