Нас интересует то, что происходило за двое суток до сего дня?
Именно так. Если это возможно, то с момента, как мейрау Яснарина подошла к воротам.
Ну что ж, приступим.
Эльф коснулся пальцами моего лба, и через каплю я заорала от боли. Он шарахнулся, испугавшись. Посмотрел на меня удивлённо, перевёл недовольный взгляд на Эраника.
Вы не предупредили меня об особенностях пострадавшей.
Упс! Я теперь считаюсь пострадавшей. Плечо до сих пор болит, а его никто не осмотрел сегодня. Обычно на мне всё быстро заживает, но, наверное, не в этот раз. Рукой шевелить было трудно, время от времени в рану будто раскалённую спицу втыкали. Меня оставили одну ушли решать, что делать дальше. Через десять минут в комнату вошёл Эраник и оба боевика, имеющих смущённый и виноватый вид.
Простите, мейрау Яснарина
Того, что все трое на меня набросятся, я никак не ожидала. Вот корзага им в душу! Лёжа полураздетой под одеялом, да ещё с повреждённым плечом, особого отпора дать не могла, но и сдаваться без боя не собиралась. Я не умею выпускать когти, но и от моих ноготков следы на наглых мордах не сразу затянутся. А уж как славно я разорвала зубами руку начальнику, вообще, любо-дорого смотреть. Кровать-то узкая, я маленькая, а они мужики здоровые, вот и мешали друг другу. Немного, но отыгралась за свои мучения. Через пару сдвигов я лежала крепко привязанная за запястья, лодыжки, талию и шею.
Начальник, а ведь её волколак укусил А теперь она вас
Разве потерпевшую не осмотрели?
В деле ничего об этом нет. Целитель вчера её перевязывал. Было это сразу после происшествия. Вон повязка какая грязная.
Я молчала, так как мне в рот аккуратно вставили кляп круглую палочку, закреплённую верёвочками. Теперь я действительно боялась, что живой отсюда не выйду. Из уголков глаз одна за другой начали капать слезинки. И Арта нет Наверняка его нарочно куда-то услали, чтобы не вступился.
Чувствую себя последней скотиной. Не по-человечески это, начальник.
Один из здоровяков сильно переживал, глядя на мои слёзы и мигом покрасневший нос. Не все маги совесть потеряли.
Она и не совсем человек.
Этому гаду всё равно. Ну что же, на память я не жалуюсь. Мне ведь её только прочтут, стирать не будут. Как ответ на мои мысли из-за двери раздались звуки спора.
Даже не просите. Я не стану из-за ваших капризов делать из молодой магички идиотку.
Но ей известна секретная информация!
Возьмёте клятву о неразглашении. Или боитесь, что она подаст жалобу на жестокое обращение? Имеет право.
Голос эльфа я сразу узнала. Может, он не слишком мне сочувствовал, но Эраник Дербок менталиста раздражал сильнее, и делать что-то сверх необходимого ради капитана маг не будет. А вот местный из патруля вполне способен организовать выжигание мозгов. Я обречённо закрыла глаза. Лба коснулась прохладная ладонь, погладила по волосам. Неожиданно.
Не плачь, девочка. Обещаю, они получат не только твои воспоминания, но и все ощущения, которые были тогда и будут сейчас. Их менталист ходить не сможет, не то что память тебе подчистить. И кляп уберу. Тебе легче, а они пускай послушают.
Полными слёз глазами я с благодарностью посмотрела на своего невольного мучителя. Красив. И улыбка замечательная. И глаза такие лучистые, как две зелёные звезды. Меня утянуло в их глубину, закрутило в золотом сиянии. Потом пришла боль. Мне казалось, что раскалённые иглы десятками вонзаются в мой мозг, кончики пальцев и позвоночник. И я орала так, что потом несколько оборотов не могла нормально говорить. Эльф не обманул, считал воспоминания быстро, но мне хватило.
Целители, вбежавшие в комнату, как только он вышел, шипели ругательства в адрес патрульных. Моя нежная кожа, в которую врезалась грубая верёвка, кровоточила, стёрта до мяса. Голос сорван, а я периодически теряла сознание. В моменты просветления увидела, как молоденький ученик трясущимися руками обрабатывает и перевязывает раны. Двое мужчин постарше быстро смешивали эликсиры, вливая их в меня то с маленькой ложечки, то с большой.
