А морозец-то крепчает. А пустые брюха бурчат. И от генерала никаких вестей, чтоб его
8
Ах, мать честна! Да что ж это такое происходит? Видать, посыльный к шведам!
Убедившись, что так оно и есть, Васька снова мысленно обложил начальство по матушке, батюшке и прочим родственникам, среди коих нежданно обнаружились ослы, козлы, собаки и ехидны. «Мы тут, видите ли, корячимся, живота своего не жалеем, а они!.. Оставили нас голодными да холодными помирать в болотине Наровской!.. Мать ихнюю за ногу, да когда ж это предательство прекратится?»
Досада и злость: снова предали. Преображенцы недовольно заворчали. Стоило ли кровью своей землицу ижорскую поливать, коли не ценят сего? Васька понималеще четверть часа, и гвардию насильно в атаку не поднимешь. Раз генералы сдаются, мол, так и нам сам Бог велел. Еще четверть часаи все будет упущено.
«Не бывать сему делу! Не бывать!»
Ружья зарядить, негромко, только чтоб свои ближние услышали, скомандовал он. По моему приказу скрытно, без барабанного боя, выходим из вагенбурга. Тебе, Осип, кивок в сторону гвардейского прапорщика, что первым выразил желание отомстить шведам за поруганный обоз, брать тридцать человек и перебить стрельцов свейских, что посыльного пристрелили. На прочих мы купно навалимся.
То мы, а другие роты? А семеновцы с лефортов-цами? немедленно последовали вопросы. Вполне уместные, надо сказать. Коль не поддержат нас, сгинем без славы.
Поддержат, на сей раз Чичерин сумел сказать это уверенно, хоть сам далеко не так крепко верил в поддержку вылазки, как показывал. Тебе, Семен, своя инструкция будет: как услышишь пальбу да крики, ори во всю глотку, что приказ атаковать был.
Так не было же приказу такого! второй прапорщик не сразу понял, чего от него хотят.
Было, не былото после дознаваться будут. А наше делошведа побить. Понял?
Понял, просиял прапорщик.
Тогдас Богом, робяты
«Не бывать измене, когда баталию выиграть можно!..»
9
Что? В чем дело? Кто приказал?!!
Полуполковник, едва не сорвав с головы пропитавшуюся кровью повязку, сползшую на глаза, вскочил на ноги, едва услышал частые хлопки выстрелов. Ни дать ни взять кто-то кого-то атакует. Вопрос был лишь в том, кто и кого. Когда жеи довольно скоровыяснилось, что в атаку самовольно пошли вверенные ему преображенцы во главе с поручиком Чичериным, Флента охватил неподдельный гнев. Даже боль как будто улеглась. Как поручик мог самочинно повести гвардейцев в атаку? Или все же был приказ о наступлении, да он его благополучно проспал? А тут еще этот горлохват орет про приказ генеральскиймол, атаковать шведа надобно немедля, пока слаб и с силами не собрался Что творится?
Стой! Флент ухватил голосистого прапорщика за рукавдо воротника не дотянешься. Какая атака? Кто приказал?
Да генерал же и приказал! отвечал детинушка, честно-пречестно глядя полуполковнику в глаза. Нарочного прислал с приказом, а господин поручик исполнять и подался!
Почему меня не оповестили, черти? зарычалот гнева, подстегнутого больюполуполковник. Где этот нарочный?
Да вон там же, в атаке!
Ложь была настолько наивной, что Флент тут же раскусил ее. Никакого нарочного, равно как и приказа, и в помине не было. А поручик еще поплатится за самоуправство!
Стой! заорал Флент, оставив в покое обшлаг дюжего прапорщика, выхватив шпагу и пытаясь перекрыть своей персоной проход между телегами. Стой, не то убью! Не было приказа, не было! Стой, сукины дети!.. А-а-а, доннерветтер! За государя Петра Алексеевичавива-а-ат!!!
Преображенцы пошли в атаку. По их примеру поднялись семеновцы и лефортовцы. Лавина стронулась Шведские дозоры, поставленные для отстрела русских посыльных, были сметены ею напрочь.
И поделом. Ибо когда лавина сходит с места, стоять на ее пути крайне неосмотрительно. Если не сказать, глупо.
