Ширава на мгновение замерла, подняв голову и смотря в горящие Синим Пламенем глаза Совенрара. Она уже не могла понять, врет ли он, или в самом деле теперь говорит только правду. Она попыталась найти ответ в глазах Самума, и только снова убедиласьон правда больше не собирается ей лгать. И эта мысль шокировала ее только сильнее.
Но однажды один из них, Таргот, обезумел от силы Белой Искры, которую ему подарил Клинок Власти Россе, и отправился за головами своих брата и сестры по его приказу. Люди, и сам Бетоуэт, смогли остановить его и забрали оставшийся от него меч Тоги, передав его тебе. Я был слишком занят войной, и во время Великого Спуска потерял почти все, что имел, и всю нашу расу поглотило Черное Пламя. Я сумел заключить договор с владыкой Бездны, Клинком Власти Дораном, и с его поддержкой снова вернулся в Мир Гармонии. Там меня нашли Бриз и Геллар, и они рассказали мне, что произошло наверху за время моего отсутствия. Думаю, об этом вы и сами знаете.
Еще говоря последние слова, он начал медленно приближаться к все еще напуганным девушкам, за скрежетом своих доспехом скрывая собственное тяжелое дыхание, вызванное внезапным волнением. Он уже давно позабыл это чувство из-за Проклятья Забвения Синего Пламени, и был почти счастлив ощущать его снова теперь. Все его тело начинало немного дрожать.
Тогда я узнал, что Ширава и Бог Людей, Унзар, стали очень близки. чуть тише продолжил говорить он. Каждый день она проживала в его объятиях в поместье Бога Людей. Там же, где жили все наши враги. Никто из них не знал, что мы живы, и что великое существо уже создало для нас всех план, по которому наша месть обрушиться на их головы. Прошло несколько лет, и я узнал о противостоянии людям Хемирнира на Севере, о королевстве людей на Юге, и новых владыках людей на Востокео ваших с Бетоуэтом отпрысках, Импере и Лирое Кацерах. Тогда нас было всего четверо. Четыре Вестника. Вестник перемен, Бриз, занялся Югом. Вестник Революции, Геллар, занялся Востоком. И мы, Вестники Войны, Совенрар и Хемирнир, начали 400-летнюю войну на Севере. Но мне все еще не хватало сил, чтобы разбить войска этих сумасшедших фанатиков. Тогда я вспомнил то, что мне говорил сам создатель Верховных Властителейнаш прародитель, Клинок Власти Арконнор. Так же, как, некогда, от него я узнал про Клятву Душ, так и теперь я понял, как через нее же я смогу получить нескончаемую силу, с которой мои имтерды смогут победить кого угодно, и сами будут неуязвимы.
Мывдруг почти шепотом проговорила Ширава. Ты использовал
Когда я узнал, что ты вот-вот родишь Унзару ребенка, я понял, что это и будет источником моих новых сил. Ребенок, рожденный с кровью некогда Верховного Властителя имтердов, а также с кровью воплощения Верховного Властителя людей Ниса, хранящего душу Дилион, некогда успокоившую великое зло. Больше полезных для нас совпадений было и не сыскать. Когда этот ребенок родился, своей связью, которой я однажды соединил нас с тобой, я понял, что это была онадевочка, само воплощение Дилион, наверняка выродившаяся с частичкой ее сил. То, что мне и было нужно. Одной ночью Бриз сумел забрать тебя и новорожденную девочку из Поместья Бога Людей и перенес нас в Катакомбы Мэй, к Надзирателю Первых Миров. Он помог нам, и сказал, что присмотрит за вами, пока вы будете спать вечным сном в моем Синем Пламене. Каждая рана на моем теле становилась твоей раной, и мгновенно затягивалась окутавшим тебя Пламенем, восстанавливая и меня, а из твоей дочери я получал силы, которыми топтал людей на Севере. Я был непобедим, и плечом к плечу с Хемирниром мы исполняли План Дорана, сражаясь с армией Короля Альберта, и сколь не был бы силен их дух, с вашей поддержкой мы разгромили их, и подчинили себе.
Теперь все встало на свои места. Пока он поднимал руку, указывая на Лилику, она уже и сама все поняла. Но от этого ей не становилось лучшеона уже едва дышала, и никак не могла сдержать дрожи.
Именно так вы, Ширава и Лилика, стали моим победоносным знаменем. указал рукой на нее Совенрар.
