Оксаны не было ни видно ни слышнонаверное, опять осталась обедать в университете с этим своим Витей
Пока Андрей мыл руки, память о дурацкой игре слегка потускнела. Спагетти и свинина, тушенная в сладком соусе, прогнали гадостный привкус окончательно. За обедом говорили о новой драме, об игре, которую переводил отец, и о том, что можно будет, наверное, сдав работу, сделать первый взнос за машину. В городе автомобиль не очень-то был и нуженметро или троллейбусом едва ли не быстрее, но зато с ним можно уже выбираться за город, не привязываясь к автобусным маршрутам.
Андрей доел порцию, сказал «спасибо» и поднялся в свою комнату, к компу. Он хотел побыстрее разделаться с урокамину и ждал звонка от Сама.
На дом задали по математикеопределение дискриминанта и квадратные уравнения, по обществоведениюкороткий, на шесть страниц двенадцатым кеглем, реферат о Полуночи и по японскомузаучить восемь новых кандзи и составить предложения с ними, используя каждый в онном и кунном чтении.
Когда он сидел над рефератом, прозвучал сигнал коммано это был не его, Андрея, номер, а домашний, и к терминалу первой подошла мама. Андрей из интереса подключилсяканал был открытый.
В углу экрана возникла счастливая физиономия сестры.
Алло, ма? Я, наверное, сегодня ужинать не приду тоже. Витя пригласил меня в кино.
Прикрыться не забудьте, проворчал Андрей, выключая связь.
В дурацких семейных комедиях влюбленную парочку обязательно преследует противный младший брат или не менее противная сестра. Андрей не был противным младшим братом и не возражал против того, чтобы Оксана и Витя потискались на диванчике в кинотеатре, но своими постоянными разговорами о Вите сестра его порой раздражала. Смотрит на этого Витю, как ацтек на Вицли-Пуцли. И говорит все время его словами, словно своего ума нета ведь не тупая же. А Витяфриковатый слегка, сам льет солдатиков и играет ими в войнушки, с какой-то сложной системой подсчета очков И вся компания у него такая жекухонные Наполеоны. Андрей один раз просил принять в игруне взяли, жлобы.
Так. «Изменение геополитической ситуации в первый период Полуночи и его последствия». Пошли сначала. «Полночь»условное название периода между началом Третьей мировой (2011) и ратификацией Соединенными Штатами договора о создании ССН (2034), самая трагическая страница в истории прошедшего столетия Треть населения Земли погибает как в ходе войны, так и в ходе экологических (Тихоокеанский кризис), экономических (Большой голод 20182024) и природных (засуха 2022) бедствий Эпидемия орора, начиная с 2018-го цепочка очагов распространяется от Индокитая до Лондона, за два года охватывает Африку и Латинскую Америку, Штаты вводят карантин и еще на полгода отдаляют неизбежное В общей сложности пандемия длится шестнадцать лет (до 2044) Сравнение с Великой чумой четырнадцатого столетия, социальные последствия, психологические последствия, краткои не забыть сказать, что сам ход эпидемии диктовался тем, что происходило параллельно: падение старых государственных режимов, обвал экономики, анархия Это мы запросто, это мы все помним и по нужным полочкам разложим. Главноене вчитываться, не вникать в то, что сам пишешь. Отец переводил «Поэму милосердия» с хинди на русский. Долго переводил, года два. Когда он начал, Андрею было восемь, ему работу не показывали, говорилирано. Он, конечно, почти сразу залез и прочел.
Это движение век
медленнее земли,
осыпается воздух, иссякает свет,
продолжается там, где все сроки прошли,
нет отсчета, тени, песка, воды нет
Какие-то куски он потом даже цитировать мог, те, где ничего не происходило. Но ему долго еще снились кошмары: спекшаяся от пешаварского солнца земля, палатки, шевелящиеся по ночам рвы и человек, посреди всего этого сочиняющий стихи для геккона. Человека он никогда не видел. Его никто не виделэто теперь по спискам, по биографиям разбираются, кто бы это мог быть, последняя запись за неделю до уничтожения лагеря сделана, может, он вообще выжил а Кобыл нас подводной лодкой пугает.
Математикаох, еще одна морока. И кандзи. Вообще-то Андрей любил японский язык, и отец ведь его знает, а как быть хуже отца? Но, по сугубому мнению Андрея, японцам стоило бы ограничиться каной.
