У линкоров Котсуолда достаточная плотность огня, чтобы не подпустить к себе торпедоносцы, добавил Бригадир.
Значит, будем спасать обречённых, усмехнулся Антракоз. Весёленькая перспектива.
Перспектива у нас, действительно, самая развесёлая, мрачно заявил Бригадир. С нами полностью рассчитываются перед сражением. После него Котсуолд в наших услугах не нуждается.
Выходит, нас тут бросают, кивнул больше самому себе Антракоз. Ну, чего-то в этом духе и стоило ждать от Котсуолда. Попользовались и выкинули за ненадобностью.
И нам надо решить, что будем делать после этого боя, господа, как ни в чём не бывало, произнёс Бригадир. Командир эскадрильи «Лафайет» открыто заявляет, что перейдёт на сторону Блицкрига.
А чего ещё ожидать от заокеанцев, усмехнулся Оргард. Принципов у них нет, когда дело касается наживы.
Тут уже не в наживе дело, а в выживании, ответил ему Аспирант. Блицкриг вряд ли будет соблюдать право проходатех, кто откажется перейти на их сторону после боя, просто уничтожат.
Право проходастаринный закон, по которому наёмников, не сражающихся на стороне врага, пропускали через свои позиции. Его ещё худо-бедно соблюдали в Первую войну, но в основном только в отношении эскадрилий. Ведь гонять аэропланы по небу над собственными позициями часто выходило себе дороже. Отчего-то я не сомневалсяБлицкриг никого не отпустит. Сейчас на Континенте идёт такая война, где врага, даже потенциального, щадить не станут ни в коем случае.
И что же мы можем сделать? задал животрепещущий вопрос Антракоз.
Либо вместе с теми, кто не собирается переходить на сторону Блицкрига прорываться к имперским позициям и предложить им свою службу, предложил Бригадир. Империи сейчас нужны все силы, какие только удастся собрать. Вот только денег не так много. А можно вместе с «Лафайетом» сражаться за Блицкриг. Тем более что у нас есть неплохой козырь в этой игре.
Не дожидаясь вопросов, он указал на меня и Гневомира.
Блицкриг открыто разыгрывает карту урдского царя, собирает всех эмигрантов, кто имел отношение к военному делу, вот через наших урдцев мы и предложим свои услуги.
А нам так уж нужны все эти легенды? удивился Оргард. Вроде раньше репутации хватало.
В этот раз она сыграет против нас, ты это знаешь не хуже моего. Мы слишком долго и последовательно отказывались воевать за Блицкригтеперь нам нужно кинуть хоть какой-то мостик к их командованию. И господа Милорадов и Олешев станут для нас этим мостиком. Вы ведь не против, господа?
Мы с Гневомиром промолчали. Даже не взглянули друг на друга. Однако я понял, что нам пора серьёзно поговорить, и как можно скорее. Ведь в небе над Дёйнкирхе скоро разразится страшная битва. Возможно, величайшее воздушное сражение современности. И у меня не слишком много шансов пережить его.
Быть может, пришла пора открыть карты?
Ответа на этот вопрос у меня не было, и я вовсе не уверен, что смогу его найти. Однако остановить меня этот факт уже не мог. Я твёрдо решилс Гневомиром надо поговорить, а уж как будет наш диалог проходить, зависит только от нас. В общем, главноеввязаться в драку, там посмотрим, что дальше. И вообще будет ли это самое дальше.
Вот только возможность поговорить нам не представлялась долго. Я с головой ушёл в подготовку своего «Ньюпора» к предстоящему сражению. Меня приписали к разведке, и поначалу я долгие часы проводил в обществе Оргарда прямо на палубе авианосца, глядя, как техники эскадрильи буквально полностью перебирают машину, переделывая её под разведывательный вариант.
«Ньюпор»не «Оса» и не «Стриж», пояснял Оргард, но для разведки сгодится и он. Сейчас мы максимально облегчим машину, поставим на неё пару скорострельных пулемётов блицкриговского производства и будет у меня прикрытие во время вылазок. Поглядим, быть может, ты справишься с этой задачей лучше Близнецов, будь они оба неладны со своим патриотизмом.
Из-за чего они покинули нейстрийскую армию? спросил я у Оргарда. Не то, чтобы это меня так уж сильно волновало, просто наблюдать за работой техников, буквально по винтику перебирающих мой аэроплан, стало к исходу второго дня скучновато.
