Могу, кивнул Стас. Но вы довольно быстро от всего этого отошли, верно?
Конечно, это удивительное явление, согласился Крис. Мы ведь все ждали, что все!.. Конец света!.. А получилось, что победители сделали для нас куда больше, чем мы могли ждать в случае своей победы. Практически, уже через десять лет все следы этой страшной войны были ликвидированы. Рептилиды вкачали в нас невероятные средства.
Почему они так сделали? угрюмо спросил Стас.
Это эффект загадочной рептилидской души, рассмеялся Крис. Я сам не сразу смирился с поражением, как и многие, но, в конце концов, осознал, что наше поражение по сути явилось нашей победой.
То есть, нам вообще не следовало воевать, да?
Получается, что так, кивнул Крис. Вас это расстраивает?
Стас промолчал.
Так чем вы занимаетесь в своем историческом обществе? спросил он.
Восстанавливаем ход событий, разумеется.
Для кого?
Для всех любителей истории! Конечно, запрос общества на историю войны пока не достаточен для серьезной работы, но мы верим, что будущие поколения оценят наши поиски.
Стас только хмыкнул.
В частности, нас интересует крымский эпизод войны, сказал Крис. Он очень мало изучен, свидетелей почти не осталось, документов тоже. Это же было в самом конце, когда сопротивление практически добивали.
До капитуляции оставалось еще около полугода, напомнил Стас. После того, как мы взорвали их базу в космосе, появилась надежда. Но тут пришли новые корабли из Болота, и нас стали давить.
Вы ведь были в Крыму?
Стас кивнул.
Кого вы знали из известных лиц?
А кто вас интересует?
Ну, генералы Стечкис, Найманов, Агабян Маршал Гремин, наконец.
Стас покачал головой.
Я был в чине старшего лейтенанта, сказал он. Кого из начальства я мог знать?
Но вы выжили!
Потому что в момент взрыва я был под землей. Мне пришлось еще не меньше недели раскапываться
Представляю, что вы увидели, когда выбрались.
Пустыню, кивнул Стас. Воды в Крыму никогда толком не было, а я почти в центре полуострова! И все разглажено, как катком проехали. Это действительно была образцовая пустыня. Прежде чем меня напоили, я совсем высох
А кто вас подобрал?
Уцелевшие остатки армии собирались со всех сторон. Меня подобрал патруль на джипе К тому времени в Крыму уже лютовали каратели рептилидов, знаете, такиес рогами.
Их называют барсифы, это самое воинственное племя среди рептилидов. И самое дикое. Ну, в их смысле, конечно, он понизил тон. Об этом не принято говорить, но именно с ними связаны случаи каннибализма.
Такие случаи подтверждены? спросил Стас угрюмо.
У нас по рукам ходил вольный перевод одного рептилидского поэта, сообщил Крис. Так там об этом пишется прямо. Наши говорить об этом не осмеливаются. Так сколько вас уцелело?
Поначалу собралось около тысячи человек, сказал Стас. Но каратели разыскали нас и напали Осталось около сотни.
Значит, вы все-таки видели маршала Гремина.
Он был очень плох, покачал головой Стас. Умер за неделю до того, как нас сняли американские десантники.
Это был великий человек. Все мгновения его жизни заслуживают нашего особого внимания.
Стас бросил на него быстрый взгляд.
Думаете, дойдет до того, что мы будем прославлять наших героев?
Непременно! воскликнул Крис. Собственно говоря, рептилиды и сами выражают восхищение нашим сопротивлением. В конце концов, ведь у нас практически не было шансов противостоять их нашествию. Но наше политическое руководство страшно боится реваншистских настроений, и давит все в зародыше. Однако, наше университетское общество прикрыто Наблюдательным советом, поэтому нас не трогают.
Что за Наблюдательный совет?
Это оккупационная администрация. Но они стараются не вмешиваться в наши дела, и потому вреда от них нет. Зато пользы немало.
Стас посмотрел на него тяжелым взглядом.
Значит, теперь все в порядке?
Если вы о рептилидах, то все в полном порядке. Они даже склоняются к идее широкой компенсации всех наших потерь.
