Экзамен сдавала.
Да, мама сказала. Успешно?
Да вроде.
Ох, Регишка тоже вся в экзаменах. Конца и края нет вашей учебе. Даже мы родители устали. Правда, Анют?
Мой руки, и за стол, говорит Анна, снимая передник. Все собрались. Только тебя ждали.
Мам, у нас есть что-нибудь от головной боли? Агата поочередно открывает все ящики.
Не знаю. Посмотри в аптечке.
Анюта, возьми ка эту большую тарелку с пирогами и неси ее в комнату, говорит Нелли. Агатенок! Ну, что ты там копаешься? Быстренько пей свою таблетку, и за стол!
Раскомандовалась чуть слышно бормочет Анна, направляясь к гостям.
В небольшой тесной комнатке, выполняющей функцию гостиной, за длинным столом находится столько народа, что совершенно негде повернуться.
В углу комнаты Агата замечает Регину.
Садись со мной! подзывает Регина, впритык придвигаясь к соседке слева, освобождая, таким образом, место для Агаты.
Слава богу, что ты здесь, говорит Агата с трудом втискиваясь между Региной и какой-то старушкой.
Ты что с собой сделала, Аверина?! заметив короткие волосы Агаты, Регина до невозможности округляет глаза. Зачем?!
Ох, не доставай
Устроившись за столом, Агата оглядывает присутствующих, наполняющих рюмки и лязгающих вилками по тарелкам. Последние полтора часа, проведенные в общественном транспорте, Агата только и мечтала о том, как доберется до дома, повалится на свой старый диванчик, который представлялся ей лучшим местом на свете и не увидит ни одного лица, не услышит ни единого звука. «Угу. Не тут-то было Ладно, посижу полчасика для приличия и потихоньку смоюсь»
И это называется поминки, раздражительно шепчет Агата, чуть наклонившись к Регине. Какой смысл тратить столько сил и времени, если уже после второй рюмки эти люди и не вспомнят ради чего пришли?
Да ладно тебе. Поминки дело святое.
Вспоминать и скорбить об умершем можно, при желании, по пятьдесят раз в день. Не вижу смысла в этих застольях.
Зато посмотри, как ожила твоя мама, кивает Регина в сторону Анны. Давно не видела ее такой энергичной.
Да уж. Второго июля мама всегда становится вот такой. Будто этот день единственное, что имеет в жизни смысл. Представляешь, за все десять лет она ни разу не перенесла событие ни на день раньше, ни на день позже. Принципиально!
Одуреть
И всегда приглашает всех, кого только можно: родственников, друзей, соседей, даже бывших приятелей Вадима. Не поминки, а свадьба.
Ну, а что в этом плохого, по сути?
Да я и половины этих приглашенных не знаю и сомневаюсь, что Вадим для них важен. К тому же для отца это очередной повод напиться
Михаил опрокидывает рюмку водки и шумно закусывает. Агата с досадой останавливает на нем взгляд.
У Михаила Аверина довольно приятная внешность: правильный профиль, красивая улыбка, голубые, немного суровые (как у всех военных) глаза. Но только увидеть это в нем с каждым днем становится все сложнее. Агата, как бы себя не настраивала, не может воспринимать отца таким, каким он был когда-то. Она видит вывернутые губы, расползшийся, похожий на картофелину, нос, мутный и пустой взгляд. Рубашка так и липнет к исхудалому телу, а мокрые волосы Михаил то и дело нервно убирает со лба.
Открой форточку, просит он заплетающимся языком, глядя на жену. Душно!
Я это окно не трогаю, ты же знаешь, спокойно отвечает Анна.
Да не валяй дурака! Совсем баба чокнулась, усмехается Михаил, снова наполняя рюмку. Окно мы, видите ли, не трогаем боимся мертвых потревожить. А живые пусть задыхаются, так?
Анна бросает на мужа презрительный взгляд, но ничего не отвечает.
Агата тоже не прочь впустить в комнату немного свежего воздуха, но знает ее мать скорее даст себя убить, чем подпустит кого-то к «памятному» окну. Агата вспоминает, что все важные в их семье события всегда отмечались в этой непроветриваемой, тесной и убогой комнате; вспоминает, как с самого детства она глядела по сторонам и мечтала: гости в ее фантазиях сидели за красивым столом, украшенным серебряными приборами. Высокие бокалы пенились разноцветными винами. В камине горел огонь, сверкала люстра
Нелли Васильевна, что-то давно вас не видела, говорит старушка, сидящая справа от Агаты. Каждый раз, когда старушка двигается или говорит, от нее исходит резкий кислый запах и Агату начинает мутить. Забыли вы нас совсем. А раньше с Анютой были «не разлей вода».
