Вот чёрт. Прощай, отпускздрасьте, особисты. Давно не виделись. Сколько там с последней служебки времени прошло? Месяца нет ещё
А у меня столько всего запланировано
«УД» обратно за пояс, медпакет первой помощи всегда с собой. Пара уколов обезболивающего каждому, жгут и коагуляционный спрей на раны. Теперь до приезда «скорой» дотянут.
Алёна, подхожу к секретарше. Она смотрит на меня с непередаваемым ужасом. Что за народ эти бабы
Алёна! пара пощёчини девушка приходит в себя. В глазах появляется гнев за оскорблённое девичье достоинство. Уже хорошо. Вызывайте медиков, вы меня поняли?
Молча вырвалась из рук и кинулась к своему столу. Слышно, как набирает номер и торопливо кричит про раненых, захлёбываясь в слезах.
Теперь к делу. Шеф меня порвёт.
Браслет связи пискнул, и загорелся зелёный огонёк. Микрофон на воротник, наушник в левое ухо.
Андрей Иванович, это Донников. Планета Нами, сектор А-10, космопорт МС-5, собственник Клим Ворошилов, попытка подкупа в особо крупном и вооруженное нападение при исполнении, двое тяжелораненых
Донников!!! Ты что творишь?!! Ты меня под трибунал подвести хочешь?!
Господи, как я не люблю, когда он так орёт
Нет, Андрей Иванович. Пеленг для ОСБ давать?
Ты издеваешься?! Давай, конечно, чтоб тебя! Сколько долг-то?
Четыреста двадцать восемь тысяч в доход Федерации, попутно набираю координаты на браслете связи. Браслет снова мигает: пеленг отправлен. Сто тысяч снято со счетов, остаток триста двадцать восемь тысяч. Все в порядке, Андрей Иванович.
В порядке у него Третья служебка подряд! Ты моего увольнения добиваешься?!
Нет, Андрей Иванович.
Но и не возражаю. Только хрена с два ты сам уволишься.
Из чего стрелял?
Из личного.
Из личного?! Опять?! Ты хоть раненым помощь оказал?!
Нет, умирать от шока и потери крови бросил.
Да, Андрей Иванович, конечно.
Жди, я твой пеленг в ОСБ отправил. Помощь нужна?
Нет, всё под контролем.
Как освободишьсясразу с делом ко мне. Понял? Сразу! Немедленно!
Так точно, понял.
С облегчением жму отбой. Ненавижу такие разговоры. Впрочем, настоящий разнос шеф устроит у себя в кабинете. Где-то на улице слышно завывание «скорой». Охрана на полу начинает приходить в себя. Наклоняюсь над ними.
Парни, не дёргайтесь. Сейчас вас заберут в больничку, всё нормально будет. Надеюсь, страховка у вас есть.
Гм э-э Алексейэ-э
Витальевич, оборачиваюсь к очнувшемуся от столбняка Климу.
Алексей Ви Витальевич, воротила бизнеса нервно дёргает галстук, расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки. Я Я могу позвонить своему адвокату?
Звоните.
Пока время у тебя есть. Особисты скоро будут здесь. Конечно, внутри системы световые и околосветовые скорости запрещены. Но ОСБ Чёрного Корпуса разрешена крейсерская скорость, для них всегда есть свободный коридор, и от Хали до Нами десять минут полёта. Быстрее только военные истребители.
Эх, мне бы такой катер. Без ограничителя скорости.
Но нельзя. На служебном катере до дома мне добираться три часа. А гражданскому транспортуещё дольше.
В кабинет вбегают врачи, ведомые зарёванной секретаршей. Охранников осматривают, Клим ругается в трубку с адвокатом.
Им нужна срочная госпитализация, один из врачей остановился возле меня. Моя форма внушает ему не уважение, а неприязнь. Это нормально. Нас никто не любит. Чёрный Корпусне тайная служба, но наша деятельность не освещается в широкой прессе. Про нас все знают, что мы есть. Половина из этих всех знает, чем мы занимаемся. И только постоянные «клиенты» знают пределы наших полномочий и особенности работы.
Но опасаются и не доверяют нам все.
Увозите. Их допросят потом.
Врач хмыкнул и ушёл, отдавая команды санитарам. Я развернулся к Климу. Бизнесмен нервно вытирал мокрый лоб, руки у него заметно дрожали. Похоже, адвокат сумел ему объяснить всю прелесть ситуации.
Клим Максимович, я выудил из кармана пачку «Звезды». Позволите?
Бывший бизнесмен смотрит с плохо скрытым испугом и ненавистью, но кивает.