Стас поставил на стол чашку.
Почему же меня тогда держали пятнадцать лет в лагере?
Вы же понимаете, развел руками Крис. Это наши власти, которые считают себя святее папы римского. Всю борьбу с реваншизмом ведут именно они, определив в реванше сосредоточение сил зла. Им так удобно.
Выглядит гнусноватенько, заметил Стас с усмешкой.
Как и многое вокруг, согласился Крис. Но с другой стороны, исследование конфликта продвигает нас по линии онтологии, позволяет понять самые глубинные смыслы бытия. Ведь вы наверняка судите эту историю по-своему, и никакие успехи нашего быта вас не успокоят.
Я стараюсь не быть категоричным, буркнул Стас.
И ваша позиция имеет свои основания, кивнул Крис. Мы должны учитывать все мнения, и только тогда мы получим картину, более или менее адекватную.
Так что вы от меня хотите?
Ваш рассказ о тех временах, сказал Крис. Мы предполагаем собрать общество, подать общую позицию в виде презентации, а потом поговорить обо всем этом с вами. Люди будут задавать вопросы, а выотвечать.
Похоже на допрос в комиссии по военным преступлениям.
Крис усмехнулся.
Нет, нет, мы куда доброжелательнее. Вы в принципе ничего не имеете против?
Пока я ничего не могу сказать, отвечал уклончиво Стас. Дайте мне устроиться, осмотреться, определиться. У меня ведь пока еще голова идет кругом. Племянница меня героизирует, а двоюродная сестра зовет в любовники. Это может шокировать
Я понимаю, кивнул с участием Крис. Сексуальный вопрос обрел несколько другое звучание, и вы, как священник христианской церкви, наверное, озадачены. Но после таких сокрушительных потерь рептилиды считают себя просто обязанными восстановить численность населения, поэтому они активно поощряют деторождаемость.
Они просто ангелы, кивнул Стас холодно.
И вы сами это поймете и признаете, уверил его Крис. Когда с вами связаться?
Скажем, через неделю, сказал Стас.
Договорились. Простите меня за мою активность, но я серьезно отношусь к своему делу.
Стас остался в кафе, а Крис поспешно ушел.
Этот интерес исторического общества к событиям в Крыму не представлял для Стаса никаких загадок. Маршал Гремин был одной из центральных фигур Сопротивления, и с его именем были связаны самые главные тайны войны. В лагере от Стаса все пятнадцать лет добивались сведений о маршале, и немудрено, что это любопытство перешло на период освобождения. Как уже сказал Крис Вердиев, их ведь так немного осталось, ветеранов той войны.
7
Полковник Лазарус Гейшахт пришел на руководство в Верейске после долгой карьеры в области разведки, и такое назначение было прямо связано с его предыдущей работой. Впрочем, как правильно говорили знающие люди, бывших разведчиков не бывает. И хотя Гейшахт пока не исполнял каких-либо заданий своей бывшей конторы, он знал, что его просто держат в запасе. Верейск был одним из центров культурного контакта, и от того его значение для политической жизни было особенно важным. Гейшахт не только следил за контактами рептилидов, он даже сам в их участвовал, когда те затевали какие-нибудь общественные акции.
Поэтому полковник так перепугался, когда вдруг в Верейск нагрянул генерал Анри Десконье, ветеран войны и член Управляющего комитета. По рангу генерал Десконье был этажа на четыре выше полковника, то есть он сидел так высоко, что встретиться с ним в жизни было просто немыслимо. А тут вдруг заходит секретарша и испуганно сообщает:
Господин мэр, там генерал Десконье.
Где? не понял сразу Гейшахт.
В приемной, пролепетала секретарша.
Еще не до конца все обдумав, Гейшахт уже вылетел в приемную, чтобы лично приветствовать героя войны. Генерал в этот момент тепло беседовал с немолодой Кларой Уинстон, которая настойчиво добивалась от мэра повышения категории, ссылаясь на то, что ее семья погибла на войне. Она ссылалась на это уже пятнадцать лет, с тех пор, как эти ссылки стали работать, и успела набрать немало полезных преимуществ.