Ни в коем случае нельзя было дать собеседнику снова уйти в себя. Неизвестно, что могло прийти в его голову в таком состоянии. Он мог снова броситься на техника с кулаками и тогда точно получит удар ножом. Или выскочить в коридор, исчезнув во тьме. Или же просто начать кричать и приманить Топтуна, его опять же придётся убивать, а марать руки кровью без особого повода не хотелось.
Наверное, не только она тебя ждёт? продолжил техник. Ксюша-то поди красивая женщина? Не отвечай и так знаю. От красивой женщины да не иметь детей? Есть ведь, наверное, дети?
Машенька, Серёжка. Ксюша. Милая... Простите меня.
Не простят. Загнёшься здесь и они до конца жизни будут думать, что ты их бросил. обрисовал перспективу Леонид.
Техник понимал в психологии ровно столько сколько психологи понимали в технике, то есть ничего, но отчётливо осознавал, собеседник зациклен на страхе смерти. Так пусть вместо смерти зациклится на возвращении к семье или ещё чём-нибудь, неважно на чём, любой эмоциональный настрой будет полезнее паникёрства.
Исчезнешь ты, прокормит она Машу и Серёжу? А? Думай. Сможет она в одиночку двух детей поднять?
Она не сможет! Онадомохозяйка... Мы поженились сразу после университета. Она даже из второго декрета ещё не вышла.
Да? Ну что же, прямо беда. Давай, соображай. Что ей останется? Правильно. Снова выйти замуж. И хорошо, если нормальный мужик попадётся, а если нет? Ты только представь, ты тут гниешь, а у тебя дома какой-то обсосок... Как, говоришь, её зовут? Ксюшу? Леонид начал развивать "наступление", глядя как куча мусора тяжело задышала и даже начала делать какие-то подвижки. Так вот, ты здесь, а какой-то ублюдок, спит с твоей женой и воспитывает твоих, между прочим, детей. И это в лучшем случае, в худшем, даже страшно подумать.
Я вернусь! еле слышный, но полный решимости шёпот ознаменовал собой успех мероприятия.
Что ты там мямлишь? Я не понимаю.
Я вернусь домой! Выживу и вернусь!
На свет появилась верхняя половина тела бедолаги
С возвращением! Леонид ответил широкой улыбкой, больше напоминающей оскал.
***
Когда оба успокоились, перед Леонидом предстал высокий мужчина средних лет, весьма рыхлой комплекции в деловом, но очень грязном костюме, который когда-то кажется, был синим. На ногах почему-то отсутствовала обувь. Из рассечённого фонарём лба, сочилась кровь, но он даже не замечал повреждения и смотрел сверху-вниз на Леонида, как ему показалось, со смесью растерянности, злобы, благодарности и вины. Он никогда бы не подумал, что человеческий взгляд может выражать столь широкий спектр эмоций одновременно.
Ну давай знакомиться, меня зовут Лёня и ты меня чуть не убил.
Леонид протянул руку, здоровяк ответил рукопожатием, сильно сдавив кисть.
Андрей. пробасил недавний обидчик, ещё несколько минут назад чуть ли не визжавший на девичий манер. Извини, я не хотел. Бес попутал.
Да ладно, размялись и то хорошо. А теперь, Андрюша, расскажи мне всё с самого начала...
Около получаса, теперь уже компаньоны, провели в кромешной темноте. Заряд аккумуляторов рано или поздно должен был иссякнуть, а скитаться по коридорам на ощупь, когда по ним ходило что-то непонятное и явно опасное было опрометчиво. Кровь из рассечения с трудом, но удалось остановить.
Андрей поведал о том, как пришёл в себя в просторном помещении похожем на ангар, о том, как бродил по коридорам и, как встретил своего коллегу по имени Виктор. Рассказ о глупой, но безусловно героической гибели Витька, оптимизма не внушал, но изрядно повеселил техника. Бывший десантник отказался ретироваться перед владельцем тяжёлой поступи, и очень громко орал, встретившись с ним лицом к лицу. Что именно сделал с несчастным приятелем Топтун, Андрей не знал, так как услышал короткий, полный ужаса вопль уже в движении. Он бежал сломя голову, подсвечивая дорогу телефоном, пока не оказался в этом помещении.
И сколько, говоришь, ты здесь сидишь?
Техник не видел собеседника, но уголёк сигареты выдавал того с головой.
Не знаю. прозвучало в метре от него.
Как так "не знаю"? У тебя вон какие часы или они сломаны?
