Начались будни. Двоим было легче управляться с большим хозяйством, и Сергей каждый раз дивился, как Оля успевала одна. А ведь каждый день приходилось доить коров, отвозить его на возродившуюся ферму, где открыли пункт приема молока из личных хозяйств, чистить дворик, кормить всю эту ораву. А тут еще пчелы, регулярные поездки за кормами, да и дом протопить, воды наносить
Молодые женщины не скучали. Вверху по реке, в километре от поселка, была прекрасная заводь с небыстрым течением и чистым песчаным обрывом. Туда в свободное время девушки ходили купаться. Оля часто присоединялась к большой веселой компании, когда удавалось выкроить часок-другой свободного времени.
Однажды после полудня Сергей засиделся с удочкой на берегу у поселка. Рыбалку он очень любил еще с детства. О деле тоже не забывал и, прихватив бинокль, осматривал противоположный афганский берег. Он отлично видел русло реки, просматривал плесо, растянувшееся километров на десять. Видел, как женщины, раздевшись донага, вошли в реку по колено и отчаянно плескались прохладной водой. Среди них оказалась и Оляона не отличалась от молодых ни телом, ни быстрыми, ловкими движениями. Сергей не сводил с нее глаз, забыв про поплавок и, вообще, про все на свете: он тут же решил дождаться, когда они пойдут домой, чтобы схватить в сенях и утащить в постель еще прохладное чистое тело.
Но тут он заметил, как напротив купальщиц блеснуло стекло. Наблюдаютон привстал и уже собирался скинуть «гавайи» и переплыть реку, но быстро передумал: «Да пусть лыбятся, от нас не убудет». Сергей не был особо ревнив, но самым странным оказалось другоеон немного стеснялся того, что владеет такой женщиной, и никогда не говорил о ней в кругу друзей.
Через два дня Сергей опять отправился на рыбалку, только услышав, как женщины кличут желающих сходить к песчаному обрыву. Напротив обрыва опять блеснул окуляр. Ближайший населенный пункт на той стороне находился в пяти километрах от берега. «И не лень ему ходить»? подумал отпускник, и на этот раз все же решился познакомиться с наблюдателем. Тихо вошел в воду, пронырнул чуть не до середины реки и, разводя руками, брассом быстро двинулся к кустам, облепившим откос иностранного берега.
Пройдя до нужного места, он остановился и стал ждать. Вот в стороне послышался шорох листьевСергей беззвучно двинулся на звук. Очень скоро между ветками он разглядел совершенно лысую голову с бородой. Приблизился еще. Тщедушный мужчина примерно его возраста, позабыв обо всем на свете, , разглядывал купающихся и с какой-то ненормальной страстью бормотал что-то себе под нос. Рогожин не любил ждать; на сей раз он не таился, просто подошел к мужчине, спросил:
Тебя как зовут?
Ислам, ответил тот, немного растерявшись.
Ислам, у вас что, баб нет?
Есть, уже спокойно ответил Ислам.
Тогда зачем сюда ходишь? спросил Сергей и взял бинокль из рук Ислама.
Клянусь Аллахом, ничего плохого не думал, ответил он, опустив голову и, видимо, предчувствуя наказание.
Вот что. Еще раз замечуутоплю. Если понял, иди, скороговоркой выпалил Рогожин и забросил бинокль незнакомца далеко в реку.
Клянусь Аллахом
Все. Расходимся, перебил его Сергей и скрылся в кустах.
*
Через два дня пропали двое ребят десяти лет. Всем поселком прочесали мелколесье и предгорья. Безрезультатно. Ночью Сергей связался с базой по тревожному каналу.
Савельич, у нас беда. Два пацаненка пропали. Что делать?
Давно пропали?
Со вчерашнего полудня их никто не видел.
Высылаю пару «вертушек». Но лететь далековато, будут только к утру.
Спасибо, Савельич. Конец связи.
Двое суток «Аллегатор» и «Ночной охотник» кружили по району. Результатов не было. И тут Сергея осенило. Он вновь вышел на связь с генералом:
Иван Савельич, давай «отбой». Нет их на нашем берегу. У меня тут мысль, пройтись на той стороне.
Сердюков помолчал, потом спокойным голосом ответил:
Что ж, попробуй.
Сергей спустился с чердака, сказал Ольге, что надо отлучиться на пару дней, и собрал вещмешок: «Стечкин» с наплечной кобурой, десантный нож, бинокль, клубок льняной веревки, фляга с водой и несколько наспех сделанных бутербродов. Переоделся, чмокнул жену и вышел. Она не успела ничего спросить.
