Генерал остался один, но не без компаниимы подошли и сели, аккуратно оттеснив попытавшуюся дернутся было охрану. Витек по-хозяйски уселся напротив и налил себе водки в стакан под стремительно трезвеющим взглядом высокого начальства.
Откуда? Только и смог выдавить генерал.
Так, дядя Сережа позвал, Петр Леонидович, кивнул Витек в сторону палатки, накладывая себе закуски.
М-да, далеко пойдете, молодой человек. Да еще с такими родственниками. Генерал налил и себе, видимо, желая избавится от неприятного ему состояния трезвости.
Закусили, помолчали.
Может, скажешь какого черта весь этот бедлам? Под кого копаете? Попробовал развеять «туман войны» собеседник.
Ни малейшего понятия. Да и никто нам этого и не сказал бы. Была задача проверить боеспособность, ваши крупно сели в лужу. Бывает. Все остальное вне моего желания понимать
Генерал опять налил себе и, криво ухмыльнувшись, сказал:
Ну, нашу задачу вы завалили, хоть какое-то утешение.
Это Вы зря, у нас ведь еще два часа есть
Да не пыжься старлей, вокруг АЭС три кольца охраны, да и элементарно времени не хватит
Витек молча выдал ему карточку с шифрограммой. Рука генерала, когда он заталкивал ее в личный коммуникатор для отсылки, даже не дрожаласилен мужик, или ему все уже пофиг. Еще посидели, пока проворачивались невидемые шестеренки, а потом пришел входящий вызов.
Было забавно наблюдать за выражением лица начальства по мере получаемой информации. А также за изменением цветовой гаммы. И выражения, прозвучавшие после того, как генерал грохнул коммуникатором об стол, тоже представляли немалый интерес. В части расширения словарного запаса.
Если опустить наиболее экспрессивные выражения, то смысл его тирады сводился к фразе«да вы что, ох. ли?!!!». В принципе, мы его хорошо понимали, не самое приятное осознавать, что вверенный объект, несмотря на все принятые меры, все же заминировали, да еще и вполне боевой взрывчаткой, вместо имитации. После того, как им конкретно указали место, доблестные саперы без труда нашли и кислородный баллон, и бочку с автолом, и два небольших заряда, которые должны были все это равномерно перемешать по получению кодового радиосигнала. Словом, рвани все этои часть станции пришлось бы сносить и строить заново. В другом месте. Если б звезды расположились совсем уж неудачно.
В итоге начальство запило горечь поражения и поинтересовалось«как?».
Это один из наших самых больших профессиональных секретов, товарищ генерал-майор. «Хочешь, чтобы задача была выполнена вовремявыполни ее заранее». Мы эту мину еще по дороге в часть заложили. На всякий случай. А вот и наш транспорт. Разрешите идти?
* * *
«Какое небо голубое»вспомнился незабвенный Витек, интереснокак он там. Никого из ребят я после этого не видел, что впрочем естественно. После возвращения был чудовищный разнос на котором «пубертатные прыщавчики» было самым мягким выражением с объявлением благодарности в личное дело. И Прерия. Семнадцать лет.
Раньше тщил себя надеждой что хоть на пенсии свидимся, теперь видимо придется оставить и ее.
А небо действительно красивое, особенно если рассматривать его рухнув на землю после трех сотен метров вертикального подъема. Можно было подождать своей очереди на подъемник, но находится рядом с морем после пережитого не было никакого желания, вот и рванул на верх ножками вообразив себя молоденьким козликом. Под конец иначе как бараном себя не называл, но при попытке глянуть вниз становилось еще муторней, и оставался один путьнаверх.
И цвет у неба какой изумительный Впрочем ничего в этом удивительногооно сегодня просто хорошо умытое. Дело в том что рано выйдя утром наша шаланда (кажется это корыто называется вельбот) умудрилась попасть в шторм прямо в виду нашей целиострова Полигон. И почти сутки (показавшиеся не меньше Вечности) болталась как цветок в проруби, стараясь не размазаться по его скалам и в тоже время не удалятся от них слишком далеко, потому как выйдя мы из «тени» этих самых скал туда где гулял настоящий ветер и океанские волны
Не исключаю что шторм на самом деле был слабенький, так небольшая рябь, но с не слишком высокой палубы утлой скорлупки все смотрится несколько по-другому чем с берега. Команда эту точку зрения тоже разделяла и ходила с зелеными лицами и тоскливыми глазами. Впрочем пассажиры к счастью этого не видели, потому как все были что называется «в лежку» и от «белого друга», по-морскому именуемого гальюном, старались не удаляться. На палубу никого из них разумеется не пускалитам во всю властвовали перекатывающиеся через кораблик волны, по этому дышать внутри трюма быстро стало нечем и появился характерный запашок. От чего «заболели» даже те кто джо этого момента держался.
