Болото было живым. Стоило ему проглотить какую-нибудь живность оно довольно чмокало и тут же увеличивалось в размерах. Пришлось срочно огораживать трясину плетнем, чтобы никто ненароком не подошел близко. Только так и удалось остановить рост грязевого чудища.
Руки Поляны так и сновали в горячей воде. Рядом на столе уже возвышалась стопка перемытых мисок. Пальцы сноровисто выуживали из шайки деревянные ложки, проходились тряпочкой по их расписным щечкам, стряхивали мыльные капли. Поляна любила, чтобы ее посуда сияла чистотой, но, как ни крути, а на полках миски пылились: семья-то невелика она, да дочка. Вот и приходилось раз в седмицу устраивать банный день всей кухонной утвари.
Ну вот, теперь сполоснем чистой водичкой и готово.
Поляна потянулась зачерпнуть воды из ведра, а там пусто.
Ничего, колодец недалеко, Яся мигом слетает.
Поляна выглянула в сени, где ее дочка начищала большой чугун, позвала:
Доченька, сбегай-ка за водой.
Яся живо накинула шубейку, платок и, схватив ведра и коромысло, выскочила на улицу. Молодой снежок тонким слоем покрывал землю. Воздух свежий и ароматный, как яблоки не надышишься! Соседские ребятишки достали салазки, пробуют кататься, но слой снега еще так мал, что полозья проминают его насквозь, оставляя за собой полосы мерзлой земли.
До колодца рукой подать. И минуты не прошло, как Яся уже заворачивала к нему за угол. Но что это? Неужели все женщины деревни разом решили устроить стирку? Пестрая толпа с ведрами возбужденно гудела у колодца.
Хотя, где же колодец-то? Яся подошла ближе и не поверила своим глазам: колодца не было! На его месте из земли торчали бревна сруба, рядом валялось привязанное к вороту ведро. Что случилось?
А я говорю ночью они обвалились. На зорьке за водой пошла а колодец-то обвалился. Я к другому, и он тоже, захлебываясь, тараторила Ветка. Всю деревню оббежала от колодца к колодцу, и все десять обвалились!
Что за черт! басом вторил соседке дядька Ивень, землетрясений у нас отродясь не было. И надо же когда приключиться этому зимой! Земля-то мерзлая, как теперь новый колодец выкопаешь?
Я, это, думаю так, прокашлявшись и размахнув по щекам усы, начал дед Овсей. На речку за водой ходить далеко. На улице сейчас колодец не выроешь землю не удолбишь. Придется в хатах копать, под хатами земля теплая. А место у нас низкое, вода недалече. Что скажешь, сосед?
И то верно, не сидеть же без воды! Придется мужикам потрудиться.
И закипела в деревне работа. Напрасно Поветиха бегала из избы в избу и уговаривала хозяев:
Колодец в доме не к добру это! Лучше на речку за водой сходить, а весной новые колодцы на улице сработать.
Никто не слушал бабку.
Ты что, старая, умом тронулась? Это сколько раз надо к речке за полторы версты сбегать, чтоб и скотину напоить, и еды наварить, и постирать, и помыться. И как мы, дураки, раньше не догадались в сенях колодцы выкопать? Не было бы счастья, да несчастье помогло: хорошо, что колодцы завалились. Сейчас потрудимся, зато потом отдыхай, не хочу!
И довольные мужчины снова брались за лопаты и с остервенением долбили землю.
У Поляны копать колодец было некому: даже сноровистые сильные, ее руки не могли одолеть такую работу. А Поветиха из принципа запретила своему старику делать «черное дело».
Не хочу дом свой поганить. Бесовское это место колодец. Лучше я на речку за водой схожу, да снега в чугунке натоплю.
Чудишь, бабка, ох, чудишь, кряхтел на печи дед. Ты что, самая умная на селе? В твои-то годы на речку за водой бегать! Вот посмотришь, грязью зарастем, испить нечего будет. А скотине сколько воды надо!
Э, дурак ты, дед, сам ничего не понимаешь. Еще бабка моя, которая меня знахарским делам учила, наказывала: избегай стоячей воды в доме мертвая она, вода эта. Чуть постоит и уже вред от нее. Колодец в доме это одни неприятности.
Хм, а на улице не неприятности! Где разница-то?
Да в уличном-то колодце вода не больно и застаивается. Сколько людей за день по воду придет! Вот и обновляется вода. И чем больше ее черпаем, тем лучше она становится. Омолаживается.