Накрапывал мелкий дождь. Когда он подошел к реке, понял, что снимать халат уже не обязательно. В вещмешок сунул только чувяки, поясной платок и тюбетейку. Поплыл боком, держа свою поклажу левой рукой немного выше воды. К вечеру вышел к поселку Турхан. В поселке лет пять назад построили химзавод для производства удобрений. В здешних местах росла пшеница, овес и даже кукуруза. Декхане были довольны, тем более, что заработать деньги законным способом многие из них могли только на этом единственном предприятии в округе. Здесь трудилось все безземельное мужское население городка.
Через час открылась проходнаярабочий день закончился. Рогожин внимательно всматривался в рабочихон присел за кустами метрах в ста от проходной. Может, плохо человеку сталоникто не смотрел в его сторону. Последним показался тот, кого он ждал. Ислам неспешно побрел по тропинке вдоль заводского забора. Сергей бесшумно догнал его, когда поравнялись с какой-то лавчонкой, схватил за кисть правой руки и с такой силой прижал ее к предплечью, что захрустел сустав, а Ислам застонал, остановился и тут же присел, как это и требовалось. Сергей сел рядом, толкнул его в бок и, не отпуская кисть, прошелся рукой по европейской одежде заблудшего сына Аллаха. В карманах вуайериста оказался мобильный телефон, зажигалка и портсигар.
Привет, Ислам. У меня к тебе дело.
Тот застонал громче, показалось, что он хочет позвать на помощь, когда в начале тропы появились двое припозднившихся рабочих. Тогда Рогожин прошептал «Тссс» и свободной рукой достал нож. Приставил его к боку несчастного маньяка и отпустил руку. Человек глубоко и часто задышал, нагнул голову. Рабочие, проходя мимо, поздоровались, назвав пленника «господин директор».
Так, господин директор, зло усмехнулся Рогожин. Кто выкрал детей и где они? Не искушай меняубивать людей надоело.
Ислам принялся раскачиваться взад-вперед, прижав покалеченную руку к груди. Через некоторое время он выпалил:
Я выкрал, грязный шайтан. Ты что не знал, что они тоже подглядывали за женщинами? Не знал, что они берут у меня сигареты?
Зналне знал. Рассказывай. Быстро рассказывай. Ты мне мстить собрался?
Нечего тут рассказывать. Я их случайно увидел на нашем берегуотсюда лучше видно. Так познакомились. Но они редко переплывали реку. Только когда курить хотели.
Как они к сигаретам пристрастились?
Я часто курил. Им тоже захотелось. Сами просили, клянусь Аллахом.
У тебя сигареты с наркотой? удивленно вытаращил глаза Сергей.
Конечно. Я не настаивал, клянусь Аллахом.
Как Аллах надоумил тебя выкрасть ребят?
Ислам опять замолчал, даже глаза прикрыл. Затем носом затянул грустный мотив. Сергей достал сигарету из портсигара, разодрал ее посередине вдоль. Табак был смешан с бурыми крошками, похожими на гашиш. Рогожин поднял глаза. В них Ислам прочел что-то совсем нехорошее.
Я нанял людей. На берегу у нас лодка. Они их взяли и привели ко мне Я только хотел, чтобы они отработали то, что у меня брали. Отпустил бы скоро, клянусь Ты сам виноват. Зачем обидел меня, бинокль выбросил?
Где они? прошипел Сергей.
Днем работают, на ночь их запирают в караульном помещении завода.
Сколько у тебя караульных, где они сейчас, продолжал шипеть Сергей. Он опять взял Ислама за руку и вдавил нож так сильно, что он явно на сантиметр ушел под кожу. Пленник только глубоко вздохнул и охнул.
Сторожей восемь, все на постах.
Где караулка?
Там в углу, Ислам мотнул головой в сторону, где забор поворачивал на девяносто градусов.
Сергей встал, сильней поджал кисть пленника:
Пошли.
Тот непроизвольно подскочил и, вытягиваясь на носках от боли, затрусил рядом с Сергеем к углу забора.
Невысокий забор в полтора метра был сколочен из теса и держался на бетонных столбах. Сергей молча обхватил талию Ислама и перебросил через тесовое заграждение. Послышался тупой удар о землю и тихий вскрик. Сам Рогожин легко подскочил и повис на заборе, упираясь руками в его верхний срез. Он огляделся. Сумерки сгущались, никого не было видно. Сергей спрыгнул на территорию, зажал кисть охавшего и шипящего проклятиями директора, направился в темный проход между стальной будкой с закрытыми ставнями и забором. Директор завода трусцой последовал за ним, чуть не забегая вперед от боли. Остановились с тыльной стороны сторожки. Сергей тихо стукнул по листу жести и тихо спросил: