Обычно капитан предпочитал не словесные нотации, а дать понять, что «умиратьэто больно», но вся его наука подчиненным впрок не шласлишком была велика разница в классе между новичками и тянущим уже третий срок ветераном. Видимо, наблюдая тщету своих усилий, начальство предпочло сменить тактику.
За проявленное мужество и терпение Сладкоежка, тебе, одним словом, благодарность с занесением. Продолжай в том же духе и думаю, толк из тебя выйдет. Главное, чтобы после этого одна бестолочь в голове не осталась буркнул он «про себя» в сторону и как ни в чем ни бывало продолжил:А охранение ваше Двуликая (прозвище Янаэто женский вариант от Януса. Будучи снайпером-санинструктором, она разом воплощала в себе два лика войны), потом посмотришь на него.
Внимательный взгляд «целительницы» пробежал по стоявшей столбом фигуре от пояса до колен и чуть ниже, где они скрывались травой, и обратно, затем карие глаза потеплели, а в голосе появились грудные нотки:
Ага, щаз! выдернув из сумки ленту с мокрыми салфетками, она оторвала крайнюю. Мишутка, приведи в чувство этого «охранничка».
Мишутка свое прозвище получил на самом деле не за пристрастие к сладкому. Просто родился с врожденным вывихом нижних конечностей, перенес уже четыре операции по пластике сухожилий, но все равно имел особенности походки.
Яна проводила глазами слегка косолапящую фигуру, держащую на отлетеподальше от чувствительного носадаже запечатанную салфетку, а потом ласково посмотрела на непосредственное командование:
Буш, ты всерьез считаешь будто я решу, что сапоги (в оригинале прозвучало как «большие перчатки») ты не одел, исключительно, чтобы удобнее было подкрадываться? и, полюбовавшись на мгновенное превращение грозного начальства в смущенного и провинившегося сорванца, пожалел сопляка, и вместо того, чтобы по голове дать, применил удушающий?
И бросив: «А ты пока лежи по стойке смирнопротивоотечное подействует, тогда наложу постоянную фиксацию», шагнула вперед:
Показывай уж, горе ты мое, что там у тебя самого!
У малыша хорошо поставленный удар назад, пряча глаза, произнес Буш.
Ага, сам ставилесть, чем гордиться.
Некоторое время, пока Яна работала со сканером, стояла тишина, сменившаяся сопением, когда в ход пошли более «контактные» способы исследования. Но на появившийся из сумки шприц-тюбик обезболивающего «раненый» попробовал возразить:
Не надо
А нуцыц! миндальничать со старшим по званию тут явно не собирались. Это я Ёжку могу без допинга латать, ей, в конце концов, еще рожатьпусть тренируется. А мужики имеют болевой порог намного ниже, хотя любят похвастать своей несгибаемостью, но все этопустая бравада! Я к слову перед вами, больной, разоряюсь исключительно потому, что у тебя где-то тоже бумажка валяется на право оказания медицинской помощи. Так что учись, хотя бы на собственной шкуре.
Некоторое время опять сохранялась тишина, нарушаемая только «мурлыканьем» Яны и прерывистым дыханьем Бушмейстера. Наконец молчание было снова нарушено:
Ну что ж, распоротые икры ты залатал хорошо, и почти даже ничего внутри не оставил, заклеил правда рановато, но думаю ты сам это уже осознал, пока я это «почти ничего» из тебя вытаскивала. А вот перепонки надо шить. Ты чем думал, когда их так оставил?
Срастутся, не впервой.
Я и вижу, что не впервойживого места на них нет, одни шрамы. Ты мне скажинафига тебе все это нужно?! Третий срок, тридцать лет, а ведь мог бы уже внуков нянчить. Но это все брехня про «украшающие шрамы», так что выдвигай коготкибуду тебе делать бо-бо.
Ты мне скажи тебе-то зачем? попытался отвлечься от собственных ощущений Буш. В процессе «индивидуального пошива» удерживать когти на «ногах» выдвинутыми, а перепонки растянутымиэто невыносимо сложно.
Ну вот, будешь теперь как новенький пробормотала Яна, разглаживая гель, быстро становящийся упругим поверх свежего шва.