Алёна.
Секретарша достаёт из расстрелянного шкафа гелевую пепельницу, ставит на стол. На меня уже не смотрит. Закуриваю, усаживаясь в ближайшее кресло.
Клим Максимович, вернёмся к нашему разговору.
Я заплачу, взгляд злой и раздражённый. Понял, что потерял намного больше этих денег. Но уже поздно. Статья ему обеспечена. И даже не одна. Сам виноват.
Вам наличкой или как?
На счёт подразделения. Мы сами переведём деньги, кладу на стол служебную карточку с номером счёта. Клим, не глядя на карту, кивает бледной секретарше. Мне её уже искренне жаль. Как ещё на ногах стоит, бедная. Наверняка медики успокоительное вкололи, но шок-то остался.
Триста двадцать восемь тысяч, Алёна Ивановна.
Она смотрит на меня, как на чудовище, и выходит деревянной походкой. Возвращается через пять минут. Старательно обошла кровавое море, остановилась передо мной.
Какой же вы тонкие руки дрожат, не кладётбросает карту на стол. Дурак твой хозяин, девочка. Всем проблемы создал. У меня такие планы на отпуск сорваться могут
Благодарю, карту во внутренний карман и набрать номер депозита. Клим отвернулся, на его скулах нервно ходят желваки, левое веко заметно дёргается. Это он ещё про камеру не знает.
Юленька, это Алексей Донников. Проверь поступление на счёт, пожалуйста. Должно быть триста двадцать восемь тысяч от Клима Ворошилова.
Пока на том конце щёлкают кнопки, Клим нервно тискает платок.
Да, поступили, отзывается наша красавица.
Спасибо, Юль.
За спиной тихо всхлипывает секретарша, а из приёмной слышны тяжёлые шаги нескольких человек и обрывистые фразы разговора.
Адвокат и особисты прибыли.
Здравствуйте, господа. Алексей Витальевич, снова вы. И снова огнестрел. Ваш начальник сказал, что двое тяжелораненых. Где они?
Утопить окурок в пепельнице, встать навстречу и протянуть руку.
Здравствуйте, Семён Михайлович. Раненых увезли.
Очки и оружие, худощавый особист энергично жмёт мне руку и тут же разворачивает сухую жёсткую ладонь вверх. В отличие от меня, всё по уставу: китель и брюки идеальны, все нашивки и шевроны на месте, хоть сейчас на доску почёта. Но при виде извлечённого из кобуры «УД» взгляд Семёна сразу мрачнеет.
Из табельного не судьба была?
Под руку попался.
Семён хмыкнул, его помощник забирает у меня «УД» упаковать в пластик. «Узи» уже убраны в такие же мешки. Эксперты выколупывают пули из стены, берут кровь из лужи на анализ. Вещдоки. Снимаю очки, протягиваю Семёну.
Особист снова хмыкает и останавливает запись.
Что здесь?
Попытка подкупа и огнестрел.
Это нарушение закона! Адвокат, юркий и мелкий, отлип от клиента и попытался втиснуться между нами, но один из отряда легко отжимает его к окну. Я требую, чтобы моему клиенту была немедленно продемонстрирована вся информация с этого устройства!
Будет, Семён убрал мои очки в карман кителя. Обязательно. Клим Максимович, вы арестованы.
Парни из отряда легко подняли Клима.
Я тебя достану, Донников, слышишь? Бывший бизнесмен зло смотрит на меня. Тебе не жить!
Не усугубляйте вашу вину, Клим Максимович, Семён ухмыльнулся в ответ. У вас и так серьёзные неприятности. Поговорите пока с вашим адвокатом. А мы побеседуем с Алексеем Витальевичем.
Беседовать Семён решил на улице. Служебный катер стоял почти возле здания, а не на стартовой площадке. Им можно.
Вляпался, Лёха?
Да нет, я снова достал «Звезду», закурил. Сам увидишь. Всё по закону.
Семён покосился на меня и тоже закурил. «Парламент».
Катер где?
В лесу. На попутке доехал.
Рисковый ты парень, Лёха. Знаешь ведь, какой тип скользкий, какого рожна один сунулся? Взял парней и приехал бы, как положено. Что ж ты вечно против устава прёшь?
Я не против, но так эффективней. Я по уставу припрусь, а он свалит. По срочным делам. И сколько бы я сюда ещё мотался? У меня сроки и планы. Сам знаешь, как за это дерут.
Тоже верно Третья служебка?
Третья.
Доиграешься ты, Лёха. И без того под тебя копают.