Он скоро отсохнет, взвыла матильда, опять припадая к плечу Ина, сотрясаясь всем телом в усиливающихся рыданиях.
Я двести лет лелеяла свой хвостик и мне опять ждать двести лет! Хранительница, я требую возмездия, взывает, прерывая свои рыдания судорожными всхлипами, матильда Очарование.
Ну, ну, дорогая, гладит Ина рукой по спине рыдающую матильду, ласковыми движениями пытаясь успокоить ее и, тут же вся холодеет от пронзающего понимания, верности своей уже зародившейся, сразу же, при виде нарисовавшейся в дверях зареванной матильды, догадки, еще шевелящейся в душе сомнением, но теперь Вспышкой, ярким озарением до нее доходит смысл и кошмар произошедшего.
Он не пришел на ковер мироздания, не спрашивает, утверждает Ина, заглядывая в лицо матильды, чуть отстранившись от нее.
Матильда кивает, смотря на Ину глазами, в которых плескалось море вселенской обиды.
И Смотритель рождения этому свидетель. Я потратила треть дня, чтобы прибыть на ковер мироздания, когда услышала зовущие меня вибрации энергии, а потом до рассвета тщетно ждала, и мои иллюзии развеялись, как утренний туман над Срединной рекой прохладным утром под первыми лучами встающего солнца, опять захлюпала матильда Очарование.
Тебе нужно в город к королю Атталу, тихо произнесла Ама, молча наблюдающая за происходящим.
Да, Ама была права. Ине придется разыскать этого стража. Разыскать, где бы он ни находился в Гармоничном мире и наказать.
Глава 2
Вспышка голубой молнии пульсирующей энергии привычно перенесла Ину к высоким стенам города Стражей столицы Гармоничного мира. Конечно, можно было перенестись непосредственно в замок короля, но Ина давно не была в городе.
Сегодня обменный день, напомнила ей Ама перед дорогой, мне нужен еще один горшок под новые цветы. После всех дел зайди к жителю, выбравшему путь делать горшки для цветов. И не забудь, мне нужен зеленый, с синей каймой. Сиреневые цветы хорошо растут в гармонии с этими расцветками.-
Непременно, ответила Ина, поправляя на плече лук и чмокая Аму в щеку, заодно и по городу прогуляюсь, может, что нового узнаю.-
«Зачем городу Стражей такие высокие стены», в который раз отметила про себя Ина, поднимая голову, разглядывая возвышающиеся над ней желтые стены, заканчивавшиеся резными выступами камня. Ее, привыкшая к простору одинокого жилища среди цветущих садов, душа упрямо отвергала величие большого города.
Я король целого мира, улыбался Аттал на укоризненное покачивание головой Амы, когда он знакомил их при последнем посещении с возведением нескольких городских зданий из желтого песчаника и этой стены, опоясавшей город с трех сторон, оставляя открытой только берег широкой полноводной Срединной реки.
У тебя много добровольных строителей, кивнула Ама в сторону работающих с упорством муравья внушительного количества снующих на возводимых стенах жителей,
если учесть, что Гармоничный мир не такая уж густонаселенная местность.-
Ну что ты, Ама, у меня нет никакого желания отвлекать от своих прямых обязанностей пахарей. Я не желаю своему миру голодный период. Это всего лишь одна из разновидностей обязательной тренировки и подготовки стражей. Периодическая замена маршей на плацу, с весьма довольным видом, не отрываясь от наблюдения за кипевшей перед ними работой, отзывается Аттал.
Ама поворачивает голову и красноречиво смотрит на короля.
Нет, нет, нет, не дожидается он вопроса, чувствуя ее взгляд, поворачивается к ней,
конечно всё добровольно.-
Я не об этом, король Аттал, я верю в усердие и отзывчивость жителей Гармоничного мира, зачем тебе столько стражей!
Ама строга. Лицо короля Аттала моментально изменилось. Дружелюбие сменилось твердой решимостью, в глазах мелькнуло тенью нечто, заставившее Ину удивленно глянуть на него. Ина не знала, как называется то, что она увидела в его глазах, но добрым оно не было точно.
