И вот, я добрался до цели. Home sweet home. Войдя, я застал своих «друзей», ужинающих за столом. Увидев меня, они замерли, поднося к своим широко открытым от удивления ртам вилки со спагетти с кетчупом. Я стоял, осклабившийся в сумасшедшей улыбке, когда первым от онемения отошёл Фрэнк:
Регги, как ты
Ножками, Фрэнк, ножками. Ножками и ручками. Надеюсь, моё пиво осталось?
Я подошёл и открыл холодильник, пиво стояло на месте. Достав упаковку и вынув одну банку, я счастливо провозгласил:
Нужно отпраздновать моё возвращение! Ха-ха-ха!
И отправился наверх. Мои горе-соседи, кроме Глории, тут же засеменили за мной, причитая.
«О, боже, Регги, как так вышло, так же нельзя!»
Можно, сукины дети, можно.
Аморфный Джим озабоченно твердил:
Но тебя не должны были выписать так скоро. Нам бы позвонили. Тебе лучше было остаться в больнице, лучше для тебя самого.
Ага, и для вас самих и вашего долбаного общества.
Я вошёл в комнату, захлопнув дверь. Постель была заботливо сменена на чистую. Убогие придурки, и они ещё называют себя панками! А это было бы так готично возлежать на испачканной кровью простыне. Правда, кровь недолго остаётся красной, превращаясь в бурые пятна, так что постель могла выглядеть так, будто я обделался. И это ещё больше по панку, чёрт возьми, но я слишком утончённая натура для таких вещей, ха-ха. Зато как было бы символично, живя в этой клоаке
Я присел на диван, открыл банку пива и отхлебнул. Взял со стола завалявшийся пакетик чипсов, закусил и прикурил в раздумье сигарету. Нужно было что-то предпринять. Через некоторое время я вспомнил о записанном номере того шизотерического недоноска и набрал его. Он ответил почти сразу же:
Алло. Кто это?
Привет, засранец. Это Дэд.
Кто?
Дэд Зеппелин.
А, Регги, это ты!
Твою-то мать, перестань называть меня этим именем.
Регги, как дела? Я заходил к вам вчера, но твои друзья сказали, что ты в больнице. Ты всё ещё там?
Нет, дружок, я только что оттуда. Я сбежал, чтобы ты помог мне.
Ого! Это очень плохая идея, и я за тебя волнуюсь, Регги!
Перестань включать мамочку, дурачок, и выслушай меня. Значит так, бери свой гримуар, остальные причиндалы для того ритуала и тащи свою задницу ко мне. У тебя полчаса!
Не дожидаясь ответа очкарика, я положил трубку.
Он пришёл к тому моменту, когда я уже кончал третью банку пива. А пью я его очень быстро, иначе какой смысл? Нет, не чтобы быстрее опьянеть, просто мне нравится хлестать эти ссаки буржуев, ха-ха.
Задрот стоял на пороге моей комнаты с книгой, чуть ли не вдвое больше его самого.
Здравствуй, Регги.
Здравствуй, Мелвин.
Я не
Да неважно, как тебя там зовут. Считай, что я придумал тебе псевдоним из названия своей любимой гранж группы.
Но ты ведь говорил, что твоя любимая гранж группа Тамагуна.
Да, чертёнок, тебя не проведёшь. Что ж, давай приступать. Что там у тебя?
Нерд вошёл в комнату и уселся с книгой на коленях, открыв её мне навстречу.
Ну вот, здесь описано, как провести эту операцию. Нужно выпить специальный пуазон. Ну и, в принципе, всё.
Что, так просто? Никаких заклинаний и закланий?
Нет, тут лишь инструкции, как направлять тебя во время твоего смертельного трипа. Ну и мантры, если их можно так назвать, ведь это совсем не индуистская культура, а смешение вуду и каббалы, грубо говоря.
Та-ак, хорошо. Давай мне сюда напиток.
Подожди, не так быстро. Я хотел уточнить, реально ли ты настроен на то, чтобы умертвить своё тело?
Ага, прикинь. Я бы умертвил и душу, если бы так не боялся пожалеть. С другой стороны, жалеть-то было бы себя уже некому. Но оставим эти квазифилософские непотребства, пора переходить к кульминации нашего вечера.
Значит так, Регги, сейчас постарайся остановить внутренний диалог.
Это ещё, мать его, как?!
Ну-у, не думай совсем ни о чём. Как, скажем, во время секса.
