Но продолжить движение мне не удалосьна панели заморгал символ вызова и я активировал канал связи.
Привет! Несмотря на помехи голос Александера звучал бодро. Ты как там? Сам камнем не стал?
Тебя бы сюда, посмотрел бы я на тебя.
Ну, не ворчи. У меня отличные новости! Двигай в HR 1621 1A, я тут тебя жду.
Где это? Я вызвал корабль.
Неподалёку, думаю два или три прыжка, не более. Жду! До встречи! И он отрубил связь.
На радаре Скарабея появилась метка моего корабля и я вытянул голову следя а его посадкой. Вот он перешёл из пикирования в пологий полёт, выбирая ровный участок для посадки. Вот вспыхнули синим нижние маневровые двигатели, гася вертикальную скорость, выдвинулись опорные лапы и он медленно опустился на поверхность. До него было недалекометров тристатриста пятьдесят и мне было хорошо видно как откинулись люки ангара и вспыхнули приятным жёлтым светом огни, окаймляющие его проём.
Не сдерживаюсь и взбираюсь на соседний с кораблём холмик. В свете моих фар его корпус мерцает матовым чёрным светом. После эпопеи с радикально чёрной краской я довольно долго летал на ослепительно белом корабле. Я свыкся с непривычным цветом и даже начал им гордиться, особенно после того как мне подвернулась старая и потрёпанная книжка, что-то из детской серии. Там говорилось, что особо злобные подводники древности красили свои корабли в ярко белый цвет. То ли, что бы не выделяться на фоне айсбергов, то ли понты у них такие были.
Но затем Александер приволок откуда-то несколько бочек модного чёрного цвета и мы за неделю перекрасили наш Штурмовик. Хотя и белый был не плох, цвет то есть. Особенно на ледяных планетах. Уже с пары сотен метров его сложно было заметить на фоне ослепительно белых склонов.
Достаточно налюбовавшись я направил машину прямо в световой колодец образованный льющимся из ангарного отсека светом. Мягкое, жёлтое свечение окутало Скарабея и я дал команду на подъём машины в ангарно-гаражный отсек. Зажужжали, складываясь колёса, убрались в транспортное положение стволы турельки и подъёмник втянул меня в корабль.
В корабле я первым делом активировал карту галактики, ища нужную систему. До неё действительно было недалеконе более двадцати световых лет.
Мягким, нарастающим рёвом отозвались двигатели когда я начал плавно поднимать корабль от поверхности. На высоте около пяти сотен я задрал нос корабля вертикально и выжал тягу до максимуманужно было подняться хотя бы до двух километров что бы перейти на сверхскоростной режим, прыгать в гипер от планеты было опасно. По барам, впрочем, гуляли легенды о пилотах, которые умудрялись уйти в прыжок прямо с поверхности, но мне не хотелось проверять эти легендыещё больше ходило страшилок о неудачниках, рискнувших повторить подобную попытку. Страшилки обычно заканчивались тем, что кому-то попадались остатки подобных смельчаков, вплавленных в планету или о гигантских кратерах, появившихся в момент прыжка. Самих смельчаков более никто не встречал.
Переваливаю отметку в два километра и перехожу на сверхскорость. Прокладываю курспо закону подлости первая система в прыжке находится аккурат за планетой. Не свезло. Медленно разгоняясь выползаю из гравитационного колодца планеты и огибаю её по большой дуге.
Путь свободен!
Прыжок!
Корабль шёл по курсу и руки привычно выполняли необходимые действия. Мыслями я был далекос Аришей, точнее с тем обломом, который мы получили найдя её.
Александер оказался на высоте. И он и его связи. Сидя в камере, куда нас запихнули после произошедшего в кабинете Тода, он сумел найти общий язык со своим охранником. Уж не знаю как, но вышел он из камеры имея нового друга. Этот друг и сообщил нам, что со Станции, под охраной, отправили пару девушек, одна из которых была бывшей Инквизиторшей. От него Александер получил контакт на следующее звено в цепи наших поисковна пилота, который вёз Аришу в ссылку. С Бродяжкой было сложнеееё транспортировку поручили пилоту из отряда Карателей, а эти парни разговорчивостью не отличались. Но бывший интендант, хотяпочему бывший? Общаясь с ним я понял, что интендантство это состояние души и вот просто невозможно вот так взять и перестать быть хомяком. Корочеон умудрился через свои связи среди зав складами получить информацию об отгрузке большой партии научного оборудования в одну из тюрем, расположенную вне обитаемого космоса. Дальше получить информацию, что именно туда прибыл черный корабль из известного отряда, было делом техники. Так что место, где томилась Бродяжка у нас было.
