Хотелось бы надеяться,произнес собеседник, подавив зевок.Не зря же я просидел над этой программой целых три дня, да еще и попросил мистера Цинка сдать крапленые карты. Моя непутевая младшая сестренка давно напрашивалась, чтобы ей преподали этот урок.
Вот как?
Безусловно. В любом случае, я хотел подать ей весточку. Будем ждать хороших вестейпусть даже и не скрестив пальцы. Вы возвращаетесь, не так ли?
Да,ответил Курама.
Будьте осторожны.
Благодарю за заботу.
Завершив сеанс радиосвязи, Курама сложил передатчик и зашвырнул в полосу прибоя. Проверил одеждуна нем была обычная американская военная форма со знаками различия капрала. На нагрудной нашивке значилось «Джон Локк»так же как и на идентификационной карточке.
С северной стороны горизонта заухали лопастик острову приближалось не менее десятка американских военных вертолетов.
Какой же из голубков отнесет меня домой?цинично усмехнулся Курама.
27 августа, 20:15 (по Гринвичу)
«Туатха де Данаан», главный ангар
Когда лифт подал последний совершивший посадку вертолет на ангарную палубу, корпус субмарины вздрогнул и загудел: медленно и величественно, с низким рокотом сходились створки полетной палубы. Бронероботы отстыковались от вертолетов и осторожно прошагали на свои парковочные места, где опустились на колени и замерли. Вертолеты с уже заглушенными турбинами сложили несущие винты, используя гидравлику. Расчеты палубных команд и механики деловито забегали по ангару, проводя послеполетное обслуживание, закрепляя технику и оборудование по походному, разряжая оружие и складируя неиспользованные боеприпасы в погреба.
Канаме нервно переминалась возле стального люка, ведущего из ангара. Митриловцы, участвовавшие в операции, поодиночке и группами шагали мимо нее. Многие выглядели усталыми и измотанными, но на лицах было написано заметное облегчение. Кое-кто уже улыбался и подмигивал ей.
«Наверное, обошлось. Все живы и здоровы».
Но не успела она додумать эту мысль, как увидела носилки, на которых неподвижно вытянулась смертельно бледная Мао. Корабельный врач Пегги Голдберри, торопливо шагавшая рядом с носилками, в ответ на молящий взгляд Канаме бросила:
Все будет хорошо. Ее просто крепко тряхнуло.
Дюжие митриловцы, тащившие носилки, припустили еще быстрее по проходу в сторону корабельного медпункта. Проводив их глазами, Канаме обернулась и вздрогнула: прямо перед ней стоял Соске. Его пристальный взгляд тоже не отрывался от Мао. Он выглядел осунувшимся, но невредимым, и Канаме облегченно вздохнула.
Соске?
Еще не договорив, она почувствовала, что он страшно удручен и расстроен. Лицо было мрачно по обыкновению, а губы плотно сжаты, но глаза не смотрели прямо, а уперлись в металлические листы палубы. В нем не осталось ни следа обычной готовности сжатой пружиныСоске был словно шарик с выпущенным воздухом.
Э-э-э с возвращением.
Не отвечая, он устало опустился на подножку припаркованного электрического тягача, обычно таскавшего по ангару авиатехнику и грузы. По его виду нельзя было даже сказать, что он расслышал слова Канаме, не говоря уж о том, что понял, почему она примчалась встретить его на пороге.
Из динамиков громкой связи раздался протяжный звонок, и синтезированный голос предупредил:
Внимание, погружение. Внимание, погружение.
Палуба под ногами вздрогнула и слегка наклонилась вперед, потом опустевший ангар снова затопила тишина.
Т-ты не вернешься к товарищам?осторожно спросила Канаме.
Нет.
Почему? Что-то случилось?
Я совершил ошибку. Не смогу смотреть им в глаза,пробормотал он, устало стаскивая защитный полушлем и легкий внешний бронежилет. Расстегнув молнию на груди противоперегрузочного костюма, он высвободил руки из рукавов верхней части комбинезона и бросил ее болтаться на спине, оставшись только в пропотевшей зеленой майке.
Кто-то кто-то умер?
Нет.
Правда? И Мао выглядела не так уж плохо, может быть, ничего страшного и не случилось?..
Как ты можешь говорить так легкомысленно?!голос Соске вдруг зазвучал резко и почти угрожающе.