Ну, бабка, тебя не переговоришь! Я, конечно, всех твоих знахарских штучек не знаю, а за водой на речку весь день шастать не буду.
А чего шастать, ноги бить? Запряги лошадь, да съезди. И Поляне заодно водички привезешь, она тоже без колодца осталась, да и лошади у нее нет.
Больше всех страдали без уличных колодцев бабы: ну где теперь с соседками встретиться, языки почесать? Просто так, без дела, ходить по гостям в будние дни на селе не было принято. Вот и выдумывали бабы себе дела на стороне.
А пойду-ка я к Поляне за закваской, моя прокисла. Уж больно хорошее кислое молочко у Поляны!
Ахти, соль кончилась! Надо к соседке сбегать, попросить взаймы
И куда это мои спицы запропастились, носок довязать нечем. Придется к Ветке сходить за другими.
Мужчины только посмеивались в усы, но и им скучно было без общения. А тут еще снегу навалило, замело избы выше окон. Не очень-то, куда и пойдешь. Вот и сидели все по своим норкам, занятые неспешными зимними делами, изредка узнавая новости.
Главным связующим звеном на селе стала Поветиха. Она чаще других наведывалась не только к соседям, но и к живущим на другом конце села. Люди звали ее то роженице пособить, то простуду полечить, а то и погадать поворожить на суженого.
Ну, а молчуньей Поветиха никогда не была. Не успев переступить порог дома, развязывала торбу новостей и сплетен:
Слыхали, у Житеня дочка намедни родила! Уж, какой славный мальчишечка получился чудо. Правда, Елке помучиться пришлось с первенцем: уж больно мала сама, да неумела. Ну а я-то на что? Помогла молодке. А как муж-то ее радовался, что мальчишка родился! Аж меня расцеловал, охальник! А я-то тут причем, он же старался прошлой весной.
Слыхали, Стешкина Рыжуха двойню принесла: телочку и бычка? Стешка и не думала, что двойня будет. Прошлой-то зимой Рыжуха мертвого теленка сбросила, видно, боком обо что-то ударилась. А в этот раз Стешка бычка приняла, сидит, ждет, когда послед отойдет, чтоб убрать его сразу. Глядь а вместо последа копытце показалось. Она-то растерялась, как помочь не знает, теленок неправильно лежал. Послала постреленка за мной. Ну, помогла, конечно. А телочка красавица! Да такие крупные оба теленка-то. Вот Стешке радость!
Но не только радостные вести приносила Поветиха. Вот и в этот раз она заглянула к Поляне встревоженная, озабоченная.
Эй, хозяйка дома?
Дома, дома, бабушка! Где же мне еще быть в такой морозище? Вот с Ясей шерсть прядем. А ты раздевайся, раздевайся. Озябла, поди?
Это верно, окоченела совсем. Иду, а сама уж и ног не чую, как деревянные стали. Думаю, надо зайти к Поляне погреться, а то до своей избы не добреду замерзну.
Вот тут и садись, бабушка, Яся подвинула лавку к теплому боку печки. Да спиной прижмись к горяченькому. А я тебе сейчас чайку налью с душицей и зверобоем сразу оттаешь!
Поветиха приняла в негнущиеся пальцы дымящуюся чашку, вдохнула аромат целебных трав и блаженно прикрыла глаза.
Ох, благолепие какое! Не дай Бог, в такой морозище в пути оказаться, особенно в поле. Хоть бы ветра не было так нет, уж и воет, окаянный! А щеки надрал сил нет. Спасибо, не дали бабке замерзнуть.
Куда ж ты ходила в такой мороз, бабушка?
Да рази ж пошла б, коли не нужда! У Любимы сынишка захворал, вот за мной и прислали.
И сильно болен мальчишечка? Может, сосулек наелся?
Нет, тут что-то другое. Жара нет, горло не красное.
Может, корь или скарлатина? Сыпи на коже не видела?
Сыпи тоже нет. А вот какой-то он вялый, как вареный. Голова, говорит, кружится, тошнит, в ушах звенит. И жить не хочется.
Чтобы постреленку в десять лет жить не хотелось? Это что-то невообразимое.
Вот и я думаю, какая-то странная хворь. Я уж в третий раз его навещаю. Относила ему настойки из корней девясила, да меду майского, целебного. И заговоры не помогают, и лекарства не берут. А мальчонке все хуже, да хуже. Лежит целыми днями на лавке, к стенке отвернется и плачет. Я уж не знаю, что и делать.