От Онгемунда, кстати, пришли свежие новости, заявил Адельгар. Телеграмма пришла как раз в то время, когда вы принимали вояк.
И что это за новости?
Агенты доносят, что командарм Будиволна получил подкрепление в виде Молодой гвардии Урда, и готовится теперь со своей конной армией выступить на Бадкубе.
Генерал-кайзер сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он не мог сейчас дать фельдмаршалу ни одного солдата или орудиявсе силы были брошены против котсуолдцев в Дёйнкирхе. И в тот момент он задумался, а может быть стоило всё же более внимательно прислушаться к Адельгару, который советовал отпустить их за Пролив и начать переговоры о сепаратном мире. Но в тот момент правитель Блицкрига посчитал, что как следует напугать островитян будет намного полезней, а что пугает сильнее, чем уничтожение всего их экспедиционного корпуса, высадившегося в Нейстрии. Вот только сделать это оказалось не так уж просто, и теперь Онгемунду придётся расплачиваться за ошибку генерал-кайзера.
Командарм Будиволна не отличался ростом. В детстве его дразнили коротышкой, однако лишь до тех пор, пока будущий славный конник не начал показывать характер. А характер у него был взрывнойпод стать ярко-рыжим волосам. Это сейчас шевелюра его, пусть и всё такая же густая, как в молодости, сильно поседела. Волосы командарма потемнели и стали больше пегими. Вот только на взрывной характер Красного лиса это никак не повлияло, что частенько ощущали на себе его подчинённые, от комдивов до самых младших воинских начальников в его конной армии.
И вот теперь Будиволна оценивающе глядел на командира недавно созданной Молодой гвардии, которого звали Кудряй. Хорошее имя для парня, прошедшего Гражданскую, что было видно не столько в его деле, с которым Будиволну ознакомил уполномоченный армии товарищ Вершило, сколько на его лице. Будиволна сразу и безошибочно узнавал такихтех, кто умел в своей жизни только одно, убивать. И умел он делать это очень хорошо. Из таких был и сам Будиволна Красный волк Великой степи.
Ну, будем знакомы, товарищ Кудряй, протянул руку командарм. Давай держаться запросто, как товарищам положено. Я лишних игр не люблюи рублю всегда одну только правду. За что меня вот товарищ Вершило сильно ругает.
Будиволна усмехнулся и кивнул на уполномоченного армии. Тот лишь пожал плечамишутка, похоже, была из разряда дежурных и давно надоевших Вершило.
А кто в вашем полку уполномоченный? поинтересовался Вершило. И отчего вы не пригласили его на встречу, чтобы познакомиться?
В Молодой гвардии нет уполномоченных, ответил Кудряй. В Военном комитете считают, что наши части принципиально отличаются от прежних. Наши полки сформированы только из преданных делу пролетарской революции молодых людей, а потому принято решение о том, что уполномоченных в Молодой гвардии не будет.
Эти слова пришлись не слишком по нраву Будиволне. Выходит, что сформированная им конная армия недостаточно предана революции, ведь уполномоченных из неё не убрали.
Это эксперимент Военного комитета, заявил Вершило. Я думаю, после первых боёв там поймут, что без уполномоченных никакая армия или гвардия в Народном государстве обойтись не сможет.
А вот эти слова лишь слегка успокоили Будиволну. Кудряй же лишь пожал плечами, как будто его они не касались никоим образом.
Вы ведь командир полка, заметил, чтобы развеять повисшую почти на полминуты тишину, Будиволна, а молодогвардейцев у нас дивизия наберётся. Выходит вы все сами по себе у меня под началом, или как?
Форму новую ещё пошить не успел, усмехнулся Кудряй, со значками комдива, а приказ уже есть на меня. Телеграфом в штаб армии должны были передать.
Были телеграммы из столицы, кивнул Будиволна, только ничего срочного, потому я с ними решил вечером ознакомиться. Значит, теперь в моей армии два кавкорпуса, дивизия из четырёх стрелковых полков Молодой гвардии, два артполка и авиаотряд. Можно выступать на Бадкубе. Пора уже выбить оттуда бейликов и Блицкриг.
Надо дождаться приказа Военного совета, заметил с какой-то учительской строгостью Вершило. Сейчас не Гражданская, чтобы самовольничать, как прежде, теперь можно и под ревтрибунал угодить.