Теперь все они молчали, пока Совенрар опускал руку, и пока, сопровождая свои движения взмахом плаща со спины своего доспеха, поворачивался к Даллахану и Самуму, теперь достаточно быстро уходя в сторону тронного зала. Ширава, будто обиженная на саму себя за ту правду, которую она так долго скрывала от дочери, прикрыла глаза и виновато опустила голову, пока Лилика, не отрывая глаз от нее, пыталась сквозь веки найти в ее глазах ответ, почему она так скрывалась от нее сама, и почему никто до сих пор не мог ей об этом рассказать. Почему уже столько лет все, кто наверняка об этом знал, ей, до сих пор, лгали, и какой вообще был в этом смысл.
Тебе стоит продолжить поиски брата в катакомбах Мэй. План Дорана уже вот-вот закончится, и я знаю эту его часть. Мы не прощаемся. Самум выведет вас обеих наружу. проносился уже точно изнутри черепной коробки постепенно отдаляющийся голос уходящего мимо товарищей Совенрара. Когда наступит время Хаоса, я покажу тебе эгоизм людей, сестра. Сколько бы боли нам не пришлось пережить, я не дрогну, и вместе с тобой, по их телам мы поднимемся к миру, о котором ты мечтала. И яобещаю тебе это.
Даллахан также мгновенно повернулся и пошел за ним, когда он сказал те последние, будто куда более злые и холодные слова, затем растворившись в Синем Пламени, и им же просочившись через двери тронного зала вдалеке. Ширава чуть опустила голову, наверняка разбирая в голове те слова, и теперь точно стараясь избегать взгляда Лилики. Даже в раздумьях она слишком отчетливо чувствовала на себе ее взгляд. И в самом деле, Лилика никак не могла теперь оторвать глаз от девушки, которая точно оставалась рядом с ней столькие годы, но не решилась даже заговорить, будто боялась возвращаться к прошлому, в котором их обеих уже постигли столькие беды. Самум уже успел медленно, опустив голову, подойти к ним, спросив у Ширавы, готова ли она идти, теперь думая, что ей может понадобиться еще немного времени, чтобы еще в Храме поговорить с дочерью. Но девушка лишь молча развернулась, и пошла в сторону той же двери, через которую раньше в зал вошла Лилика. Самум все еще выглядел не столько злым, сколько раздраженным, но максимально старался не показывать этого до тех самых пор, пока они не прошли напрямик через двери к противоположной от них стене. Следовавшую за ними, не отстающую почти ни на шаг от матери Лилику лишь теперь оторвал от размышлений и привел в себя внезапный мощный удар тяжелейшей руки Самума о мгновенно провалившуюся от него стену. Через этот же пролом они прошли дальше, пусть даже это и чуть напугало теперь обеих девушек. Возможно, он и сам так пытался привести их в чувства, понимая, что и его самого эта ситуация уже немало гнетет. Я специально сократил описание их пути, ведь они сами терялись в своих действиях, и все это время в их голове крутились одни и те же, совсем поглотившие их разум мысли, и за ними они уже не ощущали ни холода, ни препятствий.
Недавняя попытка Самума вернуть обеих девушек в мир реальный, все-таки, довольно скоро дала плоды. Не сбавляя темпа, продолжая путь напрямую к выходу, ведущая за собой Лилику Ширава наконец решила заговорить, и так окончательно вернуть к делам насущным дочь и брата. Она понимала, что ей все равно придется говорить, когда они выйдут наружу, и просто решила попробовать сделать это заранее.
Как твоя голова, братец? все стараясь избегать взгляда дочери, уже, тем не менее, сосредоточенной уже не только на ней, старалась сложить как можно более спокойную улыбку на своем нежном, не по годам молодом личике Ширава.
Я смог унять боль, но потерял слишком много крови. Я думаю, что с подобным даже моя регенерация справится не сразу. уже спокойнее вздохнув, грустно прикрыл глаза и приложил руку к голове Самум.
ПроститеЯ хотела переубедить вас, иЯ просто поддалась эмоциям. И все из-за того случая с моими братьями. качала головой, чтобы хоть немного прийти в себя, Лилика. Отчасти она, все-таки, винила себя за этоони оба не до конца разобрались в ситуации, и поддались эмоциям. Хоть ее все еще удивляло, что она правда смогла ему так серьезно навредить в открытом бою.
Если все было так, как говорил СовенрарТо я только рад, что твои братья пережили тот бой вдруг почти шепотом проговорил он.
Она не успела даже ничего сказать, как почувствовала, как ее тело обвила внутренняя сила Самума, будто обойдя при этом ее собственную. Она пробежала по всей ее левой руке, сосредоточившись в том самом месте, где совсем недавно его топор, которой он теперь почти с усилием нес на плече, оставил ужасную рану. Боль пропала почти сразу, пусть даже Лилика уже почти не обращала на нее внимания. Все же, теперь ей было куда легче.