Через три часа штормования старший помощник обратил внимание на сохранившего естественный цвет и аппетит пассажира. С началом шторма я вспомнил о побочном эффекте взятого с собой «пофигина» и теперь здорово выделялся румянцем на общем зеленом фоне. В итоге меня сунули в рубку «вторым рулевым» с главной задачей работать якоремудерживать рулевого за пояс, чтобы очередная волна не провернула его вместе со штурвалом.
Вот тогда и удалось полюбоваться на море в его естественном состоянии. Незабываемое зрелище когда видишь перед собой Волну которая возносится не только над тобой но и над верхушками мачт, причем эдак в трое от их длины. И на эту жидкую гору, крича от ужаса форсированным двигателем, начинает восхождение скорлупка с тобой внутри. И что самое удивительноевыгребает, чтобы на самой вершине открыть взгляду просто бездонную водяную пропасть внизу, между волнами куда секундой позже предстоит скатиться, и еще более высокий Монблан следующей волны прямо перед глазами. Свихнутся от впечатлений можно. Вот только некогдавсе настолько заняты, что даже на эти красоты любоваться удается только краем глаза.
Как говорится «вся жизнь пролетает перед глазами», Ну, жизньне жизнь, а времена молодости вспоминались очень даже живо. Видимо по аналогии с бурлением за иллюминаторами. Потому как все оставшиеся годы были тихими и размеренными, как тоже самое море еще сегодня утром, забавные аллюзии возникают, однако. Судя по всему, впереди всем нам предстоит нечто подобное происходящему, впрочем, до будущего урагана надо еще пережить этот
А потом привык. Человек он к чему угодно привыкнуть может. Вот только потом находиться рядом со ставшим ласковым и солнечным морем почему-то не было никакого желания, и проще было карабкаться вверх по скале, чем подождать лишних полчаса наедине с этим заснувшим чудовищем.
* * *
Ничего так островок этот, «Морковкин полигон». Из-за смены владельца претерпело изменение и название. Был у военных «Полигон», теперь у острова новая хозяйка, и все дружно переименовали его по ее фамилии«Морковкин». Впрочем, называют и так и такникто особо не путается.
Сам остров отнюдь не прост. Высота берегов такова, что в большей части мест наверх не забраться и с альпинистским снаряжением. Есть взлетно-посадочная полоса, способная принимать не только самолеты, но и не слишком большие космические челноки. Подземные коммуникации военной базы сохранились замечательно, наземным требуется некоторый ремонт, чем и занимается хозяйка островаоперативный псевдоним «Джульетта», сменившая имя и фамилию и ставшая, не без помощи извне, землянкой. Ромео ей во всю помогает, когда не занят в собственном проекте.
Словом, живут наши голубки душа в душу. Вполне умело направляя хозяйственные усилия нескольких десятков трудных подростков, между прочимиз разных, совсем не дружных между собой банд, и всех, кто подвернется под руку. Смысл этой кипучей деятельности напрочь терялся в тысячах мелочей. Выяснитьоткуда взялся на острове ядерный реактор, так и не удалось. Если военные «забыли», то у меня начинал свербеть орган интуиции от желания заглянуть в «вороньи гнезда» на господствующих на острове высотахне забыли ли наши бравые вояки там заодно и зенитные автоматы ПВО.
Управляемые минные поля вокруг ВПП и наземной части базы, во всяком случае, в полном порядке. Я проверил. Да и цепи управления заботливо подлатаны, а «исполнительные устройства» установитьдело пары часов, даже если их нет. Впрочем, всё пребывает в полу-законсервированном состоянии, что тоже вернопо острову бродят толпы посторонних, к чему лишний ажиотаж.