С тех пор как вражеский корабль коснулся поверхности Фракены, Самородова охватило беспокойное чувство что ни быстрой развязки, ни счастливых случайностей в этом деле не будет.
Потребовалось не мение получаса, чтобы Парс почувствовал себя если не в полном порядке, то значительно лучше. Рон сходил к протоке и не выпуская перезаряженный «люгерт» достал со дна обраненый хеклер. Он набрал в фляжку воды и обмыл рану на ноге товарища. Затем обработал ее из обеззараживающего баллончика вынутого из спец пакета, покрыв тонким, прозрачным, дышащим слоем. Раны на пальцах рук оказались незначительными, но их, для надежности, тоже обработали. Убедившись что с Парсом все в порядке Рон сбегал в низинку, пошурудил в кустах и вернулся толкая планирующие носилки. Крейга запаковали в термо поляризованный мешок и вновь пристегнули ремнями.
Глупые птахи пели радостно и самозабвенно, щедро одаривая трелью теплый струящийся свет, добирающийся до подножия деревьев желтоватыми вялыми пятнами, точно за время пути немного устав и поистрепавшись.
До окончания назначенного времени сбора оставалось восемь минут без малого. Космодесантники ловили каждый шорох, устроившись меж мощными корнями, схожими с танцующими брачные танцы питонами.
Ожидание-самая примитивная из доступных человеку физических пыток.
Что такое подстраховка оба знали хорошо. Но в нарушение приказа помощ могла сыграть медвежью услугу. Кинувшись искать и прикрывать Иллари они могли навредить. Заставить волноваться, отвлечь и тем подставить своим незапланированным присутствием. Но пустота бездействия намного хуже ада ожидания. И они заполняли эту пустоту словами, становясь еще тревожнее, когда стрельба прекращалась.
Растянутая в смертельную паузу тишина пряталась в спокойной и не взволнованной пустоте, делая лица еще мрачнее.
В четвертый раз, чуть дернувшись в слух сосчитал Рон, ломая в руках пополам невинную веточку.
Они проживали свои жизни под чужими именами и легендами, на чужих планетах, щурясь от чужого солнца. И все что было твоим хоть на время, тоже претендовало на свою толику слабости, обременяя смирением ожидания.
Собственный голос в сравнении со звонкой трелью птиц казался Парсу хриплым и напряженным:
Никак не выходит у меня из головы мой спарринг-партнер. Ведь он не дрался в полный контакт, а так, только щупал меня, ускоряя темп.
Думаешь разведка? Тут же верно оценил предположение товарища Рон.
Почти уверен, вытянув руки и положив на согнутые колени ответил Парс. Меня он пробовал на прочность и чужих глаз боялся не меньше моего. Поэтому и рванул, когда заметил приближение тех двоих, которых ты уложил в каменном лабиринте.
Почему тогда не позвал их на помощ?
Опытный, вот и не стал ломать игру своего командования. Не забывай, армия и разведка-структуры алчущие славы порознь. Медали в основном дают за храбрость, а не за сообразительность. Храбрецом будет признан тот, кто нас с тобой поймает.
Рон, вместо ответа, характерным жестом потрепал мочку уха, намекая что Фракам не видать космических десантников как своих ушей. Он увидел Иллари первым. Тот вышел из за дерева, держась тени. Иллари еще дышал боем, который сорвал с него все наносное, за чем проступила общая сущность разведчика и диверсанта. Его движения обрели хищную угловатость. Он напоминал довольного собой, ушедшего от гончих травленого волка, символизируя всевластие удачи. Глаза задиристо горели, словно их вынули из раскаленной печи, подозрительные, усталые, но не таящие в себе и тени поражения. Горячее дыхание разогревшегося метала хеклера опаляло его ладонь.
Мы уже и не чаяли увидеть тебя живым, не скрывая своего облегчения и радости встретил командира Рон.
Весь еще возбужденный и тугой Иллари продолжал ступать мягко, расслабляясь словно по частям, начав с улыбки:
Умереть достойно с разбитым сердцем-это по мне. Но у них, как на беду, от чего-то у всех были такие косматые, небритые рожи, что ни один не запал ко мне в душу как вы.
И стоило тогда из за этого открывать пальбу? С откровенной укоризненной фальшью в голосе отчитал его Парс.
А как иначе отбиться от назойливых поклонников, в сердцах пренебрежительно посетовал Иллари, приседая рядом с товарищами.
