Мы посмеялись и закурили. Даже не хотелось убивать этого фрица, однако я понимал, что, если мы на его глазах продолжим маршрут в сторону русских, это будет похоже на самоубийство. Поэтому я поблагодарил капрала Рунге, и сел в машину. Нет, убийство этого патруля не останется незамеченным, вокруг было уже полно вражеских глаз.
Сначала я хотел объехать пост по полям, но потом предположил, что у нас будет большой шанс нарваться на минное поле. Дорога дальше тоже может быть заминирована, но в данном случае можно было бы оставить машину сразу за поворотом и дальше полагаться на удачу, так как противопехотные мины на дорогах обычно не ставят, тем более Рунге сказал, что наши в спешке отступили. В общем самый лучший вариант был прорываться на машине.
Значит так, бойцы, слушай мою команду, дальше мы будем прорываться с боем. Приготовьте наш пулемёт и гранаты, стрелять будем на ходу.
Я сдал назад и выключив фары, они точно только помешают в такой ситуации. Ночь была лунная поэтому границы дороги четко просматривались, а фарыэто просто отличная мишень. Мы приготовили пулемёт и гранаты, а также все важные документы, чтобы быстро покинуть машину при необходимости.
Утопив в пол педаль газа до упора мы как заправские гонщики выехали к месту нашей недавней остановки. Для Рунге и его окружения наш манёвр был полной неожиданностью: на полной скорости мы врезались в группу стоявших на дороге солдат и разметали их в стороны, зацепив мотоцикл. От удара треснуло лобовое стекло, а Николай, выставив дуло пулемёта в заднее, дал длинную очередь. На этом наше везение закончилось, по нашей машине открыли беглый огонь бронетранспортёр и несколько пуль видимо попало в колёса, так как машину сильно занесло, и она направилась в кювет, до спасительного поворота мы не дотянули метров сто.
Эту стометровку мы преодолевали так: я нёс на плечах полковника как барана, сзади бежал раненый Николай с ранцем и документами, а Андрей пятился, отстреливаясь из автомата. Нашей троице удалось уйти без потерь, только потому что с нашей стороны тоже ответили, и мы все-таки смогли забежать за поворот дороги.
Кто такие?раздался грозный окрик. Теперь опасность больше угрожала нам с нашей стороны.
Свои, разведка!что было сил крикнул я,Возвращаемся с языком, нам срочно нужен штаб, нужно передать ценные сведения.
Видя, что мы тащим немецкого полковника, а Николай ещё и ранен, наши немного подрасслабились и опустили винтовки.
Так, стоять! Сдать оружие и идите за мной!приказал из темноты сержант,Пленного отдать нам!
Здесь ещё документы для штаба фронта!сказал я, перехватив из рук Николая ранец с бумагами и вручая его сержанту.
Разберёмся, Сапонин, присматривай здесь, раненого в медсанбат!
Я привалился к стене окопа, а боец приставленный к нам с удовольствием закурил трофейные сигареты, на радостях я отдал ему всю пачку. Минут через 20 нас с Андреем вызвали в штабную хату. Видимо этого времени хватило, чтобы понять ценность полученных документов, и важность языка.
Рядовой Теркин!представился я
Рядовой Чопорец! Наша часть выходит из окружения.
Мы синхронно достали документы, и протянули их капитану, который находился здесь один.
Рядовые,с сомнением покосился на нас капитан,Ну с возвращением, рядовые!
И капитан достал и поставил на стол бутылку водки. Я с облегчением выдохнул и попросил мне вернуть мое оружие. Капитан с улыбкой выложил на стол мой маузер.
После первых двух стопок за товарища Сталина, капитан попросил нас рассказать нашу историю путешествия по немецким тылам. Вспомнив, кто такой Теркин, я решил, что наши подвиги можно и немного приукрасить. Но вначале привирал я совсем немного: так получалось что мы убили не трёх, а пятерых жандармов, а перед выходом на наши позиции уничтожили роту фрицев и бронетранспортёр, ну а полковникочень важная шишка которого охраняла целая рота фрицев, которую мы естественно также ликвидировали. Слушая нас, капитан только цокал языком, на его лице читались удивление и азарт, видимо он сожалел, что его не было в составе нашей боевой группы.
