«Почему мне показалось, что у неё чёрные глаза? Они ведь серые, прозрачные, словно два кусочка дымящегося сухого льда», размышлял Лейтенант, поглаживая кобуру.
Ну, если ждешь проговорил десантник задумчиво, то отвечать будет, пожалуй, наш ковбой. Пора сцедить немного пенки творчества с его закипающего мозга.
Лейтенант неспешно развязал шейный платок и бросил на мокрый стол.
Не исключено, что мой рассказ покажется тебе немного неортодоксальным. Пожалуй, он даже удивит не только присутствующих здесь дам, но и тебя самого, Бад, хоть мы и были там вместе.
Знаешь, я не удивляюсь, даже когда Господь, сидя со мной за стойкой, умудряется влетать на бабки лицом в писсуар и выпускать при этом ангелов. Скажу проще на случай, если ты понимаешь только прямые утверждения я не слишком впечатлителен.
Возможно, на сей раз будет иначе.
***
Белуга? Бад выглядел озадаченным. Дело твоё, конечно, но только это же рыба, а рыбы обычно молчат прямо как мертвецы, хотя и с ними тоже бывает по-разному. Но почему у тебя двигатель-то ревёт этой самой белугой?
Распространённая ошибка! пояснил Лейтенант, силясь перекричать напряженный вой «Призрака». Первоначально, конечно, имелась в виду белуха, эдакий дельфин. Вот она и правда умеет громко рычать. Но поскольку люди тупые и не видят разницы между осетровой рыбой, килограмм икры которой стоит на Уратхе десять тысяч евро, и здоровенным ревущим китообразным, то выражение закрепилось именно в этом виде.
И ты, значит, не хочешь выделяться. Разумно, парень, пускай будет так.
Машина неслась по прямому, как стрела, шоссе, местами зарываясь в нанесённые на асфальт песочные барханы и разбрасывая их в стороны плотными струями. Освещённая светом мощных фар, дорога превращалось в серую невзрачную полосу и трусливо убегала под колеса, но местами машина вырывалась на гладкий простор и тогда пропадал даже шорох шин; казалось, что она парит над поверхностью.
Гидрар чинно восседал на заднем сиденье, только ресницы подёргивались, как крылья у бабочки. Сидящий рядом Лейтенант барабанил пальцами по набалдашнику трости. Чумной Доктор на переднем сидении был, по своему обыкновению, невозмутим.
Они мчались сквозь темноту и время небо над дорогой взрывалось яркими светлыми полосами, похожими на светящийся серпантин, если бы, конечно, существовал серпантин длиной в несколько километров. Звёзды над полированной чёрной крышей автомобиля порой вырастали до совершенно мистических размеров, они обжигали жесткой гамма-радиацией чёрную нитрокраску «Призрака» и шипели маленькими разрядами на антенне, шильдике и хромированных деталях багажника.
В багажнике, кстати, кто-то постоянно бормотал и возился но слышать это могли только духи, ночующие вдоль шоссе. Внутрь салона никакие звуки не проникали.
Машина летела сквозь поросшие диким лесом и укрытые мохнатой тьмой места, столь странные, что человеческий мозг не в состоянии всосать их в себя, сопоставить с хранящимися в памяти аналогами и сделать вывод о местонахождении. Мозг не понимал, что происходит, он паниковал и бился в мягких смирительных объятиях притуплённой наркотой психики.
Несколько раз автомобиль начинал злобно рычать, когда переносился через древние каменные мосты, чёрными ходулями перекинутые через бездонные пропасти, где дно горело красными язычками нездешнего космического пламени. Там же, на дне, с неприятным хлюпающим звуком шевелилось что-то большое и, кажется, живое.
Они миновали это место не оглядываясь.
В другой раз машина нырнула в чудовищный чёрный тоннель, который вел почти строго вниз, подобно гигантскому колодцу. Если рассуждать здраво, она должна была немедленно перевернуться и с грохотом обрушиться в неведомые бездны, но ничего подобного не произошло мощные фары исправно рассеивали темноту, в их свете виднелись покатые кирпичные арки, сквозь которые машина мчалась с рёвом, похожим на испытания авиационных двигателей в аэродинамической трубе. Тоннель, который не был колодцем, длился, похоже, несколько десятков миль, а когда он закончился, «Призрак» снова выскочил на шоссе, и пассажиры зажмурились от ослепительного света высоко в небе парила, раскинув щупальца, неизвестная молочно-белая галактика.
