На обдумывание этого заявления ушло почти двадцать секунд, после чего Ирка выразила общую мысль:
А пошло оно на хер, это увольнение. Пойдемте спать, девки.
Дара ухмыльнулась, и поплелась к своей койке. При ее минус двадцати очках мечтать об увольнительной точно не приходилось. А сняли с нее сразу триста за «грубое» нарушение воинской дисциплины, впрочем, этим не ограничившись.
Ну откуда ей было знать, что драки запрещены?!
А всё ее дурной нрав. В четверг за ужином, взяв свой поднос, она не торопясь направлялась к столику Тоськи и Ксюши, когда мальчонка перед ней резко затормозил. Она еще удивилась, какие тщедушные тут встречаются, и тут увидела причину задержки. Вообще-то их кормили в разное время, но сегодня одна группа ребят пришла раньше.
На пути «малыша» остановился парень вдвое крупнее и запугивал того угрожающе-насмешливой улыбкой. Что у них там за терки, Дару волновало мало, однако, когда у ребенка с подноса взяли сок и вылили в тарелку с кашей, сработал какой-то интернатский инстинкт. Она даже не разъярилась. Спокойно отставила свой поднос на первый попавшийся столик, легко убрала с пути паренька, и вмазала кулаком по довольной роже мерзавца.
Тот не был отягощен трепетом перед женским полом, потому драка вышла достаточно жестокой. Как остальные успели столики раздвинуть, остается загадкой.
Однако долго кататься по холодному полу им не позволили. Откуда-то взялся дежурный офицер, рявкнул команду, и их живо растащили. У нее была ссадина на лбу и на подбородке, болела рука, да ребра справа, а вот парню повезло меньшеполуоторванный рукав открывал вид на кровавую рану на плече, а под глазом уже наливался фиолетом шикарный синяк.
Морозова, наряд вне очереди, минус триста очков. Бероев, минус триста очков и ночь на гауптвахте. Разойтись!
Дару смутило, что в глазах парня не было ненависти и даже злости, смотрел с сожалением, словно на малолетку.
Лишь позже она узнала, и то случайно, что тот малыш был стукачом, и получил за дело. А противник с ней вовсе не дрался, а такдурака валял, да защищался. Кто же знал, что он из девятой группы«волкодавов».
С Бероевым она столкнулась сегодня утром, перед входом в тренажерный зал. Практически врезалась в него, потому что бежала, опаздывая на встречу с Тосей.
Не узнав, он осторожно придержал ее за плечи, предотвращая столкновение, и улыбка была хорошей, такой, которая, к сожалению, тут же уступила место презрительной гримасе.
Была не права, осознала, раскаиваюсь, прошу прощения, готова загладить! выпалила девушка скороговоркой.
У парня были очень удивленные глаза, но ответить он не пожелал, дернул плечом, отодвинул ее с дороги и пошел догонять своих. Ну и ладно. Ей-то что! Извинилась, как могла, а дальше уже его дело. Хочет быть обиженным и оскорбленным? На здоровье. Не ставит ее ни во что? Пожалуйста. А вот, что увольнительных не далиэто печально.
* * *
Руки ритмично водили зубной щеткой по швам антикварной кафельной плитки. Это не стоит считать проявлением садизма, просто оттереть грязь, въевшуюся в швы, можно было только таким способом. Тем не менее, поясница Дары и колени вопили об отдыхе и отмщении, а вот голова была совершенно свободной. Поэтому она преспокойно занималась раздумьями на тему «о фигне».
Например, о странных армейских традициях наказывать и поощрять за одно и то же одновременно. Девушка переместила центр тяжести на левое, возмущенно хрустнувшее, колено и, найдя на время более комфортную позу, предалась приятным воспоминаниям под монотонное шарканье.
Прапорщик Денисов, руководящий стрельбами, в то солнечное утро выглядел особенно самодовольным.
Цельвертолет. Дистанцияполтора километра. Ветера вот хрен вам, сами с поправками разберетесь! На упражнение выдается двадцать патронов. Задание считается выполненным при наличии пяти попаданий. На рубеж. Первый пошел!