Ты что, ополоумел?! Секс с грязной девкой уносит мои мысли в невообразимый поток. Я думаю обо всём этом дерьме, ну, знаешь, о реакции людей, на которых выливают отварной кипяток или серную кислоту, о горящих на электрических стульях и удушенных в газовых камерах. О раковых опухолях и ампутации конечностей. О спидозных иглах, попадающих в ноги тех, кто гуляет по грязным пляжам. О попавших в сети охотников диких птицах и солдатах, тонущих в зелёных болотах и зыбучих песках.
На лице Мелвина нарисовалась удивлённая гримаса. Откуда этому задроту вообще знать что-то про секс, разве что из библиотечной макулатуры.
Окей, просто постарайся ни о чём не думать.
Ну и я попробовал. Разумеется, это было бы сложновато, если б не выпитое пиво, которое частично отключило мой мозг.
Юный натуралист начал напевать какие-то атональные мотивы, что-то смешивая в склянке. Остановка внутреннего трёпа помогла не думать, какая гадость там может оказаться. Чуть погодя Мелвин протянул мне пузырёк чёрной жидкости с едким запахом. Выдохнув, я одним махом опрокинул его в себя. Напиток был горький, с неприятным привкусом чего-то земляного и травяного, словно это была могильная эссенция. После такого ничуть не живительного глотка гнили я откинулся на диван и выдохнул:
Уф, ну и дерьмо, хуже пойла из местных баров.
Да, представляю. Это коктейль Ле Морте.
Какое оригинальное название! И что теперь делать?
Жди. Просто лежи и жди.
Собственно, я уже этим занимался. В животе появилась тяжесть и дискомфорт, рассудок терялся, как при опьянении, в глазах начинало темнеть. Я смотрел на комнату недвижимым взглядом, а в это время очкарик зажег пару палок каких-то благовоний и включил на моём ноутбуке шиваитские мантры. Это понемногу отвлекало сознание от неприятных ощущений в теле. Постепенно я как будто бы вошёл в сон наяву, с закрытыми глазами. Сюрреальные мыслеобразы постепенно накрывали меня и уносили куда-то вдаль, словно я был одновременно в этой комнате и где-то ещё, очень далеко. Ну здравствуй, Небытие!
«Словно я повелся на эту тупую рекламу по радио и оформил заказ на галлюциногенные гробы», подумал я.
Постепенно комната пропала. Я погрузился во тьму. Со всех сторон моё существо обступил беззвёздный и непримиримый космос. Он не был враждебен как материальный мир, скорее был просто безразличен. Я чувствовал лёгкость и одновременно тяжесть его безмолвия. Похоже, все эмпирические понятия исчезли вместе с привычной реальностью. Осталась пустота, наполненная тьмой и моими противоречивыми мыслями наблюдающего непривычное. Я был точкой, курсирующей по необъятному океану неизвестного. Неужели это и есть ад вечного одиночества, обещанного христианской доктриной? Если кто не в курсе, огненная Геенна это лишь художественный образ. Немного огня бы не помешало осветить эту непроглядную черноту. Я задумался о вакууме и невозможности распространения в нём звука, как тут же обнаружил, что слышу слабое монотонное эхо мантр, включенных моим убийцей. И подумав о свете, я увидел, что тьма стала приобретать слабые оттенки, вроде очертаний небул. У меня не осталось сомнений я двигался в космосе. Возможно, в его астральном измерении. Моя душа или сознание куда-то двигалось, я летел увлекаемый неизвестным течением. Но движение равно жизнь. Значит смерти нет? Значит я либо реинкарнирую, либо попаду на новый уровень? Вряд ли мне суждено оказаться в нирване, ведь я не святой. Я лишь грешная больная джива, утонувшая в невежестве тамаса и отчаянно скорбящая по своему истинному дому. Вот только где он? Неужто я возвращаюсь Туда?
Спустя несколько астральных миль я заметил маячащий прямо по курсу огонёк. Сразу же вспомнилась идиома «свет в конце тоннеля». Но у тоннеля есть границы, а я передвигался по явно безграничному пространству.
Я двигался всё ближе к источнику света, который из млечной точки превратился в бело-розовый светильник. Сияние шло от него по всем сторонам и отливало в космической тьме радужными акцентами. Внутри меня зацвело чувство предвкушения чего-то грандиозного. По мере приближения стали различимы отходящие от объекта пузыри, на которые ложилось отражение света и делало их схожими со звёздами, разлетающимися во все концы Вселенной из самой её середины. Неужели это всё по-настоящему? Наблюдаемое интуитивно казалось таким естественным, что логика тлеющих остатков материального сознания уже не могла конфликтовать с опытом.