Глава седьмаяСкорбь
Эй, сын Элровала! послышался оклик Аэргвая, едва Элаглар и Наурхир закончили поединок. Тебя Таурхир зовёт!
Элаглар нехотя опустил меч.
Срочно? отозвался он.
Тебе какая разница? бросил Аэргвай. Будешь оспаривать?
Элаглар, бросив недовольный взгляд на Аэргвая, направился в сторону дома Таурхира. Нечасто его звали, тем более во время тренировки. Это могло означать, что новости будут либо очень хорошими, либо очень плохими. Но, если учесть, что вчера был праздник в честь завершения обучения Элдуина, то о хороших новостях не могло быть и речи.
Взгляд Таурхира показался ему странным. Именно с такого взгляда, обычно, начинается разговор «Не хочу тебя расстраивать, но». Однако Таурхир не произнёс ни слова, лишь глазами указав ему на приёмную. Элаглар почтительно поклонился и прошёл в указанном направлении. И тотчас замер, увидев Элофора.
Мой господин, он преклонил перед правителем Элфина колено, чувствуя, как забилось сердце. Если с Элдуином что-то случилось, а он был в этом почти уверен, дядя начнёт допрос. И что ему ответить? Лгать, что он ничего не знал? Или сказать всё и добавить, что он предупреждал Таурхира?
Встань, ответил Элофор, дав знак Таурхиру закрыть дверь. Сын Таурдора повиновался, оставив их наедине. Элаглар изучающе взглянул на дядю. Он казался спокойным, может, несколько подавленным, но глядя на него, Элаглар вряд ли мог догадаться о том, что именно произошло.
Твой отец ещё не приезжал? спросил Элофор.
Нет.
Ясно, Элофор мгновение помолчал. Элаглар, это неприятная весть. Но не вижу выхода, как только сказать напрямую. Эланора больше нет.
Элаглар непонимающе посмотрел на правителя. Не хотел ли он сказать «Элдуина»? Или они оба мертвы?
Как? спросил он. Что произошло?
Вчера днём он принял яд, ответил Элофор. Смерть была слишком быстрой.
Элаглар застыл, снова и снова пытаясь переосмыслить только что услышанные от дяди слова. Эланор мёртв. А Элдуин? Правитель ничего о нём не говорит. Но, если спросить об этом, он поймёт, что Элаглар всё знал. И его тоже назовут причастным.
А как всё это произошло? наконец, сдавленно произнёс он.
Мы праздновали окончание обучения Элдуина. И, мне кажется, яд предназначался ему. Но Эланор это предотвратил, ответил Элофор.
Я ничего не знаю, Элаглар отступил на шаг.
Я и не спрашиваю, ответил Элофор, изучающе глядя на племянника. Тебе долго собираться?
Нет.
Тогда я тебя жду.
Элаглар развернулся и быстро вышел из приёмной.
Покинув дом Таурхира, Элаглар быстро прошёл через площадь и вошёл в расположение. Он быстро промчался в комнату, но едва закрыв за собой дверь, остановился и медленно подошёл к своему месту. Ему нечего было собирать. Понятно, дядя просто дал ему возможность прийти в себя. Элаглар сел на кровать и закрыл лицо руками. Всё это было слишком неожиданно, не печально, не больно. Именно неожиданно. Тем более, они не были настолько близки с братом, особенно в последнее время. Но тут возникал ещё один вопрос что отец будет делать дальше? Продолжит свои попытки по захвату власти, или его это отрезвит?
Внезапно распахнувшаяся дверь заставила его резко поднять голову. На пороге стоял Аэргвай.
Так, сын Элровала. Что здесь делаешь? Ты сейчас где должен быть?!
В Элфине, бросил Элаглар, поднимаясь и направляясь к выходу. У меня брат умер. Я могу пропустить тренировку?
Аэргвай отступил.
Извини, произнёс он, изучающе глядя на Элаглара. Не знал. Иди.
Элаглар прошёл, не произнеся больше ни слова. Не более чем через пять минут они с дядей выехали из Элмарских ворот.
До Элфина они добрались менее чем за час. Всё это время Элаглар ехал, почти не поднимая головы. Сложно было сказать, о чём он сейчас думал. Все сегодняшние мысли, страхи, предположения туманными обрывками роились в голове, не способные облечься во что-то существенное. Он не заметил, когда они подъехали к городу, не заметил великолепия Элфина или роскошного убранства дворца. Всё, что сейчас оставалось в сознании это тупая боль, смешанная ни то с яростью, ни то с отвращением. Он даже не мог сказать, на что были направлены эти чувства. Всё просто казалось каким-то неестественным и неразумным. Действия отца, самоубийство брата, жалость и обида на Элдуина. Эланор ведь его спас, хоть и хотел убить. Почему передумал? Неужели тот разговор, всё же, возымел действие?