Слова он осваивал хорошо, с произношением было хуже, а вот с запоминанием кандзи совсем плохо: последняя контрольная на шестьдесят три балла, позор ведь. И на завтра не отложишь: японский в четверг, а на кандзи нужно не меньше двух дней.
Снова зажужжал зуммер. В этот раз звонили ему.
Слушай, Витер, на экранчике появился Сам, я попал. Я на четыре часа не успеваю никак. Уроки, матива. Батя сказалникуда не пойду, пока не сделаю.
Андрей испытал небольшое облегчение: он тоже не успевал на футбольное поле к четырем.
Ну, ты пацанам кликни, что мы протормозим немножко, сказал он. Давай ты Веталю и Пухе, а яМалому и Валерке.
Они еще минут пять решали организационные вопросы«перекликивали» друзьям, уточняя, кто в какое время будет, «скликивались» опять, утрясали время с родителями, но в конце концов договорились, что встретятся в пять.
Андрей решил заданные квадратные уравнения, написал на листах бумаги нужные кандзи и развесил их по стенкам комнаты. Теперь, все время мозоля глаза, они будут запоминаться лучше.
Школа стояла в зеленой зоне, строительство там было ограниченно, а потому стадион и бассейн к ней было не приклеить никак. Кончилось тем, что несколько школ района скооперировались, нажали на мэрию и добились, чтобы им отдали территорию бывшего цементного завода. Спорткомплекс вышел хороший, а самым лучшим в нем было то, что от дома до негочетверть часа пешего хода.
Андрей надел старый свитер, спортивные брюки, ветровку. Взял в нижнем ящике шкафа наколенники, налокотники и мяч. Спустился вниз, влез в «бегунки».
Ма, я пойду постучу.
Ужин в восемь, сказала мама. Обещай появиться до темноты.
Он не боялся темнотыему же нет восемнадцати, а шпаны в их краях сроду не водилось, но если родителям так спокойнее
Обязательно, ма. Пока! Последнее слово он говорил уже почти на бегу, открывая дверь.
Пятнадцать минут ходаэто восемь минут бега. Заодно и мышцы разогреются. Андрей вдыхал осеннюю прохладу, и ему хотелось петь от радости. С северо-востока задул крепкий ветерокно мальчика защищали теплый свитер, ветровка и движение.
На стадионе кучковалось человек двадцать детей и взрослых, была даже одна девчоночья компания. Большое зеленое поле по желанию превращалось в два маленькихили шесть площадок, на которых можно было постучать в одни ворота, как и собирались Андрей с друзьями.
Он положил мяч на траву перед пустыми воротами, выпрямился и огляделся в поисках товарищей.
Раздался свистАндрей обернулся и увидел Сама, быстро идущего со стороны метро к воротам стадиона. Он махнул другу рукой и поднял вверх мячмол, с собой, не нужно брать у смотрителя. Сам кивнул в ответ, подошел к ограде и, опершись на нее руками, перемахнул.
Привет. От других ворот, чуть запыхавшись, прибежал Веталь, разминавшийся, видимо, со случайной командой. Чего делать будем?
Пока так разомнемся, сказал Сам, подходя и расстегивая рюкзак, чтобы достать снарягу, а потом криворожских вызовем.
Андрей любил футбол. Старый футбол, соккер. Новыйобе лиги, как и регби, он мог смотреть по Сети и смотрел, и следил за чемпионатами, и даже мог обсуждать, но вот игратьтолько в старый, в английский.
Сначала шли вяло, и Сам, назначивший себя тренером, покрикивал, потом слегка разогрелись, потом пришел опоздавший Пуха и пришлось разогревать его, а потом Веталь провел угловойи настало то, за что Андрей любил футбол. Когда чувствуешь ребят, угадываешь движения и за мгновение до удара уже знаешьесть.
Вот тут можно было уже позвать ребят из Криворожского района, и они позвали. Попросили девчонок перейти на соседнее поле. Кинули монетку, решая, кому достанутся восточные воротасолнце садилось, и косые лучи били в глаза голкиперу восточных ворот. Выпало «кварталу», команде Андрея. Веталь встал на ворота, морщась от света, надел перчатки, натянул бейсболку на лоб до самых глаз.