Прости, Ама, но я не хочу возвращаться к изначальному спору. Я так решил
Да, давно Ина не была у короля. Город стражей действительно прекрасен. Даже отсюда видно, как лесенкой убегают белые крыши домов из искрящегося под ярким солнцем белого камня по поднимающемуся вверх холму вдоль реки, теряясь в густой зелени многочисленных садов, спасающих горожан от яркого солнца. А на самой вершине ажурными башенками тянулся ввысь дворец, уверенно и вполне гармонично заканчивая тело города резиденция короля Аттала.
Высокие ворота в город открыты. На черном металле массивных створок играют на солнце крупные звезды из желтого металла.
О, звездные боги, звучит в голове восклицание Амы, и здесь не обошлось без золота.-
С двух сторон у ворот стоят рослые стражи с невозмутимыми лицами в своих черных длинных куртках из грубой плотной ткани. Короткие рукава не скрывают накаченной, вздувшейся буграми плоти рук воинов. Узкие штаны из той же ткани плотно стянуты внизу тесемками, которые крепятся на деревянных подошвах сандалий. Деревянные круглые щиты блестят на солнце металлическими острыми ободками, и длинные копья добавляют воинственности недвижимым фигурам. Белоснежные шарфы закрывают голову стражей от палящего солнца, обматывают шею и свободными концами падают на грудь, эффектно контрастируя с черной одеждой. Смотрящие куда-то вдаль глаза над головами проходящих мимо них жителей, такая же неотъемлемая часть стражей, как и их специальные одеяния.
До чего ж Аттал любит всю эту атрибутику королевской власти, опять всплыли слова Амы.
В принципе красиво, возразила тогда ей Ина.
И вызывает трепет у населения, недовольно буркнула Ама, почитание, безусловное почитание, он никогда не откажется от пороков людского мира, тихо, но твердо подытожила она.
Уже у ворот начинается движение. Босые жители и матильды население окрестных селений и, вышедшие с появлением солнца в небе, селяне из дальних земель Гармоничного мира, сплошным потоком движутся в город. Пыль дорог и мягкая трава приятно щекочут ноги, отдавая свою энергию живущим на просторах Гармоничного мира. Сосредоточенно толкают свои повозки жители, нагруженные добром для обмена. На головах матильды несут корзины с благоухающими цветами из своих садов, которые потом и обменивают на разные штучки. Некоторые при этом тащит за руки своих подросших, любопытных, вертящих в разные стороны разноцветными головами отпрысков, некоторые везут в повозках еще совсем маленьких, недавно рожденных из искрящегося кокона в черной роще малышей. Те, которые чуть постарше, но не менее любопытные, уже сидят в повозках, активно глазея по сторонам. Ина вливается в этот упорядоченный поток обменного дня.
Хранительница Ина, приветствую тебя!
Хранительница, доброй тебе дороги!
Светлого дня!
Радости!
Ей постоянно приходится прикладывать руку груди в приветственном жесте. Ее все знают, и жители, и матильды. Она улыбается каждому в ответ на открытые улыбки, посылающие ей импульс тепла и искреннего уважения. Разве может быть иначе, разве есть причины в Гармоничном мире смотреть свысока на другого. Только понимание и только уважительное внимание, идущие от самого сердца.
Сразу за воротами уже многолюдно. Слышится разноголосие жителей Гармоничного мира. Здесь, почти у самой реки, начинается Обменная площадь, заставленная многочисленными рядами павильонов с разноцветными крышами и стенками из плотной материи, в них предлагаются для обмена разнообразные изделия мастеровых и пахарей и, конечно, выполненные умелыми ловкими руками матильд, которые как шутят горожане, уже достаются из кокона с иголкой для шитья в руках. Ина проходит мимо чаши фонтана. Тугие струи прозрачной воды взлетают ввысь, их края, рассыпаясь мириадами искрящихся на солнце брызг, одаривают проходящих мимо приятной прохладой и падают звонкими струями пронизанной солнцем воды. Вся резная сверкающая под ярким солнцем чаша фонтана наполнена прозрачной прохладной водой, в которой хлюпаются, громко смеясь и лопоча разновозрастные матильды и жители, развлекаясь пока их родители заняты вполне серьезным делом обменом. А дальше надо же! Через равные промежутки в три павильона белокаменные резные чаши маленьких фонтанов, из которых, от центральной струи, бьющей на небольшое расстояние вверх, разлетаются кругом туманом мельчайшие брызги, покрывая вокруг резных чащ темными влажными пятнами пыльные каменные плиты Обменной площади, прогретые жарким солнцем Гармоничного мира.