Я почти пришла в себя, когда услышала жуткий мужской крик. На губы сама собой наползла торжествующая улыбка. Эльф выполнил обещание. Как-то резко стало лучше. Не зря про меня в детстве брат говорил: «Сделала гадость, на сердце радость». Целители, конечно, слегка поджали губы, но осуждать меня не стали. Надо подумать, подавать жалобу или нет. Я, конечно, могу это сделать, но подтвердят ли показания свидетели. Всмотрелась в их лица и поняла, что нет. Они в этом лазарете и не такое видеть могли.
Сейчас моя задача уйти домой, пока Эраник Дербок после просмотра воспоминаний не очнулся. Не хочу ему клятвы давать. Ничего особо секретного не видела, рассказывать об этом некому. Хотя Поговорю с отцом, возможно, с помощью его связей удастся Эранику храпсу подложить. От этой мысли настроение улучшилось, я попыталась сесть.
Куда вы? Лежите! Начальник третьего патруля велел вам до утра оставаться в лазарете.
Молоденький ученик целителя очень волновался.
Не помню такого. Письменный приказ есть? Нет? Верните мои вещи или я босиком домой пойду, а на вас жалобу напишу.
Юноша выскочил за дверь и вернулся с одним из лечивших меня мужчин.
Вам лучше до утра оставаться под наблюдением, мейрау Яснарина. Мало ли что.
Я сама целитель и вполне способна выпить лекарства в правильной последовательности. Напишите мне на листочке, что и как надо употребить, и верните уже мою одежду. Или вы тоже меня свяжете?
Мне с трудом, но удалось произнести это спокойно. Только на последней фразе дрогнула голосом для пущей убедительности.
Давайте я вам хотя бы повязку на плече поменяю.
Я кивнула, и целитель дал знак помощнику снять грязные бинты. Скосив глаза, наблюдала за процедурой, и рана мне не понравилась. Сустав опух, вокруг следов от зубов волколака кожа потемнела. Целитель осуждающе покачал головой, но ранки промыл сам, наложил мазь и новую повязку. Домой я шла с сумкой, полной баночек, скляночек и чистых бинтов. Я таких лекарств не имею, и все это может пригодиться. Предписания гарнизонных медиков я собиралась выполнять неукоснительно, но на перевязку к ним не пойду. Завтра надо наведаться в родную Школу Целительства. Не нравится мне моё плечо болит, и знобит меня снова.
Глава 3
Первый, кого я увидела на следующий день, был Арт. Осунувшийся, небритый, с тёмными кругами под глазами он примчался ко мне, как только смог. Жених до последнего был против чтения моей памяти, а когда выяснилось, что это опасно для здоровья, и вовсе упёрся. Боевики с трудом его оглушили, одели антимагические наручники, чтобы он со зла кого-нибудь не покалечил. Эраник велел стражникам закрыть своего зарвавшегося, как он выразился, подчинённого в камере до особого распоряжения. Поскольку они с менталистом ночь провели в лазарете, то и приказ об освобождении отдать было некому.
Артеник хоть и молодой, но с характером. Мириться с произволом начальства не стал. Он высказал всё, что думает по поводу произошедшего, магам из их патруля в лицо. Это он ещё не знал, что меня силой связали, а то и в драку полез бы. Мужики ему об этом рассказывать постеснялись. Понимают, что поступили подло закон о добровольном содействии следствию нарушили.
После того как Артеник перед своими сослуживцами выговорился, он отправился к начальнику гарнизона писать рапорт о переводе в другую патрульную бригаду. Не постеснялся подробно изложить причину странной просьбы не принято у магов разрушать сработавшиеся «связки». Такой у него доклад высокохудожественный получился, что перевели его сразу боевиков всегда не хватает. Заодно начальник гарнизона пожелал пообщаться со мной.
Я идти отказалась наотрез. Раны ещё не зажили, и мне надо к лекарю, а не с начальством разговоры разговаривать. Арт увидел мои окровавленные повязки, зашипел, как вода в кипящем масле. Пришлось ему рассказать всё, что со мной произошло, в подробностях. Бедняга аж на колени передо мной встал и руки целовал, вымаливая прощение, что не смог защитить. Окажись рядом Эраник, точно сцепились бы.