Они поднялись на второй этаж дворца.
Проходи, Элофор открыл дверь. Элаглар оказался в небольшой тёмной комнате, окна которой были плотно закрыты тяжёлыми бархатными бордовыми шторами. На стенах в серебряных канделябрах мерцали свечи. На четырёх серебряных столиках, расставленных в углах комнаты, дымились лампы, источающие аромат можжевельника и сосновой смолы. Посреди комнаты стоял небольшой чёрный сосновый саркофаг, выстланный можжевеловыми ветками, на которых покоилось тело Эланора. Элаглар прошёл к саркофагу, вглядываясь в лицо брата. Он коснулся его светлых волос и тотчас обернулся, глядя на дядю. Во взгляде правителя было понимание. Он не произнёс ни слова, просто вышел и закрыл дверь. Элаглар сел на небольшой табурет, стоявший рядом с саркофагом и, взяв Эланора за руку, опустил голову.
Прости, брат, тихо прошептал он, только сейчас начиная чувствовать боль в груди от сдерживаемых слёз. Прости, что не остановил.
Он поднял голову, вглядываясь в лицо брата. Он не видел на этом лице умиротворения. Но не было в этих чертах, столь похожих на отцовские, и какой-либо ненависти или упрёка. Казалось, он просто знал, на что он идёт и что должен совершить. На какое-то мгновение, то ли из-за отблесков свечей, попадавших на лицо умершего, то ли из-за сумрака, наполнявшего комнату, Элаглару показалось, что он видит здесь не брата, а отца.
Лучше б это был он, произнёс Элаглар, сжимая окоченевшую руку брата. Лучше бы он, а не ты.
Он не ужаснулся этой мысли. В том, что случилось, был виноват его отец и никто другой. И он не один это понимал. Последует ли только наказание? Он хотел этого, хоть и боялся, что его тоже могут осудить. Проклятье! А ведь он мог это предотвратить. Достаточно было вовремя сообщить дяде. Эланор бы раскаялся и Элофор бы его простил. А отца бы повесили.
Будь проклят отец со всей его местью, произнёс он, поднимая взгляд вверх. Будь все прокляты
Элаглар, послышался тихий голос дяди, заставивший его обернуться. Пойдём. Уже пора.
Элаглар, с досадой взглянув на правителя Элфина, повиновался. Он поднялся, позволяя четырём воинам взять саркофаг, после чего, не произнося ни слова, последовал за своим дядей.
На дворцовой площади уже был возведён погребальный костёр из можжевеловых брёвен и веток. Элаглар заметил стоявших чуть поодаль отца, мать и Элгила. Он отвернулся, несмотря на то, что отец жестом позвал его к себе и намеренно встал как можно дальше. Не встал он и рядом с семьёй Элофора, чувствуя перед ним свою вину. Он стоял один, с чувством ненависти и потерянности наблюдая за тем, как воины заносят саркофаг на костёр, как отец и дядя берут факелы и подносят их к сухим веткам, лежащим у основания, как всё разгорающийся огонь, заставляющий шипеть лежащие сверху живые ветви можжевельника, постепенно начинает охватывать саркофаг
Он словно очнулся, когда за спиной послышался голос матери:
Элаглар, поехали домой.
Он обернулся, менее всего желая сейчас выполнять её волю.
Мне в Элмар надо, ответил он.
Сейчас ты должен быть с семьёй, как-то резко произнесла она. Таурхир подождёт.
Она отошла, присоединившись к Элровалу и Элгилу. Элаглар бросил взгляд на дядю, но Элофору сейчас было не до него. Он был занят, отдавая дальнейшие распоряжения. Элаглар развернулся, чтобы уйти, но тут же наткнулся на Нэфмар.
Элаглар, она мягко взяла его за руку. Если что-то нужно, мы рядом.
В её голосе и взгляде было столько заботы и понимания, словно она знала всё, что с ним происходило. В какой-то миг ему захотелось упасть к ней в ноги и умолять её принять его в семью. Он сдержался, понимая, что это будет неуместно и неразумно и, пробормотав слова благодарности, покосился в сторону своей семьи.