Л-легкомысленно? Н-но я ничего такого не хотелавздрогнув, попыталась оправдаться Канаме.
Она была на волосок от смерти. И все из-за меня и этого проклятого бронеробота.
Да?..
Глядя в сторону, Соске заговорил быстро и злоего прорвало, точно треснувшую, наконец, плотину.
Я не смог запустить лямбда-драйвер. «Сосредоточься, напряги воображение и нарисуй картину в своем сознании»?.. Этого я не понимаю. Сыт по горло этой ерундой. Недоделанный кусок металлолома, от которого не знаешь чего ждатькакому идиоту пришло в голову назвать его оружием?! Это надувательство какое-то. Пусть найдут себе фокусника и заставят его пилотировать.
Яростно зыркнув на «Арбалет», стоящий у противоположной стенки ангара, он выпалил:
Смотреть не могу на этот БР. Он у меня в печенках сидит. Нормальная машина не подведет пилота в самый ответственный момент. Я профессионал и готов сражаться, так зачем же мне навязали дефектный инструмент?! Тот самоделкин, кто собрал эту железку, был самым поганым конструктором в мире!..
Канаме впервые видела, как Соске, утратив привычное хладнокровие, жалуется и ругается, и это зрелище поразило и расстроило ее. Неловко теребя подол платья, она сочувственно проговорила:
Слушай, наверное, тебе просто нужно отдохнуть. Ты вымотался и устал.
Я не устал.
Но ты сам на себя не похож!
Хотя Канаме не знала, что именно произошло, она безошибочно чувствовала: нынешнее состояние действительно не было свойственно Соске. Поносить и проклинать судьбу было совсем не в его правилах. Обычно он был сдержан, ровен, и выше того, чтобы брызгать слюной и в раздражении пинать все, что попадается под ноги.
Да что ты знаешь обо мне?!прорычал Соске, и в его голосе прозвучала плохо подавляемая ярость.
Ну, я
«Похоже», «не похоже»с чего ты решила, что можешь судить? Тебе не понять, сколько на меня всего на меня взвалили! Я обычный солдат, наемник, и готов выполнять нормальные задания с нормальным снаряжением. Я не гожусь для таких тонкостей. Но с того самого боя четыре месяца назад меня точно сглазили. Гаурон, этот бронеробот, твоя охрана одна обуза за другой.
Канаме вздрогнула, словно от внезапной пощечины.
Значит, я для тебяеще одна обуза? Камень на шее?.. Но я никогдаголос перехватило от возмущения.Не помню, чтобы я просила меня охранять! И не надо делать такое лицо. Если тебе не нравится, бросьи проваливай, куда хочешь!..
Не имею права. Это задание, которое могу выполнить только я.
Опять двадцать пять! Задание?! Да знаешь, чтоКанаме замерла на полуслове. Взгляд Соске, упершийся ей в зрачки, был незнакомым и страшным. Тоскливым, безразличным, опустошенным. Он проговорил ровно и отстраненно:
Кажется, это ты утомилась, а не я.
В-вовсе нет! Если хочешь знать, я за тебя беспокоилась, а ты
Хорошо. Я понял. Теперь вернись в свою каюту.
Канаме задохнулась от обиды. Не слова ни говоря, она развернулась на каблуках, споткнулась, но устояла на ногах и бросилась бежать, чуть не сбив с ног как раз входившего в ангар Курца, за которым маячил еще один митриловец с азиатскими чертами лица.
Соске мрачно уставился в палубу, почти не заметив бегства Канаме. Его раздирали на части стыд и злость на себя. Хотя удивительным образом выживший Гаурон был взят в плен и препровожден на борт «Туатха де Данаан», мысли о бессильно распростершейся Мао, предавшем его «Арбалете» и этом проклятом лямбда-драйвере камнями падали на сердце. Успешная операция?! Ему остались лишь тяжесть вины, бессильная злость и смятение. Только громкий оклик Курца заставил его поднять отяжелевшую голову.
Соске!
Курц резко шагнул через комингс. Из-за его плеча выглядывал озабоченный капрал Янг. В следующую секунду кулак Курца с размаху врезался в скулу Соске.
Застигнутый врасплох неожиданным ударом, Соске запнулся за электрический кабель и грохнулся на палубу. Во рту стало солоно от крови.
Соске поглядел вверх. Курц попытался ударить еще раз, но повисший на плечах Янг не дал ему этого сделать.