Пустыня же, разрезанная дорогой на две примерно равные и одинаково мёртвые части, оставалась безлюдной.
Кто всё это построил? решился спросить Лейтенант через некоторое время, когда они пролетели сквозь заброшенную стоянку с разномастными, иногда очень грязными автомобилями и пару железнодорожных путей, после чего миновали панораму из гигантских статуй: те изображали обнажённого мужчину, отрывающего голову существу, похожему одновременно на гигантского паука, льва и дракона. Голова у мужчины была непропорционально велика, и совершенно не факт, что принадлежала человеку.
Бад не оборачиваясь пожал гигантскими плечами:
Вопрос не по адресу. Записанная история человечества, известная всем, включает сколько шесть, семь тысяч лет? Эта дорога уже была невообразимо древней, когда лемурийцы и атланты гадили в свои скверно выкрашенные пеленки. Как думаешь, много сведений о ней дошло до нас, кроме вот этого вот тирана позади?
Они проехали полуосвещенный бигборд с великанским половым органом и мигающей надписью «DILDO WITH IT!»
Ну, вот и она, сказал Чумной Доктор. Официальная граница Района Упорядоченного. Всё, что находится дальше, уже не подпадает под юрисдикцию Института Реальности.
Да он сам себе эту юрисдикцию и выдумал, сказал Бад. И что идёт дальше?
Ничье пространство, если говорить просто. А потом, через некоторое каждый раз разное количество миль, будет общий пункт назначения.
Вроде конечной остановки?
Точно, это именно она, Клэм хихикнул и рефлекторно вытер что-то невидимое под носом. Большой транспортный хаб, перекладная станция, официально называемая TRANSFER 001410, в просторечии более известная, как Геенна, Гадес, Хель, Инферно и так далее и тому подобное. Короче говоря станция «Ад-Сортировочная».
Именно туда и направляется автобус с погибшими душами, парень. Я ничего не хочу сказать, но если он доберется до цели, то ты со своей девушкой не увидишься больше никогда, я гарантирую это, закончил Бад.
Лейтенант ничего не ответил, но лицо у него сделалось застывшее и нехорошее.
Машина неслась вперёд, разрезая ночь. У обочин вырастали длинные мохнатые тени, они приплясывали и бормотали. В ушах нарастал низкий гул, вроде того, какой бывает при наборе самолётом высоты окружающая местность меняла атмосферное давление. В одном месте Баду пришлось резко вывернуть руль, потому что через дорогу метнулось что-то чёрное, приземистое, с большим количеством ног. В мозгу прокатилось и замерло эхом противное нечеловеческое хихиканье.
Засекаю впереди крупный кластер хаотической эктоплазмы нулевого уровня, сказал Чумной Доктор.
Понял, сказал Лейтенант. А если кто-то не говорит по-тарабарски, как вот я, к примеру, как быть тогда?
Прямо по курсу автобус с мёртвыми душами, ясно? снова хихикнул Клэм. Направляется из Отстойника прямиком в Ад, идёт быстро судя по тому, что мы его до сих пор не видим. Души товар скоропортящийся, а мёртвые контрабандные души тем более. Кто-то там, внизу, очень торопится их получить.
Это не значит, что Алиса мертва, упрямо повторил Лейтенант. Ясно?
Как скажешь, парень, Клэму наскучило разговаривать, и он широко зевнул.
Друг Омнибус, перехвати руль, мне надо приодеться, Бад не стал перелезать на заднее сиденье, тем более что промежуточная стеклянная перегородка была все ещё наполовину закрыта. Он открыл здоровенный, почти во всю крышу, люк и с грацией буйвола кувыркнулся назад. Клэм и Лейтенант одновременно охнули и подались в стороны не от удивления, просто десантник очень широк в плечах.
Во время этого аттракциона Чумной Доктор придерживал педаль газа своей деревянной сандалией и, по-птичьи склонив голову, прислушивался к чему-то неосязаемому. Автомобиль врезался в полосу плотного тумана, по сторонам замелькали чёрные корявые деревья с неприятно длинными, колыхающимися ветвями. Казалось, между ними иногда, редко-редко, что-то проскальзывало. Или кто-то.