Часы? Я и забыл про них! воскликнул Андрей. В темноте появился тусклый зелёный кружок. Двадцать седьмое число... Последнее, что я помню это двадцать пятое!
Значит третьи сутки пошли.
Услышав, что компаньон начинает что-то быстро бормотать и кажется вскоре начнёт истерить, Леонид включил фонарь и направил тому в глаза.
Эй-эй, не начинай опять. Заткнись, успокойся, сосредоточься на побеге. Хорошо? Умница. Что меня ещё интересует, эта сволочь ходит здесь через равные промежутки времени?
Может и да. Тоже не знаю. Могу сказать точно, он постоянно ходит с одной скоростью. Готов поклясться, перед тем как убить Витька, он шагал также размеренно и после... Пока не пришёл ты... Тоже. Как пить-то хочется.
Все трое с лишним суток, Андрей просидел без воды и еды, и только сейчас жажда и голод начали его терзать.
Извиняй, есть только курево, и то, надо бы поэкономнее расходовать. Допустим... Даже не так. Предположим, мы сможем от него просто убежать, нам повезёт, и эта тварь не способна бегать, но всё равно как-то безрадостно. А что скажешь о направлении? В прошлый раз, если стоять лицом к двери, он шёл слева направо, до этого как было?
По-моему также. неуверенно ответил Андрей. Ты же сам видел в каком я был состоянии.
С одной скоростью, в одном направлении? Стало быть, по кругу. Патрулирует что ли?
Леонид снова включил фонарь, прошёлся по комнате разминая конечности.
Слушай меня, Андрейка, внимательно. Очень внимательно слушай. Сейчас мы сидим здесь тихо-тихо, очень тихо, как мыши. Дожидаемся пока эта гадина пройдёт здесь ещё раз. И чтобы без воплей и паники. Засекаем время. Ждём пока пройдёт опять, снова засекаем время...
А зачем? перебил его Андрей. Что это даст?
Если он действительно наматывает круги, это даст нам среднее время одного захода, а значит...
Неизвестная тварь снова не позволила Леониду закончить мысль, известив о своём приближении тяжёлыми шагами. Видя, как напарник теряет самообладание и собирается снова зарыться в мусор, техник, вопреки желанию сделать тоже самое, одним движением подскочил к Андрею. Тот уже развернулся к нему спиной и начинал маскироваться. Схватив Андрея левой рукой за шею, как если бы проводил удушающий приём, правую, всё ещё держа включенный фонарь, Леонид завёл под мышку взяв шею несчастного в замок. Не без труда, развернул лицом к потолку, вместо того, чтобы успокоить Андрея слегка придушив, он выключил фонарь и игнорируя сопротивление принялся шипеть ему на ухо:
Шёпотом повторяй за мной. очень тихо требовал техник, немного сдавив шею. Повторяй! Семья, жена, дети. Семья! Ксюша, Маша, Серёжа. Повторяй! Семья, дом. Я вернусь домой! Ксюша, Маша, Серёжа, Ксюша, Маша, Серёжа. Домой...
Прекратив вялые попытки вырваться, тот принялся повторять всё, что ему нашёптывал Леонид. Чем ближе и громче становились шаги Топтуна, тем громче становился шёпот. Андрей слушал только голос горе-психолога, без остановки повторяя всё то, что было важно для него именно сейчас. Если бы в этот момент Андрей мог нормально соображать, то удивился, как мало ценит в этой жизни. Бумажки, тряпки, чьё-то уважение, зависть каких-то непонятных людей, всё было где-то там, ненастоящее, глупое, несущественное. Повторяя незамысловатую мантру в полной темноте, он обретал цель, единственно верную. Шаги постепенно стихли, техник отпустил Андрея, посветил в залитое слезами лицо.
Ну, ты как? спросил он здоровяка.
В порядке, спасибо.
Не за что. Засекай время!
Время, по своему обыкновению, тянулось крайне медленно, а темнота перестала быть пугающей и неуютной. Вонь, что присутствовала в помещении, как оказалось, исходила от неизвестного прибора на тумбе. Изучать его не было смысла, прибор просто стоял и отравлял атмосферу, тем самым, маскируя запах табачного дыма. О наличии обоняния у Топтуна, можно было только догадываться. Количество сигарет в пачке стремительно уменьшалось, пришлось даже раскуривать по одной на двоих. Изредка перекидываясь короткими фразами, беглецы провели в ожидании почти три часа. Андрей всё же взял себя в руки, с каждым появлением Топтуна, нервничая всё меньше.