Казалось, она пропустила вопрос мимо ушей, но неожиданно ответила:
А может я уже и не нужна никомупятнадцать лет, детей нет. Перестарок. Она спокойно посмотрела снизу вверх, и от этого взгляда капитана бросило в холод. Заметив его реакцию, молодая женщина лишь грустно и мудро усмехнулась. Заметь, я не давлю. Просто предлагаю подумать Потом. Вместе, или порознь
Уже ничего не видя вокруг кроме карих глаз с теплыми огоньками надежды на дне, Бушмейстер потянулся вперед и «Бум-ц!»вся в жестких мозолях подушечка лапы, хлопнувшая его по носу, заставила встряхнуться, выбивая из головы посторонние мысли.
Вижу, что у вас, выздоравливающий, только одно на уме. Специальным «лекарским» голосом, казалось, можно было заморозить средних размеров озеро, но в следующий миг в нем уже звучало неприкрытое лукавое веселье. Ишь, какой шустрыйкак мед, так сразу ложкой! Я же сказалавсе потом, вот как закончим с заданием, тогда и подумаем. А покадержите себя в руках, товарищ капитан. И вообщебольше внимания личному составу, а то у вас тут едва до невосполнимых потерь дело не дошло!
И уже в сторону:
Ёжка, ты когда уши греешь, хоть дышать-то не забывай. Не порть мне статистику посиневшим от любопытства пациентом!
Нам надо отсюда уходить. Полигоном заинтересовались и местные, и команда охотников за головами. Всем им срочно понадобилась ваша «крестница» капитан просто поперхнулся последними словами, наткнувшись на внимательный и жесткий взгляд Яны.
Перед ним уже не было доброй лекарши, заговаривающей зубы пациенту. Не было и полной внутренней силы и понимания сути жизни молодой женщины. Перед ним было второе лицо «Двуликой», его коллегиспокойный и внимательный взгляд смерти, выбирающий свою новую добычу, вот только смотрела-то она ему в глаза.
Еле уловимое движение и выскочивший «указательный» коготь уверенно «воткнул» кнопку тестирования на коммуникаторе в нагрудном кармане капитана, одновременно с ним «шпора» левой руки вдавила такую же кнопку на собственном. Теперь есть несколько секунд, пока занятая тестированием автоматика не ведет запись.
Командир, а ведь ты у нас политик, однако. Одними губами произнесла Яна. Голос ровен и спокоен, в нем нет ни горечи, ни сожаления. Вот и все сказаноеще четыре, показавшихся вечностью, удара сердца и индикатор сообщил о готовности фиксирующей аппаратуры продолжать свою работу.
У нас трое раненых, разной степени тяжести. Как медик настаиваю на длительной «дневке», или эвакуации группы по воздуху, спокойно продолжила санинструктор, как ни в чем ни бывало. Но капитан уже не ощущает боли в начавших «размораживаться» от действия наркоза ногах, все вытеснила тягучая боль в сердце. И чувство невосполнимой потери.
Предложение отменяется? спросил он враз охрипшим голосом.
Ну почему же? весело усмехнулись ему в ответ карие глаза. Я ведь не двенадцатилетняя максималистка. Просто буду смотреть вокруг внимательней, чего и тебе желаю.
И, отойдя назад, к первой пациентке, Яна, напевая себе под нос, начала присоединять к медицинскому манипулятору новый баллон с фиксирующим гелем.
Я пожалуй пойду Надо выбрать место для дневки.
Медицина не возражает, тащ капитан, если обещаете не превышать паспортные нагрузки на фиксирующий гель. На всякий случай для военных: не прыгать выше сорока сантиметров, не бегать, по деревьям не лазить.
Глядя вслед начальству, пытающемуся двигаться по лесу с «эластичным гипсом» на ногах, Яна невольно фыркнула от забавной мысли: «Будут у нас теперь два косолапыхМишутка и Потапыч».
Яночка очень тихонько попробовала привлечь к себе внимание Сладкоежка. Это и есть оно?
Что? невольно нахмурилась молодая женщина, пытаясь понять, что так заинтересовало девушку, выглядящую (причем как внешне, так и по показаниям телеметрии), буквально умирающей от любопытства.
Ну Чувство Любовь
Сразу видно, что маленькая ты еще задумчиво ответила женщина, не отрывая полного нежности взгляда от удаляющейся спины, и едва успела поймать возмущенно дернувшееся тело. Лежать, кому сказала! Потому и говорюмаленькая, что сплошные романтические глупости на уме. Любовьэто когда второго ребенка заводят от того же, от кого и первого. А все остальноепросто следование естественному ходу миропорядка