Поддержали не того майордома, ответил Оргард.
Я знал историю с двумя майордомами, что недолго правили королевством. Короли Нейстрии давно уже не имели реальной власти над страной, передав всю полноту её майордомам, за что получили на Континенте насмешливое прозвище ленивые короли. После Первой войны сложилась странная ситуация, когда Нейстрией почти полгода управляли сразу два майордома. Страна тогда разделилась на два враждующих лагеря. Первого майордома, которого называли северным поддержали офицеры, жаждавшие поставить страну на военные рельсы и готовить её к новому кровопролитью, все деньги из казны пустив на развитие и перевооружение армии. За южного же встали сторонники мира, в основном крупные торговцы и промышленники, которым хотелось, конечно же, развивать свои предприятия, а не вкладывать деньги в армию. Нерешительный, лишённый власти король сидел в столице, окружённый генералами, и издавал манифест за манифестом, в которых обличал южного майордома, как предателя и пораженца, мешающего верному развитию государства. Но всем было ясно, чья рука водит его пером. В итоге, столицу взяли завербованные промышленниками и торговцами наёмники, которых было очень много после окончания войны. Верхушку военного переворота публично казнили, однако обошлось без массовых репрессий. Большую часть офицеров, поддержавших своих лидеров и командиров по недавней войне, попросту вытурили из армии. Ходили слухи, что даже майордом уцелелего точно не было среди казнённых, а по официальной версии он покончил с собой, когда наёмные войска вошли в город.
Теперь большая часть тех, кто сражался за северного, добавил Оргард, будут драться за генерала ле Дёза. А ведь он был его самым ярым сторонником во времена диктатуры. Непонятно, как ему удалось не угодить под топор палача? Он ведь даже в армии остался, сохранил чин, только командования лишился и был переведён на какую-то штабную должность. Вроде как закат карьеры и всё такое, помахал рукой Оргард, но, всё равно, непонятная история какая-то. Слишком мутная.
Все революции и перевороты заканчиваются мутно, пожал плечами я, или большой кровью, как у меня на родине.
Да уж, приятель, хохотнул Оргард, вот уж где не хотел бы жить, так это в Урде.
Я решил пропустить эти его слова мимо ушей. Слишком уж оскорбительны они были, чтобы воспринимать их хоть сколь-нибудь серьёзно.
Мощная оптика флотских дальномеров позволяла фельдмаршалу во всех подробностях разглядеть оборону врага. Дёйнкирхе был укреплён на славу. Крепкий орешек, который непросто будет разгрызть даже мощными челюстями армии Блицкрига. В небе над ним висели могучие боевые корабли. «Колосс» и «Отмщение» казалось затмевали своими корпусами небо. Под ними развевались тяжёлые полотнища котсуолдских флагов. Орудия, пока ещё зачехлённые, глядели в сторону приближающегося врага. Вокруг них висели корабли поменьшелинейные крейсера и броненосцы, сильно уступающие в размерах и огневой мощи. Однако не стоило обманываться на их счётостровное королевство всегда было лидером в области кораблестроения, как бы ни пытался в последние годы оспорить это первенство Блицкриг.
Они превосходят нас по мощности совокупного залпа, заявил гросс-адмирал Тонгаст, поэтому затягивать сражения нельзя. Если втянемся в долгую артиллерийскую дуэль, то проиграем. Нам даже «Вергельтунг» не поможет. Суперлинкоры Котсуолда мощнее негона этот счёт я не обольщаюсь.
Так какова будет ваша стратегия в грядущем бою? отрываясь от дальномера, спросил у него Фредефрод.
Мы станем острием меча, ответил Тонгаст. Пора менять тактику воздушного боя. Быть может, я и староват для новых приёмчиков, но кое-чем ещё могу удивить котсуолдское адмиралтейство. Мы выстроим корабли клином, как раньше строились наши рыцари на поле боя, он изобразил ладонями клин с острым углом. На острие атаки, конечно, буду я на «Вергельтунге»хватит с меня пересудов о том, как угнали «Дерфлингер» и почему меня не было на его борту в этот момент. Мы ударим между «Колоссом» и «Отмщением», разрубим надвое их строй, прорвёмся к эвакуирующимся и уничтожим их. А после можно и отступить. Потерпев поражение в главном, котсуолдцы скорее всего сбегут к себе на остров, поджав хвост.