И боль никнет и по особенному хочется жить, когда выходишь из подобной передряги с минимальными потерями.
Неуютная радость сопережитого отдающая солдатским потом.
Некому было пожелать им удачи. Они же рисковали всем.
Два совета
Блестящий бугор воды вздувался над топляком перескакивая через толстые стволы, образуя перекат. Пена срывалась с гребня и широкой полосой стекала под тень переброшенного через реку двухуровнего моста, устаиваясь и как бы отдыхая на плесе, отплескавшись в крутых поворотах русла. Истрескавшийся парус скалы оторочила дорога из белого песка, зажатая между «Крикливой Грэттой» и опадающим выступом скалистых гор. На малоглубье окатые мохнатые валуны жирно блестели как лоск на хорошей коже, окутанные злой, кипучей пеной.
Река холодила взгляд. Берег на той стороне задрался и неприступно оскалился утесами. Речные скалистые теснины рвали берега, перекусывая зеленую накипь листвы, прибранную ветрящейся травой до самого приплеска. Пенные холки процеживались через притопленные осыпи камней и прогретую воду мелководья. Журча змеиными клубками сплетались и вновь секлись на каменистых ершащихся омелках.
Леса вокруг стояли глухие, словно совсем нехоженые человеком. Но это было не так: зверь был распуган и лес молчал. Иллари никого не увидел, но ощутил чужое присутствие. Они бросились в траву и затаились. Наперерез, почти навстречу шли, стараясь не показывать себя шумом, солдаты. У каждого был вороненый, ухоженный автомат с рожковым магазином.
Борный лес чист, выжимая сорный подлесок за свои пределы. Деревце к деревцу, как мачтовый сосняк, рослый и прямой с малых веток начинался и переходил у вершины в разлапистую остроугольную крону. Редкими просветами от макушек продираясь сквозь разлетистую путанку ветвей.
Солдаты прошли верхом, по взгорку над трухлявым повалком. И три десантных ножа вернулись в ножны. Зачехлились, не обмокнув в свежей крови.
Сытые, не уставшие, точно от полковой кухни только отошли, а беспечности ни в едином шаге не было. И виною не выправка, а знание о близком присутствии противника.
По наши души, вывел за всех Иллари и дал команду обходить низинку правее.
Пологое плато плавно подбиралось к скалам, точно подманивая. Все трое держались настороже и каждое мгновение ожидали выстрела в спину. Сухой лог они выбрали не случайно. Он, как рана на гладком натянутом теле неряшливо оброс кустами, как волосня из ноздри торчала.
Примятая трава по-иному отражает падающий свет и стебельки пригибаются в ту сторону, куда направлялся носок человеческой ноги. По этим едва заметным приметам Рон обнаружил у хворостяного завала первую растяжку противопехотной гранаты. Космодесантники даже обрадовались этой находке. Они, очень дотошно, сняв амуницию облазили на карачках за час с лишним весь лог, и глядя во все глаза обезвредили еще несколько сигнальных и осколочно-разрывных гранат. Взрыватели натяжного действия были не простыми, а со всякими сюрпризами.
Космодесантники обрели место для отсидки, куда не сунется ознакомленный с картой минных полей солдат, а шнырям как и дуракам закон не придуман.
Ступая осмысленно осторожно, с носка, ища замаскированные мины и растяжки они покинули сухой лог, отключив планирующие носилки и втиснув их под куст, густую листву которого лениво ворошил беспалый ветерок.
Позавтракали витаминизатором на фенаминовой основе и протеиновой взболткой, стараясь не морщиться и глотать по честному. Силы необходимо было восстанавливать. Назрела необходимость тщательной разведки местности. Если власти Фракены взялись за них всерьез, а это было на то и похоже, у них почти не остается шансов.
Но разве это было чем-то новым?
Объявленный розыск шел своим чередом. Постепенное нагнетание действием гораздо эффективнее стрельбы по разлетающимся воробьям. Под лиственным пологом, уйдя под сень бескрайнего леса, стоял шатер. Серым размывом в густой зелени с присыпанным листвой навесом возле прогоревшего костровища. Крылья шатра были закатаны на верх и лишь в углу, где они колышками плотно прижимались к земле, собрались люди бывалые, обступив кружком подсвеченную верхним светом карту. Старшие офицеры управления тайной службы, командиры горной стражи и охраны железных дорог, ранговые капитаны военно-речного флота и первые помошники эскадр-командера. Обстановка на военном совете была походная и не отягощенная ненужными солдатам излишествами.