- Распространенное заблуждение, сэр, отрицательно покачал головой Кодсворт. Вино схоже с живым организмом. Оно растет, крепнет, наполняется вкусом, но со временем дряхлеет и умирает. Особенно быстро это происходит, если его неправильно хранить. Но даже при соблюдении всех условий восемьдесятдевяносто лет предел для этого благородного напитка. К сожалению, когда упали первые бомбы, винный погреб засыпало, а на его расчистку ушло слишком много времени..
- А хозяин к нам не спустится? Вскинув бровь, наемница с интересом пронаблюдала за ловко разливающим по фужерам густую маслянистую жидкость роботом, и вытащила из кармана сигарету.Здесь можно курить?
- Хозяину последнее время слегка не здоровится. Но он спустится к ужину. Курите. Я могу предложить вам сигару. Хозяин давно не курит, но сигары остались.
- Сигара? Улыбнулась наемница. Пожалуй, не откажусь. Спасибо Кодсворт.
- Рад служить, подойдя к низкому покрытому по углам слегка затершейся позолотой столику робот ловко подхватил небольшую деревянную коробочку и поставив ее перед наемницей откинул крышку. Cohiba Esplendidoпояснил он с гордым видом. Хозяин говорит, что это лучшие сигары в мире.
- А кто твой хозяин? Осторожно коснувшись губами напитка, Райк перехватил предостерегающий взгляд Элеум и поспешно поставил сосуд на место.
- Владелец этой земли и поместья, господин Льюис - Грегори Гринспринг конечно. Гордо приосанился дворецкий. К сожалению после бомбардировок владение пришло в некоторый упадок, а хозяева заболели. Но Гринспринг, по прежнему, остается одним из самых уважаемых семейств в этих краях. Оплот стабильности. Столпы общества, с вашего позволения юный сэр. Развернувшись, Кодсворд окинул скептическим взглядом фигуру неподвижно стоящей в углу гостиной, так и не расставшейся с пулеметом, просто перевесившей его за спину Куклы и повернулся к путешественникам.Простите, но может быть юной мэм будет удобней в комнате для прислуги?
- Здесь есть еще прислуга? Удивился снайпер.
- После бомбардировок, не все нашли в себе силы сохранить верность семье. К сожалению, я остался один.горестно покачал головой дворецкий.
- Она член нашего отряда Кодсворт. Не слуга не рабыня и не вещь. Широко улыбнувшись пояснила андроиду Элеум. В сочетании с торчащей у нее в зубах огромной сигарой улыбка, получилась достаточно жутковатой.
- Хозяину это не слишком понравится, чопорно поджал узкие, цвета ртути губы робот. Но вам видней, мэм. А теперь прошу меня простить. Пойду, помогу, хозяину спустится. Ужин будет подан через двадцать минут.
- Конечно, сладенький. Не вынимая сигары изо рта, Ллойс неуловимым движением достала из кобуры обрез, навела ствол на повернувшегося к ней затылком робота и спустила курок. Грохнуло так, что заложило уши. Во все стороны брызнули осколки керамики и горячего пластика.
- Какого хрена!! Вскочил на ноги Ыть. Ты чего, ыть, творишь?!
- Да все правильно она сделала, со смешком отставил в бокал с наливкой в сторону Пью. Я тоже не помню где у этой модели выключатель. Ты что запах не почувствовал?
- Ну.. ацетоном, ыть, слегка тянет, нахмурился толстяк. И проводкой паленой, покоился на все еще дергающегося на полу робота.
- Упырями тут пахнет, усмехнулась Ллойс, передернула затвор, и ловко подхватив вылетевшую гильзу, спрятала ее в карман.
- А-а-а Больно!!.. Ик!Неожиданно икнул сжавшийся в комок и зажимавший правое ухо скриптор. Из под ладони на плечо подростка медленно капала кровь. Пошарив по столу свободной рукой, Райк нащупал стакан с соком и механическим движением потянул его к себе.
- Ну ты и уникум. Испугался что ли? Елейным голосом поинтересовалась у Райка наемница.Будь добр оставь каку, там как минимум снотворное.
- Да откуда тут снотворное. - Не торопясь встав стрелок вытащил из за пазухи пистолет и щелкнул предохранителем. - Рядом с Свечением, как мне помнится полно пауков с нервно паралитическим ядом. Яд прекрасный, хоть в мышцу его коли, хоть в еду лей. Только одна проблема, кислит он слегка.
- А, точно, вспомнила.. Кивнула Элеум. Песчаный каракут называется. А еще иногда горлолазом.
- Никогда не слышал. Это из-за милой привычки в рот спящим заползать? Поинтересовался Пью.
- Ага, с рассеянным видом оглядывая комнату ответила Ллойс.
