А можно без армейских политесов? спрашивает Соня.
Сейчас можно. В дороге армейский распорядок обязателен.
Ну тогда нельзя ли хотя бы позывные нормальные взять, без этих белых-зеленых-пятнистых заморочек и прочих спрутов-кракенов?
Это пожалуйста, наклоняет голову штаб-сержант. И вообще стоит познакомиться поближе. Начну с себя: Джеймс Вильям Хокинс, можно просто Джеми, уроженец тихого городка Перри в штате Джорджия. В Ордене третий год, дважды повышен в звании, десяток групп успешно провел до места как начальник конвоя, а в скольких проводках просто участвовал, не считал. По отстреленным бандитам отметок на прикладе не ставлю, но тоже есть. За ленточкой, если интересно, служил в Третьей пехотной, Шестьдесят девятый бронетанковый; в Новую Землю перебрался из Косово, обстоятельства опущу. Тридцать два года, рост пять и пять, вес сто шестьдесят, пока холост, но готов рассмотреть предложения от желающих это изменить.
От последней «характеристики» Соня хихикает; Сара лишь улыбается.
Боюсь, Джеми, предложения насчет перемены семейного статуса даже в наш век декларированного гендерного равноправия и открытых возможностей полагается делать все-таки мужчинам. Если хочешь, потом как-нибудь объясню
С ухмылкой комментирую:
А я послушаю в целях повышения образовательного уровня. И уже более серьезным тоном: Ладно, теперь моя очередь. Влад Щербань, родился двадцать семь лет назад в славном городе Киеве, претендующем на звание «матери городов русских». С недавних пор женат вот на этой великолепной барышне, беру под локоть супругу, и намерен ее при себе держать еще лет этак сто, а там посмотрим. За ленточкой был экспертом по базам знаний в корпорации «Атриум»; в маттехотделе «Латинской Америки» оказался три месяца назад и в некотором роде по случайности, но это история отдельная. Впрочем, уверен, что иные из присутствующих кое-что об этом слышали.
И даже кое в чем участвовали, фыркает Сара. Хорошо, добавлю пару слов о себе. Сара Зильберман. Родилась в тысяча девятьсот семьдесят седьмом в городе-герое Ленинграде, который позднее вернул себе исконное имя Питера, и до двухтысячного там и жила. Потом уехала в Израиль и через некоторое время попала на работу в фонд Кроуфорда, под каковым названием скрывалось одно из многих дочерних предприятий Ордена. В Новую Землю прибыла месяцев восемь назад по здешнему календарю, незадолго до мокрого сезона. Давно мечтаю как следует посмотреть на окружающий мир, однако выбраться получалось не дальше Порто-Франко, ну или на барбекю в старый лагерь Чамберса.
Да, в нашем случае будет подальше, кивает Хокинс. Посмотришь, гарантирую.
Соня встряхивает хвостиками.
Ну у меня просто. В двухлетнем возрасте вместе с родителями перебрались из херсонской деревеньки Дудчино в Ереван, а потом, еще перед развалом Союза, у отца открылась вакансия в Новосибирске, и мы переехали туда. Поступила в НГТУ на приборостроительный, там меня и завербовали со второго курса, вот пятый месяц тружусь на базе «Россия» и тоже совсем не откажусь полюбоваться живописной местностью за периметром. Зовут Соня, по Ай-Ди Соня Кушнир, метр семьдесят босиком и пятьдесят шесть кило после спортзала.
Хокинс с озадаченным видом снимает бейсболку и проводит ладонью по бритому черепу, покрытому светло-шоколадным загаром в тон орденского камуфляжа.
Так вы что же, все трое русские?
Явно пробрало человека, вон как южный акцент усилился.
Вроде того, отвечаю, не собираясь углубляться в подробности этногенеза (по которым все мы трое действительно принадлежим к одному народу, но не очень-то русскому) и тонкости заленточной прописки (а в соответствии с таковыми «русская» получается только Соня, тогда как я «украинский», а Сара и вовсе «израильская»). А что? Орден, как все транснациональные корпорации, сотрудников набирает отовсюду, я тут разве только австралийских аборигенов не встречал.
Штаб-сержант шумно выдыхает и, качая головой, вешает бейсболку на крючок-присоску на ветровом стекле.
Да знаю, что есть у нас русские, но чтобы сразу трое и мне их теперь охранять Поднимает со штурманского сиденья кевларовый шлем, надевает, поправляет подбородочный ремень. Ладно, проехали. Кроме меня и Лассе в дороге за вашу безопасность, а также и исправность всех наличных транспортных средств отвечают рядовой первого класса Фред Морган, развалившийся за рулем «девяностого» бородач небрежно вскидывает два пальца к виску, и рядовой Рик Альера. Запомните также радиопозывные: у меня «Ястреб», у капрала Свантессона «Лебедь».
Фыркнув, киваю на свой джип. На верхней части крыла красуется лейба «Golden Eagle» перекрашивали тачку вручную, но аккуратно, фирменную надпись сохранили.
Тот еще птичник получается.
И верно, беззлобно скалится Хокинс. Ладно, птички, по местам, пятиминутная готовность, сейчас полетим. Рацию переключите на третий канал да, Соня, если тебя старый позывной не устраивает, какой хочешь?
«Соня» и хочу, солнечно улыбается девушка.
Хорошо. А вы?
«Влад» и «Сара», пожимаю плечами, к чему зря мудрить?
Как пожелаете. Ну, с богом.
Мы устраиваемся в «беркуте», Соня же вопросительно смотрит на штаб-сержанта.
А мне куда? Сюда я пассажиркой ехала вон в том «хамвике».
Тогда забирай свою сумку, или что там у тебя, и пересаживайся к Лебедю, у него заднее сиденье свободно.
Водитель «сто десятого», длинный и костлявый наследник испанских конкистадоров Альера, торопливо докуривает папироску и лезет под капот с последней предстартовой проверкой. Штурманское сиденье неспешно занимает капрал Свантессон, похожий, вопреки фамилии потомственного викинга, скорее на чухонца некрупный, скуластый, на левой щеке шрам от осколка, а может, от ножа. Хокинс кратко представляет заму «опекаемые объекты», садится в свой «девяностый», щелкает переключателем рации, что-то скороговоркой сообщает в микрофон не на нашем третьем канале, скорее всего, начальству докладывается, затем раздается завершающее «аут», щелчок тангенты и уже из динамика на общей волне:
Ястреб в канале. Вылетаем, держитесь на хвосте. Я ведущий, за мной Влад, Лебедь замыкает. Пока можно держим не ниже сорока, Влад, если поймешь, что не справляешься с тачкой, сбросишь до скольки сумеешь и сообщишь. Овер.
Ястреб Саре, Влад сейчас штурманом, веду я, отвечает супруга. Если дорога позволит, я и на пятидесяти машину удержу. Овер.
Добро, езжай как получится. Аут.
Территория Европейского Союза, Портсмутская трасса
Среда, 04/06/21 13:14
Выйдя на Северную дорогу, наша мини-колонна сворачивает на первом же перекрестке, у памятного мне указателя «680 миль до Нью-Портсмута». Передовой внедорожник Хокинса уверенно пылит по грунтовке, Сара без труда удерживает «беркут» за полсотни метров позади и чуть справа, в хвосте катит второй «ленд». Скорость уверенно за сорок, ближе к пятидесяти а в километрах это получается все восемьдесят, для ухабистой грунтовки местной «автострады международного значения» весьма немало; впрочем, дизель исправно урчит, а самые заметные выбоины остаются в стороне. Во время оно, когда мы только начали планировать дальний автопробег, супруга заявила, что стреляет так себе, зато машину водить умеет. Не соврала. Может, какая-нибудь Ютта Кляйншмидт справилась бы и лучше, но про себя точно знаю сорок миль я по такой дороге сделать смогу, а вот насчет пятидесяти сомневаюсь.
Меньше чем через час проезжаем памятный баобаб, слева за ним поворот на ферму Сенесов. К моему удивлению, передовой «ленд» издает длинный гудок.
Друг у меня тут рядом погиб, информирует Ястреб по рации, месяца три назад одна банда вконец обнаглела и расстреляла из миномета полуроту Патрульных сил. Банду там же и обнулили, только вместе с Питом полегло шестеро, и еще один потом в лазарете скончался.
Однозначно, именно о ферме Сенесов и речь, три месяца назад вся эта катавасия и произошла кому и знать, как не мне. Потом намекну Хокинсу, если захочет подробностей расскажу. Благо на тот случай никакой подписки о неразглашении с меня не брали.