Ой, что правда, то правда, Серафима Лаврентьевна, улыбчиво отзывается Нелли. Всю жизнь мы с Анютой вместе. И учились, и девочек воспитывали. Девчонки у нас даже болели одновременно, то ветрянкой, то желтухой Господи, всю жизнь, все вместе!
И все по-разному вполголоса добавляет Анна.
Ну, как же это по-разному, Анюта?
Да вот так, очень просто. Обязанности у нас с тобой разные.
Своей улыбкой Нелли дает понять, что не согласна с подругой:
Я думаю, что женщинам свойственно возлагать на себя слишком много обязанностей, и при этом забывать о самой главной своей обязанности быть счастливой.
Ой, как вы хорошо сказали, Нелли Васильевна, соглашается старушка. Вот правильно!
Анна болезненно усмехается. Она готова, как обычно, промолчать, но:
А если невозможно стать счастливой?
Агата поднимает глаза на мать, та продолжает:
Если живешь с нелюбимым мужем алкоголиком, терпишь его только ради того, чтобы у ребенка был какой никакой отец? Как тут стать счастливой? Есть у тебя варианты?
Ну Нелли слегка теряется. Ты слишком все омрачаешь, Анюта.
Разве?
Михаил бросает на жену желчный взгляд и опрокидывает рюмку, даже не закусив:
Ради ребенка она живет Вырос давно твой ребенок! Можешь не мучиться, скатертью дорога Агатушка, Михаил вдруг меняется в лице, посмотрев на дочь. Вон какая красавица выросла. Доченька. Ну, посмотри на отца то, Агата!
Из-за этой красавицы все мальчишки в школе передрались, радуясь смене разговора, замечает Нелли.
Мам, ну хватит об этом, встревает Регина.
Агатенок, ты почему ничего не кушаешь? Блины, пирожок рыбный?
Не хочу, Нелли, спасибо.
Что ты бледненькая такая, Агатонька? старушка хватает Агату за руку. И вид такой усталый.
Агата вежливо улыбается, пытаясь вспомнить: кем ей приходится эта старушка? «Вроде тетка с папиной стороны, или?..»
Агата мало помнит из своего детства и уже давно перестала удивляться тому, что порой не может узнать старых знакомых или родственников. Она помнит, например, что Вадим, несмотря на большую разницу в возрасте, был для нее не просто старшим братом, а самым главным и близким человеком из всей семьи, но при этом совершенно не помнит, как Вадима не стало на свете. То есть, Агата знает, конечно, что второго июля девяносто восьмого года, в возрасте двадцати трех лет ее старший брат Вадим неожиданно для всех выбросился из окна вот этой самой комнаты, но Агата не помнит ни единой подробности того дня, и уж тем более не имеет ни малейшего представления о том, что могло подтолкнуть Вадима к такому поступку? Загадочная смерть грузом потянула за собой целую цепь событий, разбивших жизнь всей семьи. Словно злой рок повис над семейством Авериных: Михаил, никогда не злоупотребляющий спиртными напитками, ударился в пьянство; Анна, не в состоянии оправиться после смерти горячо любимого сына (ни для кого не было секретом, что к Вадиму, она была привязана гораздо больше, чем к Агате) ушла из школы, где преподавала много лет. Денег стало катастрофически не хватать. У Михаила долго не ладилось с работой, а после он и вовсе лишился заработка. Анна стала единственным кормильцем в семье, устроилась кассиром в продуктовом магазине недалеко от дома и однажды заявила Агате: «Если бы не ты, мне не пришлось так унижаться, устраиваться в этот паршивый магазин. Я просто наложила бы на себя руки или спокойно отправилась в психушку, где и должен находиться человек в моем состоянии. Я подниму тебя на ноги. Выращу. Выучу тебя. Но знай, чего мне это стоит. Помни, что ты значишь для меня» Слова врезались в память девочке на всю жизнь. Но Агата до сих продолжает убеждать себя в том, что мама, какой бы странной она ни казалась, любит ее, а не просто выполняет свой долг кормит и одевает. У Агаты в запасе есть множество светлых воспоминаний, но они словно перечеркнуты холодными взглядами и равнодушием матери. Вот и сейчас все за столом обсуждают какой Агата выросла умницей и красавицей, все, кроме Анны, которой словно нет до этого дела. Анна уткнулась в тарелку своим привычным равнодушным взглядом (ведь даже ест она без удовольствия, словно еда лишена вкуса) и молчит.