Как бежать, я же весь переломанный!
Ах да, я и забыл, что ты ничего не знаешь, с этими словами сосед рванул гипс в разные стороны, зацепив пальцами у самого горла.
Ещё пара рывков и гипсовый корсет с глухим стуком осыпался на смятую простыню. Я невольно вздохнул и вместо ожидаемой резкой боли, ощутил лишь небольшое нытье, как от легкого ушиба.
Охренеть! Чем же таким меня обкололи?
Глава 9
За дверью разливается вой, который пришел за мной следом из сна. Раздается звук сильного удара, и к вою добавляется громкое рычание. Звучные шмяки следуют один за другим, словно огромный пекарь со злостью швыряет тесто на стол. Скрежет когтей по металлу, лязг клыков и злобный рык. Я чувствую, как на шее у затылка поднимаются и шевелятся волоски, будто сквозь меня проходит легкое напряжение электрического тока.
Малой, некогда объяснять. Шпарь в Медвежье, знаешь такую деревню? после моего кивка сосед продолжает. Увидишь на отшибе дом с высоким забором, увидишь ещё дракона на конькевот туда тебе и надо. Ныряй в окно, через коридор не выбраться!
Тут же четвертый этаж, да и темно! Не видно же ни фига! я за моргание глаза оказываюсь у окна, за которым царит глубокая осенняя ночь.
Ни грамма боли, словно и не было вчерашнего побоища, даже зуб не шатается. В окне отражается широкоплечий парень в синем халате. Слегка взъерошенные светло-русые волосы, славянские скулы, оттопыренные ушиничего необычного. Если не считать того, что со мной происходит.
Ты почти сутки проспал, вот и ночь не кончается. В деревне будут мои ребята, они объяснят, что к чему. Скажешь от Михаила Ивановича, одним движением сосед закидывает меня на подоконник.
Восемьдесят килограммов левой рукой? Богатырь
Падает и разбивается бурый горшочек, чахлый цветок ломается на середине стебелька. Деревянная рама широко распахивается, и ночь швыряет в лицо пригоршню мелких капель. Где-то далеко внизу ждет мокрая земля.
Ё-моё, как же высоко!
Передавай обалдуям, что если будут пить мою настойку, то я их кроссами замордую!
Широкой ладонью меня сносит с облезлого подоконника. Я лечу в свободном падении. Мозг застывает от ужаса, но жизнь не торопится проноситься перед глазами. Вместо неё сверкают окна больницы, а я по-кошачьи изворачиваюсь в воздухе.
Земля больно бьет по ладоням и ступням, притяжение влечет тело дальше, стремясь впечатать в пожухлую траву. Когда нос, почти как в песне у Газманова, «ноздрями землю втянул», руки и ноги заканчивают амортизацию и идут на противоходменя подбрасывает в воздух. Легкий перенос тяжести и я всаживаю пятки в мокрую землю.
Ого, как так получилось? Почти как у кошки
Взгляд на окнолохматая голова тут же исчезает. Из палаты слышится дикий визг, бухают удары. В больничных окнах встревожено зажигается свет, звуки яростной битвы будят пациентов.
Я не хочу дожидаться финала ревущего концерта, а потому мчусь к выходу с территории больницы. Желтый фонарь рассеивает мглу над главным входом, мерцающий свет очерчивает проем в арматурном заборе. Где раньше скрипела калитка, теперь красуются ржавые петли на металлическом столбе. Вот за верхний зубчик я и цепляюсь полой халата.
Уползай, малыш! Уползай!пронзает недавняя мысль.
Затрещавшая ткань дергает обратно. Я разворачиваюсь и вижу, как из окна знакомой палаты вылетает визжащее существо, похожее на огромную собаку. Глухой удар о землю и следом резкий хруст ломаемых сучьевкусты принимают в объятия необычное создание.
Памятуя о словах соседа, я не рвусь возвращаться на предмет оказания первой помощи, а припускаю по холодной улице. В вязкой глине остается больничный тапок.
Ай, больно! В пятку вонзается острый камушек. После невыносимо долгих четырех секунд я заворачиваю на улицу Генерала Белова, и больница скрывается с глаз. Глубокая ночь, в пятиэтажках горят редкие огни, а на улице ни души.
Осеннее небо разрезает жуткий вой, на него лаем откликаются собаки Шуи и близлежащих деревень. Мороз хлещет по коже и вызывает кучу мурашек. Я дергаю к мигающему вдалеке светофору, в надежде найти хоть какую-нибудь машину. Подальше от грозной больницы. Подальше от собак. Подальше от странных следователей и непонятных соседей по палате.