Вот ты только меня, товарищ Вершило, ревтрибуналом не стращай, вспылил Будиволна. И я не своевольничал никогда, если не складывалась обстановка такая, что ждать приказов просто невмоготу. В столице же не всегда видно, что делается на фронте. Тут же всё меняется что ни день, даже телеграф не успевает.
Он обернулся к Кудряю, словно ища поддержки у комдива Молодой гвардии. Но тот никак эмоций не проявлял.
Знаю я всю твою ситуацию, устало произнёс уполномоченный. Никуда от тебя Щекарь не денется. Он прочно застрял в Бадкубе с блицкриговцами и бейликами, и в степь возвращаться не спешит.
То же ты мне и про Невера говорил, а где тот? Пропал, и до сих пор про него ни слуху ни духу, как в воду канул.
Наверное, в Дёйнкирхе, пожал плечами Вершило, вместе со всеми, кто бежал их Бадкубе на котсуолдских кораблях.
Этак мы и Щекаря упустим, если будем тут сидеть!
Военный комитет хочет как можно скорее испытать Молодую гвардию в бою, вмешался в привычную перепалку командарма с уполномоченным Кудряй. Значит, долго приказ о наступлении ждать не придётся.
А вот это, товарищ Кудряй, хорошие новости! хлопнул ладонью по столу Будиволна. Ударим по этой сволочи в Бадкубе, восстановим там власть народную и двинем на помощь Бессарабу в Прияворье. Там тоже сволочи полно развелосьизводить её пора, а не справляется товарищ Бессараб.
В Прияворье тоже отправляют полки Молодой гвардии, сказал Кудряй, на помощь товарищу Бессарабу.
Ну, сабли моей конной армии там точно лишними не будут, усмехнулся Будиволна. Скинем Гетмана и разгоним этого Сивера с его гайдамацкой директорией, верно, товарищ Вершило?
С Молодой гвардией точно разгоним, ответил тот.
Приказ выступать пришёл на следующее утро, и не прошло и суток, как вся кажущаяся такой неповоротливой громадина конной армии покинула квартиры. Шагали тысячи стрелков Молодой гвардии в новенькой форме с длинными винтовками на плечах, распевая задорные песни, с которыми, как известно, дорога короче. Гарцевали всадники, выглядели они не столь лихона ком форма старая и потёртая, у других штаны в заплатах, на третьих сапоги самого затрапезного вида с подвязанными голенищами. И всё равно, на пехоту они глядели свысока, кривя губы в презрительной усмешке. Как бы пешка ни одевалась, а всё равно им ноги бить, кавалерия же всегда будет выше. Упряжки мощных тяжеловозов катили орудия и снарядные ящики. Отдельно ехали броневики приданных кавполкам механизированных частей, и даже несколько танков, которыми Будиволна втайне очень гордился. Пускай это были ещё трофеи времён Гражданской войны, захваченные у интервентов, но и теперь далеко не все полководцы Народной армии могли похвастаться подобными. В закрытых телегах ехали пять машин авиаотряда. Вот к ним Будиволна относился не слишком хорошо. Бравый командарм всегда считал, что война идёт на земле, а в небе летуны воюют сами с собой. Потому авиаотряд при его армии был невелик, и использовался только для разведки. Военлёты без особого желания шли служить к Будиволне.
Как-то незаметно, почти само собой, командование объединённой армией Порты и Блицкрига перешло к фельдмаршалу Онгемунду. Войска сидели в Бадкубе, усмиряя редкие, но заканчивающиеся большой кровью мятежи. И ведь подавление их как будто ничему не учило местных. Они раз за разом хватались за оружие из-за самых мелких поводов. А оружия уж в Бадкубе хваталокак ни зверствовали бейлики и блицкриговцы во время реквизиций, сколько бы народу ни перевешали за найденные в доме пистолет или винтовку, всё без толку. С другого берега Сихай-моря прибывали новые партии. Рисковые ребята контрабандисты возили их морем и воздухомдве эти стихии захватчики контролировать не могли.
Постепенно Онгемунд стал брать на себя решение тех или иных проблем, распоряжался уже не только своими людьми, но и солдатами Порты. И самое главное, Иштуган-бей против этого ничуть не возражал. Как будто понимал, что в сложившейся ситуации фельдмаршал разберётся куда лучше него.