Вот тут и порадуешься, что имеешь совсем не гвардейский рост и, соответственно, пребывание в общем строю ближе к хвосту дает лишнее время подумать. От задания явственно веяло подвохом, да что там веялоразило. Об этом недвусмысленно сигнализировали хитрый прищур прапорщика, его же осанка, а особеннокажущаяся простота задачи.
Перекошенные мордашки первых стрелявших подтвердили уже и так понятное. Страдалицы уже заранее за плечики держатсяневыполнение задания сулит много неприятных моментов, и среди них лишних сто патронов «отстрела». И ведь они совсем не самые слабые, взять хоть бледную Тоську, и куда только улыбка подевалась? Или Бэль, легко разнесшую в прошлый раз все десять «тарелочек». Значит, подвох точно есть. Оставалось понять, где он спрятан, если всё как на ладони.
Вон она цельвидима даже невооруженным глазом, вертолетэто не человекдура здоровая. Правда не летит, а изображает посадку на кромке лесаскорее всего, подвешен на тросах к вершинам сосен на самом краю стрельбища. И ведь даже не качается. Впрочем, баллистическому вычислителю любые маневры практически неподвижной цели не помеха. Может, какую-то нестандартную винтовку подсунули?
Дальнейшие терзания никаких новых мыслей Даре не принесли, хотя и продолжались до того самого момента когда пришел ее черед. Под недовольное фырканье прапорщика внимательно осмотрела оружиевполне нормальная, пожалуй, даже стандартная армейская машинка, без особых претензий, тупая и надежная как кусок железа. Адаптивная оптика прицела, «плавающий» ствол с автоматической доводкой на цель. Система распознавания образов отключена. И правильно, слишком много ошибок дает эта приблудане хватало еще, чтобы дурная автоматика заблокировала выстрел, распознав в цели гражданскую машину. Но это, заодно, отсекает и последнюю версию. Версию с засадой в прицеле. Выходит, надо искать дальше.
Бурчание за спиной пока удавалось успешно игнорировать, время на выполнение упражнения не лимитировано, но наглеть сильно все же не стоит. Поймала в прицел борт темно-зеленой машинки, на котором желтой краской нарисовали издевательское «яблочко». Даже лихо загнутый черенок видно так, словно рукой дотронуться можно.
Включила радиолокационный дальномерсинтезированная вычислителем метка легла на ладонь выше перекрестия оптикии тут все отлично, даром только двадцать «очков» потратила. Правда бонусом на экране прицела высветились данные по расстояниям, скоростям ветра и влажности. Но палец упорно не хотел давить на спускпри такой уверенности в промахе, лучше даже не пробовать. Значит, думаем дальше.
Дара, игнорируя поднимающийся за спиной ропот девчонок, убрала с прицела приближение, оставив обычные полтора, после чего посмотрела вдаль сразу двумя глазами: правымчерез прицел, левымчерез слабое усиление тактического шлема. Тут ей впервые улыбнулась удачаизображение, передаваемое левым глазомне то, что бы дрожало, но шло какими-то странными волнами.
Пришлось отложить оружие и задуматься на пару секунддаже группа за спиной притихла, видимо ощутив необычность момента, только прапорщик сопел скорее обиженно, чем недовольно.
В том, что «левое» изображение дрожит, нет ничего удивительногосолнце высоко, от земли идут потоки нагретого воздуха. То, что не дрожит изображение в прицеле, тоже понятносистема стабилизации может дать неподвижную картинку, даже если оружие будет держать алкоголик с трясущимися руками, ну или контуженый близким разрывом.
Но в странно-различном поведении этих устройств что-то явно таилось. Дара перебрала все известные ругательства и начала придумывать новые, пока нашла, где в меню прицела отключается эта чертова стабилизация. Но труды не пропали даром: поводив стволом слева направо, девушка выяснила преинтересную картинуизображение дальних сосен дрожало отнюдь не везде, а в небольшом углу, на биссектрисе которого примерно и покоилась злополучная мишень.
Зуб на вырывгде-то в этом самом створе лежала невидимая отсюда сильно нагретая поверхность, создающая мощный, но достаточно равномерный восходящий поток и вызывающая сопутствующие оптические эффекты. Например, что-то похожее на волейбольную площадку с черным речным песком. В результате чего реальная цель находилась совсем не там, где ее видела умная оптика.