Краем глаза вижу водопад падающих бриллиантов у соседнего домаогромный доберман выскакивает на балкон и рвет голосовые связки в сторону больницы. Вспыхивает свет в окнах, слышатся крики недовольных людей, которые пытаются утихомирить лающих питомцев.
Ещё один вой взвивается в ночное небо.
На светофоре останавливает красная девятка с желтым плафоном на крыше. Такси! Лишь бы успеть.
За спиной громкое рычание, затем слышится шум падения тяжелого тела и скрежет когтей по асфальту.
«Не оборачиваться! Бежать к машине!» команды в голове мешаются с командами из сна.
Уползай, малыш! Уползай!
Шлепают босые пятки по асфальтуеще один тапок слетает по пути. Подобно мушкетерскому плащу развевается халат. Я мчусь по улице, ору и размахиваю руками, изо всех сил привлекая водительское внимание. Не до приличий сейчас, главноеспасти собственную жизнь, потом можно смутиться и покраснеть.
Глаза смуглого таксиста расширяются до размера чайных блюдец, забытая сигарета дымится на нижней губе. Совсем близко раздается хриплое рычание и тяжелый топот огромных лап, когда я распахиваю заднюю дверцу и влетаю в салон с криком:
Гони!!! Хочешь житьдави на газ!!!
Крик выводит из ступора водителя, и тот бьет в педаль газа. Я оборачиваюсь на преследователя: сквозь грязное стекло видна зверюга, размером с хорошего быка. Будто самого большого волка увеличили в пять раз.
И в то же время эта тварь очень походит на человека Короткая серая шерсть покрывает могучее тело, толстые вены вздуваются на мощных лапах. Антрацитовые когти рвут асфальт, в стороны летят огромные корявые куски.
Оттолкнувшись от земли, преследователь взвивается в воздух. Задние лапы выдирают в асфальте две ямы, глубокие, словно могилы. Мне и шоферу Мелькает пасть с окровавленными клыками, когда зверюга прыгает на машину. Ускорение вдавливает в кресло. «Девятка» дергается с быстротой испуганной лани, но существо из кошмарных снов успевает зацепить багажник.
От мощного удара машину закручивает вокруг оси. Водитель тонко вскрикивает, а неуправляемая гордость «АвтоВАЗа» обнимает фонарный столб. Фонтан осколков лобового стекла брызжет на бетонную опору. Под желтый круг света. Водитель встречается головой с рулевым колесом и затихает, меня же швыряет вниз, к резиновым коврикам. Все волоски на теле встают дыбом
Я не хочу умирать!!!
Уползай, малыш! Уползай!
В разбитое лобовое окно ныряет оскаленная морда преследователя. Тварь просовывает лапу внутрь салона. Осколки стекла барабанят по торпеде, и незадачливый таксист вылетает наружу. Сухо щелкают по креслу остатки лопнувшего ремня безопасности. С такой же легкостью девчонки на лавочке достают ядрышко семечки подсолнуха
Над упавшим на асфальт телом склоняется фигура из фильмов ужасов. Мурашки вызывает утробное рычание и хруст. На фонарный столб цвиркают струйки дымящейся крови.
Сам не понимаюкак я смог тихим ужом проскользнуть и вжаться в переднее сидение? Хотя за сумасшедшим лаем и визгом, летящим из соседних домов, вряд ли что-то можно расслышать. Мотор урчит, невзирая на жесткий удар, и я рискую переключиться на заднюю передачу. Черная шишечка рукояти переключения скоростей ещё хранит тепло неудачливого водителя.
Уползай, малыш! Уползай!
Издалека долетает леденящий вой. Существо, оторвавшись от ужасной трапезы, вскидывает голову к небу. Отвечает. Качающийся фонарь кидает свет на окровавленную морду. Низкие мохнатые надбровья, вытянутая пасть, чудовищные клыки. Результат кошмарного эксперимента?
Ноги выжимают сцепление, газ. Машина со скрежетом подается назад, выруливая влево. Существо поворачивает лохматую башку, и мы встречаемся глазамитот самый ненавидящий взгляд, что я видел во сне! Те же вертикальные зрачки, янтарные пуговицы глаз, на лбу выделяется испачканное кровью белое пятно. Существо выходит на дорогу, загораживает проезд. Я сразу же бью по педали и направляю изуродованную машину на серое пятно. Меня передергивает от омерзения и ужаса, словно убиваю нападавшую крысу.