Особливо же хотелось бы отметить, ваше величество, что желательно было бы нам забрать оставленную на позициях артиллерию, дабы уйти с развернутыми знаменами и при оружии, как нам было обещано. Яков Федорович Долгорукий, соблюдая все правила переговоров, желал выговорить как можно больше. Ибо спросит Петр Алексеевич, ох как спросит за обидную конфузию.
Знамена и ружья при вас. А артиллерия ваша за спиною, нечего о ней говорить, тоном победителя проговорил Карл. Однако, памятуя о мужестве ваших гвардейских полков, я готов согласиться вернуть им шесть орудий, и не более того.
Условия тяжелы, но что делать? Разве можно надеяться на боевой дух армии, которая при виде неприятеля побежала к переправе и частью даже перетопла? Гвардия Что может сделать гвардия против такого грозного противника, как Карл Шведский? В оборону стать и стоять насмерть. Это они делают, надо признать, блистательно. А атаковать с полным успехом они только бочонки с вином способны. Вот и думайте, господа генералы, что лучшесложить головы за своего государя в компании трусливых новобранцев и злых гвардейцев или же уйти с честью, пусть и оставив шведам почти все пушки?
10
Господа генералы по своему разумению выбрали второе. О чем не замедлили сообщить своему венценосному неприятелю
Шум, послышавшийся со стороны шведского лагеря, вызвал у Карла стойкую ассоциацию с зубной болью. Опять Видимо, ужравшиеся и упившиеся «доблестные солдаты короля» стали выяснять отношения между собой. Кто когошведы голштинцев или голштинцы шведов. Голштинцев, как сугубых наемников, не очень-то любили в тех армиях, где им доводилось служить. Особенно в большом количестве. Экзерциции на плацу они исполняли на диво ловко, а вот в настоящей драке шведам здорово уступали. Да что там говоритьони и русским, если хорошо подумать, тоже уступали. Брали разве что отменной дисциплиной, чему русским пока учиться и учиться. Но когда большая часть войска состоит именно из подданных голштинского герцога, те начинали наглеть и при первой же попойке затевали драки с коренными шведами. Шведы, что неудивительно, себя в обиду не давали, но шуму-то сколько производили!
Простите великодушно, господа, я вынужден на несколько минут вас оставить, Карл скривился, будто и в самом деле у него заболел зуб. Располагайтесь поудобнее, вскоре я к вам присоединюсь. Гердт, распорядитесь насчет ужина!
Долгорукий и Автоном Головин переглянулись: с чего бы такое дело? Неужто подлость какую король замыслил? Или неладно что-то? Однако ни один, ни другой не проронили ни слова. Не ровен час, не соблюдешь политес, и все договоренности коту под хвост. И все же обоих посетило ощущение свершенной глупости. Может, поспешили они объявить Карла победителем?..
Ладно, поживемувидим.
11
Разве ж это баталияпьяным рожи бить? Это не баталия, это драка кабацкая. Почти и стрелять не довелось. Хмельные шведы не то что ружьясамое себя от земли оторвать порой не могли. А тех, кто оказался покрепче и еще был способен стоять во фрунт, побили довольно быстро. Ибо обнаружилось их на диво мало, русская водочка сделала свое дело.
«А вот теперь, думал разгоряченный поручик, самое время бы с левого фланга нашим ударить. Ибо пьяных мы побили, а и тверезых у шведа хватает. Ох, насуют нам, ежели подмоги не будет!»
А что? И насовали бы. Еще как насовали. Шведы как раз мастера совать чего не надо куда ни попадя. Однако же, то в Европах, а тут русские пришли, и вспомнились ругодевским бастионами старым датским, и новым шведскимнабеги псковичей да новгородцев. И время словно повернулось вспять на века. Европа давно выросла из детских штанишек, но ведь и Россия старалась не отставать. Наверстывала упущенное Грозныма на деле никчемнымцарем Чичерин огляделся. Способных к сопротивлению шведов в округе не видать. А сзади, от позиций генерала Вейде, уже двигались огоньки: то шли, приняв атаку гвардии за приказ к наступлению всему войску, его солдаты. Плохо обученные новобранцы, однако ж числом их было не менее пяти тыщ, а то и поболе. И к тому времени, когда опомнившиеся шведы, кои особу государя своего оберегали, ринулись в атаку на разъяренных русских гвардейцев, полки Вейде вломились в позиции генерала Мейделя и учинили там баталию