По моим словам, выходило что на последнем участке маршрута мы ликвидировали столько немцев, что их наступление в этом месте просто захлебнётся, несколько танков и бронетранспортеров было уничтожено, что посеяло значительную панику в тылах врага, о которой возможно доложили самому Гитлеру.
Ну и горазд ты брехать товарищ Василий,прошептал мне на ухо Андрей, когда капитан отправился за второй бутылкой самогона, первую мы приговорили довольно быстро, потому что каждую нашу победу мы отмечали очередной стопкой. Я только подмигнул в ответ, алкоголь действительно ударил мне в голову, и я сам поверил в свой рассказ, и чтобы капитан не сомневался, я достал свой маузер с целью немедленно передёрнуть затвор и стать для него личным порученцем товарища Сталина, но видимо какие-то крупицы здравого смысла у меня ещё оставались. Капитан вернулся, и мы приняли на грудь. А потом все начало погружаться в туман. Капитан снова провозгласил тост, я сказал, что мне уже хватит, но он спросил против всяких правил:
Вася, ты меня уважаешь? Иначе я не поверю в твой рассказ.
Федя,заплетающимся языком сказал я,Тебя уважаю, ты же понимаешь, что все что я рассказалэто чистая правда? И чтобы доказать это я сейчас же выгоню немцев из Степного. Где мой автомат? Дай мне автомат, и две гранаты, вперёд!
Последнее что я помню, это то как я встал и направился к выходу из хаты, после этого наступила темнота. Очнулся я от того, что кто-то тряс меня за плечо, это был Чопорец.
Что случилось, где мы? Мы что выпили вчера?
Да выпили и не мало, вставайте нас сейчас машина в штаб армии повезёт.
А где капитан Сидорчук?
Он на позиции, готовится к бою за Степное.
А я его вчера что, не успел взять?
Чопорец молча с укором протянул мне полстакана самогона, я залпом выпил. Стало гораздо лучше. Для поездки в штаб, я решил, что нужно все-таки переодеться в свою форму, однако сапоги оставил немецкие. Мы вышли в предрассветное утро, капитан смотрелся огурцом.
Федя!
Вася!
Мы обнялись как старые знакомые.
Ты извини там за вчерашнее, ну этоначал я.
Да ничего, славно посидели, видимо долго ты не пил, пока по немецким тылам пробивался. Но ничего практику восстановишь и быстро вернёшься в форму.
Обещаю,сказал я и пошёл за бойцом в сторону штабной эмки, потом быстро обернулся и подбежал к капитану.
Федор, ты на Степное сейчас пойдёшь?
Да, есть такой приказ.
Дай карту, и я быстро сверяясь с навигатором в своей панели нарисовал ему огрызком карандаша в его блокноте полную диспозицию немцев, аккуратно выделив все огневые точки противника. А вот ещё что: через полчаса бомбардировщики их отбомбятся в этом квадрате, так что переждите их налёт и тогда уже начинайте и не лезь на рожон!
Спасибо, Вася,сказал капитан и крепко пожал мне руку, и мы снова обнялись, потом он уставился на карту и вмиг сделался очень серьезным. Оглядываясь назад, я видел, как он также стоит и что-то обдумывает, я очень надеялся, что он воспринял мою информацию не как очередной пьяный бред.
Честно говоря, в машине, которая везла нас в штаб армии, я очень сожалел что не поучаствовал в бое за Степное, где-то там пробирались из немецких тылов окружены, которым тоже хотелось помочь, но приказ командования был важнее и документы ждали своей отправки в штаб, а вместе с этим подходила к концу и моя очередная миссия.
Глава 4
Штабная машина М-1 легендарная советская эмка везла нас в штаб 4-й армии Коробкова Западного фронта. В машине нас ехало пятеро: впереди сидели водитель с лейтенантом-особистом, а мы с Андреем пристроились на заднем сиденье, подпирая с двух сторон нашего пленного полковника, его уже предварительно допросили и он оказался очень ценным языком. Полковник со связанными впереди руками сидел с понурым видом низко опустив голову, под левым глазом у него багровел свежий синяк, было видно, что его арийская спесь сильно поубавилась и он полностью готов к сотрудничеству с красной армией. Машина то и дело подпрыгивала на ухабах, и мы все подскакивали, практически ударяясь головой о крышу.