Пилот, везший разжалованную Инквизиторшу, особо замкнутым не был. Секретным его тот рейс не был и он с чистой совестью, в обмен на несколько кружек пива, выложил нам конечный пункт своего маршрута. Нужно ли говорить, что мы сразу же устремились туда.
Скажу честноне самое приятное местечко. Ледяной шарик с бедной атмосферой. Кислорода там едва-едва, что бы не сдохнуть сразу. Встретиться с ней нам разрешили без особых проблем. Вот только местом встречи определили некое подобие беседки, вырезанной из ледяных глыб. Не спорюсмотрелось это строение красиво. Если смотреть на него из тёплой рубки корабля, с кружкой глинтвейна в руках.
Ариша пришла на встречу в каком-то рваньеповерх старого, засаленного комбез была накинута какая-то мешковина. Сапоги тоже не первой свежестии это у неё, всегда стремящейся к идеальному состоянию своей формы!
Ариш, начал я: может тебе комбез новый дать, Алекс сейчас сбегает, принесёт.
Не надо, она мотнула головой. Я грешна и должна пройти испытание.
Испытание? Отморозишь себе всё, какой чёртов придурок тебе такую епитимью назначил? Ты ж девка, тебе детей ржать?!
Не богохульствуй. Её голос быт тих и как-то мёртв.
Так! я протянул руку и взял её за рукав: идём на корабль!
Я не могу. Я согрешила и грех моя тяжёл. Я не распознала козни Врага рядом с собой.
Это ты Бродяжку уже врагом называешь? Забыла, как вы наряды и купальники выбирали?
Её взгляд на миг изменился, стал прежним, живым, но тут же потух и снова от неё начало исходить равнодушие и обречённость.
Алекс, я кивнул стоящему рядом Александару, я за ноги, ты руки придержи, потащили эту зомби на борт.
Он придвинулся, готовясь помочь мне, но она отступила на пару шагов и откинув рукав продемонстрировала нам широкий, блеснувший металлом, браслет.
Не смейте! Я должна искупить свою вину!
Дура! Какую вину, ты о чём?
Ты всё верно делаешь, дочка. Из-за её спины выдвинулись ещё две фигуры, одетые гораздо более прилично и по погодев комбезы с подогревом. Я пригляделсяпара тёток, далеко уже шагнувших за грань Бальзаковского возраста. Бабокесли говорить не политкорректно.
Не слушай искушающих голосов, преодолей соблазны и очисти душу через страдания тела, раскачиваясь в такт своим словам, заныла одна.
Сейчас я вам страдания обеспечу! Я придвинулся к ним, сжимая и поднимая над ними кулак.
Не надо. Ариша поникла головой. Сёстры всё верно говорят. Уходите.
Алекс, хватай её, сдурела девка! Он придвинулся, но два лазерника, ловко выхваченные бабками, охладили наш пыл.
Идите, мальчики, летите отсель, голубки, почти ласково сказала одна из них, не прекращая выцеливать меня ниже пояса. Дочка выбрала свой путь, летите отсель.
Ариша отвернулась и не прощаясь побрела в сторону жилых блоков. Я сплюнул на снег.
А вот мусоритьнекультурно, заметила вторая и они начали пятиться, прикрывая Аришу со спины от нашего, возможного рывка.
Слышь, бабуль, окликнул я их, когда они отошли на десяток шагов. Одна из них опустила пистолет: чего, сынок?
Что ж ты злая такая, а?
Вали отсюда, напускная ласковость пропала и перед нами стояла злобная старая бабка.
А поласковее?
Вас, она выплюнула следующее слово с ненавистью, мужиков, кастрировать при рождении надо. Убирайтесь отсюда! И она взмахнула стволом.
Полетели, Алекс, я повернулся к нему. Не у всех климакс нормально проходит. У некоторых со сдвигом крыши.
Вижу, он согласно кивнул.