Упомянутый Петька его шутейство проигнорировал, а просто вскинул руку козырьком к облупленному носу. От «их» поворота дорога среди зарослей кустарника просматривалась метров на сто пятьдесятдвести, и была отмечена несколькими приткнувшимися по обочинам «брошенными» автомобилями. Колонна беженцев свернула в зеленку раньше, а конец проложенного ложного следа сейчас мальчишки и наблюдали.
Вероятная погоня должна была пойти по этим следам сюда, за поворот, и немного не дойти до осевшего на пробитые скаты трехосного грузовика, возле которого сейчас суетились человеческие фигурки, укладывая в кузов мешки с «удобрением». Собственно, это и на самом деле было удобрением, таже смесь аммиачной селитры и самого обычного торфа. Вопрос только в пропорциях.
От этой мысли Петьку невольно передернуло:
И не страшно, больше десяти тон ведь
Ага, довольно хмыкнул Федька, и полторы тонны рубленной двадцать второй арматуры, чуть пупы не развязались пока укладывали. Зато даже танку мало не покажетсяодин дуршляг из него будет!
И тут, видимо, до него дошла суть опасения собеседника, но куражиться он не стал, а вместо этого задорно тряхнул головой:
Да не! Этот ди-мамонт дианамот дихло тфу, ты! Вот уж названьице! Но главное, что он не то, что сам, или там от огня, или удара не взрывается, в него можно спокойно из ружья стрелять! И даже из пушки, во! но тут, поймав скептический взгляд, поспешил поправиться:тока не слишком большим калибром. Его специально такой взяливдруг этим
Тут Федор втянул голову в плечи, будто почувствовав приближение подзатыльника и воровато оглянулся, по близости никого из взрослых, готовых «наградить» за неположенное по возрасту словцо не наблюдалось. Но он все равно проглотил ругательство и продолжил на тон ниже:
Чтобы если они заподозрят засаду и решат ее обстрелять, раньше времени не рвануло. А ин-и-ци-ру-щий зарядон внизу и за наклонной броневой пластиной стоитфиг они в него попадут!
И тут Рыжик явно вспомнил начало разговора:
Ты мне зубы-то не заговаривай! Отвечай прямочего стока валандаетесь? Али гостей ждете?
Да понимаешь какое дело теперь настала очередь Петра виновато чесать в затылке свободной от палки рукой, мыло нам дали вместо порошка. Хрен его знает что там напутали конопатый тоже прикусил язык, но вокруг по-прежнему не было никого, и сорвавшееся словцо осталось безнаказанным.
Э, ты погоди задумчиво потянул Федор, ведь и мыло можно!
Можно-томожно, чуть не плача заявил Петр, да оно же кусками! Его же тереть надо!! Язви его душу!!
И безнадежно махнул в сторону, где парочка пацанов года на два-три постарше, шипя сквозь зубы, пытались натереть мыло на громадной терке.
Оп-па, а я то думалче это они далают? А вона оно как.
Ага, уныло ответил конопатый, на одну бочку с грехом пополам натерли, а с остальнымхоть плачь. Помог бы, а? в глазах Петра проскочила робкая надежда на спасение от позора. Все же просить о помощи сверстникаэто легче, чем признаваться взрослому, что умудрился завалить порученное тебе настоящее дело.
А, и помогу, тряхнул рыжими кудрями собеседник и в глазах его замелькали огоньки, обычно служившие предвестниками очередной каверзы после которой неугомонному проказнику несколько дней приходилось спать на животе. Петр тоже заметил эти предвестники и открыл уже было рот, чтобы отказаться от столь сомнительной помощи, но Рыжика уже несло вниз по склону к цепочке брошенных автомобилей.
Помелькав между ними, он рысью побежал назад, неся в охапке красный цилиндр чуть не в четверть себя размером. При ближайшем рассмотрении непонятный предмет оказался огнетушителем. Отмахнувшись от недоуменных вопросов, Федор, со словами: «Учитесь, пока я жив», поставил на камень нераспечатанный картонный ящик с мылом и обдал его долгой струей газа из раструба.
Камень и стенки коробки покрылись изморозью, а Рыжик, со словами: «От винта!»сдернул с плеча свою однозарядку и всадил в бок коробки пулю шестнадцатого калибра. Тут уж посмотреть на результат сбежались все, но выходного отверстия не было, потому все недоуменно уставились на поднимающегося с земли Федора.