- Мне осколком ухо рассекло, пожаловался поспешно отбросивший в сторону стакан скриптор.
- Ну, извини, сладенький, я тебя позже, где бо-бо поцелую, пожала плечами наемница. Может быть.Только ты подружке своей красивой не рассказывай, а то заругает. Перезарядив обрез, наемница обернулась к снайперу. - Ну что Пью, пойдем, завалим упыря?
- Думаю он где-то наверху заперт, кивнул стрелок. Дамы вперед..
- А ты шутник, милый. Усмехнулась девушка.
- Я одно не понял, все эти, сэр, мэм, это вообще, ыть, что такое было? Почесав затылок, тяжело вздохнув, рухнул обратно в кресло заметно успокоившийся толстяк. И может его все же добить? Кивнул он на продолжающего упрямо дергаться робота.
- Вот ты и добей, если хочешь, пыхнула сигарой девушка. А Кукла тебе поможет.
- Это, ик.. стандартный речевой набор, ик.. робота слуги. Вроде как до войны людям, ик.. нравилось, что к ним так обращаются. Те, что на центральной базе у.. ик.. нас тоже так разговаривают, неожиданно подал голос все еще зажимающий продолжающее кровоточить ухо скриптор.
- Пошли уже, повернулся к продолжающей задумчиво дымить обгрызенной сигарой наемнице Пью. Не по себе мне, что тут по дому тварь бродит. - А ты Райк поищи пока тут умывальник или душевую. Заодно и рану перевяжешь.
- Интересно, тут есть горячая вода? Убила бы за ванну. Мечтательно закатила глаза Элеум.
- Мыло. Вода. Вжиквжик. Хорошо. Упырь. Плохо. - Подтвердила Кукла.
9
Очнулся Райк как-то быстро, рывком, минуя то расслабленно-ленивое состояние между сном и бодрствованием, которое обычно сопровождало его, если он просыпался в мягкой постели. В постели? Стараясь не обращать внимания на внезапно накатившую слабость, скриптор, откинул в сторону одеяло, бодро спрыгнул с широкой, необычно высокой двуспальной кровати. Его босые ноги тут же утонули в густом, безупречно чистом, разве что немного пахнущем старостью, и сухой шерстью ковре. С удивлением подросток осознал, что он впервые, пожалуй, за последние несколько недель, спал без одежды. Это было бы очень приятным фактом, если бы он помнил, как раздевался. Но события вчерашнего дня и большей части вечера почему-то скрывались в густом и липком тумане беспамятства. Стоило только попытаться что-нибудь припомнить, как и без того тяжелая, будто наковальня голова начинала пульсировать болью, а к горлу подкатывала тошнота. Несмотря на приоткрытое окно, в комнате было душно и жарко. Солнце, прорываясь через легкие полупрозрачные шторки, заливало богатое убранство спальни ярким, раздражающе болезненным светом. Выцветшие бархатные обои, покрытые замысловатой резьбой деревянные панели, развешанные по ним странного вида фото в рамках, ухоженную мебель довольно древнего вида, огромную кровать на которой он очнулся, стоящее в дальнем углу непонятное сооружение - что-то типа небольшой тахты, на вычурных гнутых ножках, с наброшенным сверху мятым покрывалом Пахло мастикой, песком и чуть-чуть пылью. Из за окна раздавались приглушенные звуки. Будто большой и острый резак с точностью и неторопливостью маятника, древних механических часов, врезался в нечто хрустящее и неподатливое. Эти звуки вызывали какие-то смутные и неприятные ассоциации, но стоило только попробовать сосредоточится, как затылок начинал пульсировать болью. Оставив бесплодные попытки и оглядевшись по сторонам, скриптор с облегчением увидел, что его одежда аккуратно сложена на стоящем поодаль, обитом потертой тканью стуле, а на прикроватной тумбочке кто-то заботливый, оставил большую, слегка помятую алюминиевую кружку с водой и пару соевых батончиков. В желудке предательски заурчало. Вода была теплой и слегка отдавала ржавчиной, а успевшие набить оскому, за время путешествия, приторно сладкие энергетические батончикиединственное что осталось от армейских пайков, вызывали изжогу одним своим видом, но голод и жажда отступили, голова перестала гудеть, и даже наполнявший ее туман, стал немного прозрачней. Во всяком случае, он вспомнил как вчера, кто-то ругаясь в пол голоса, стаскивал с него штаны. Коснувшись, стрельнувшего острой болью заклеенного пластырем уха, Райк тяжело вздохнул и принялся одеваться. Память потихоньку возвращалась. Повесив на плечо автомат, скриптор не обращая внимание на вновь накативший приступ слабости, от которого его бросило в пот, буквально вбил ноги в стоящие у кровати высокие фибергласовые ботинки и заспешил вниз.