Тот многозначительно почесал отбитый зад, достал нож и распорол коробку вдоль, после чего все ахнулиона была наполнена крупинками, в которые пуля превратила замороженное мыло.
Рыжик гордо шмыгнул носом и важничая поинтересовался: «Дальше сами разберетесь, али повторить надо?». После чего принялся почивать на лаврах.
Буквально за пять минут остальные бочки были заправлены и оставалось только помешивать в ожидании, пока смесь разойдется.
А потом подошел сосед, объявил «благодарность за службу» и погнал мальцов в тыл, дескатьнечего им тут больше болтаться, скоро и стрелять могут начать. Попытки поканючить успехом не увенчались. Рыжий даже в запале позабыл о вежливости (и осторожности), заявив:
Да я, дядя Игорь, быстрее всех бегаюуспею еще уйти!
На что сосед лукаво усмехнувшись ответил:
Ну уж всяко не быстрее меня, иначе б в мой сад за яблоками еще не раз слазил, Лопоухий ты наш! и ласково потянулся к пряжке ремня.
После чего всех спорщиков просто ветром сдуло, а Федор, действительно самый быстроногий, несся впереди всех, пламенея не только волосами, но и ушамипострадавший орган видать обладал собственной памятью и теперь заново переживал тот неудачный налет на соседский сад.
На вершине пологого холма Петр оглянулся, чтобы полюбоваться на результаты трудов своихвнизу между поросшими кустарником и низкими деревьями холмами убегала дорога. На ней виднелись брошенные автомобили и даже грузовик, которому предстоит встретить пришлых чудовищным ударом и ливнем шрапнели, где-то справа возле поворота затерялись «их» бочки. Они должны поставить огненную стену на пути тех, кто останется жив после взрыва и побежит обратно.
«Приходите, Гости дорогие, всё к вашему визиту готово. Гость в домрадость в дом»прошептали побелевшие от ненависти мальчишеские губы.
* * *
Федорович, ты бы это подошел по скорее.
Невысокий сорокалетний крепыш оторвался от рации и раздраженно глянул на переминающегося с ноги на ногу парня. «Хотя какой он парень?»мысленно поправил себя упомянутый Федорович, «двадцать пять лет уже и залысины на полголовы, разве что до сих пор не женатый».
От оглядывания визитер еще больше смутился, но продолжал гнуть свою линию.
Там пополнение от смежников прибыло
Так вас его принять и послали! В чем делоерундовую работу без няньки выполнить не можете? Вояки, вашу мать! раздражение выплеснулось и резко пропало, не найдя целисобеседник только горестно вздохнул и махнул головой в сторону ближайшего угла, безмолвно намекая, что самому посмотреть будет проще и быстрее, чем выслушивать косноязычные объяснения.
За углом стояли три бортовых грузовика, из которых выгружали и складывали на брусчатку аляповато покрашенные зеленовато-коричневыми пятнами пластиковые чемоданы с лямками. На первый взглядничего требующего срочного вмешательства. Второй взгляд впрочем искомый бардак обнаружилбольшая часть личного состава сбилась в кучки и что-то активно обсуждала. На повышенных тонах и активно при этом размахивая руками.
И без того не блещущие выправкой отделения потеряли последнее сходство с воинскими подразделениями и превратились просто в толпу ошарашенных новостью мужиков. Идти к ним выяснять суть происходящего было как-то несолидно, да и борт ближайшего грузовика был ближе. Два шага и можно заглянуть под тент.
Ой! Здрасте, дядя Паша! поприветствовали его от туда знакомой щербатой улыбкой и писклявым голосом.
Кажется, именно это и называется «пыльным мешком из-за угла». Руки успели принять и сложить полтора десятка чемоданов в три аккуратные стопочки, а голова все никак не могла прийти в норму и поверить в произошедшее. Наконец вместо очередного ящика в руках оказался набитый рюкзак, затем в плечо уперлась узенькая ладошка, а руки легко охватили тонкую талию и сняли вниз не слишком тяжелое тело.
Глаза, все еще не веря, пробежали сверху вниз по наряженной в камуфляж щуплой фигуркеот оттопыренных ушей и курносого носа в веснушках, до обутых в тридцать пятого размера берцы ног, особенно задержавшись на торчащих из трижды подвернутых рукавов худых руках, более похожих на ветки. Уши тем временем подвергались массированной атаке: