С пятнадцати лет он красил волосы в немыслимые цвета, делал пирсинг и татуировки. Один раз Виктор заявился домой с жёлто-фиолетовым ирокезом, и отец чуть не выгнал его за такое издевательство над волосами и его нервной системой. В последнее время эксперименты Виктора с цветом стали куда спокойнее, потому что работодателей часто смущали его бирюзовые, зелёные или розовые волосы.
В этом году Виктору исполнилось двадцать два, он учился в одном из московских университетов на кафедре востоковедения на четвёртом курсе и в свободное от учёбы время подрабатывал переводчиком. Раньше работал грузчиком, в ресторанах быстрого питания, с отрепетированной неестественной улыбкой произнося «свободная касса» и оперативно раздавая заказы, на почте, потом официантом, наконец, фитнес-тренером, успевая при этом играть в группе. В общем, изо всех сил пытался максимально забить время всякими полезными делами, чтобы как можно реже возвращаться в деревню и вспоминать о ней.
Всей душой Виктор ненавидел приезжать в Синие ручьи. Он сожалел, что отец променял сытую жизнь в столице на деревенскую глушь. Год назад Виктор узнал, что отца уволили с поста заведующего одной из московских больниц по статье, и он вынужден был вместе с семьёй переехать в деревню, где родилась и выросла мама Виктора. Что там за история приключилась, Виктору узнать так и не удалось. К сожалению, мама, тоже работавшая врачом, умерла десять лет назад, ровно через год после их переезда в деревню при обстоятельствах, в которые отец не счёл нужным посвящать Виктора. С тех пор отец жил уединённо, стал ещё более замкнутым, чем раньше, развёл кошек и всегда ждал лета, ведь только летом Виктор навещал его.
Айко! Кыс-кыс-кыс
С главной дороги Виктор свернул на узкую тропинку, ставшую скользкой из-за дождя. Серый упитанный кот, приметив хозяина на крутом повороте, бросился к нему и попытался забраться на руки.
Айко, ну ты и грязнуля! Нет! Айко, брысь!
Виктор, придерживая одной рукой сумку, другой взял кота. Невесть откуда взявшаяся машина, резко вырулившая из-за угла, окатила парня с ног до головы водой из лужи, и теперь его когда-то идеально-белые джинсы окончательно приобрели серый цвет, а на новенькой рубашке и в волосах застряли комки грязи.
Отлично. Дом, милый дом обречённо вздохнул Виктор, шлёпая по размытой тропинке к одноэтажному зданию. За последний год, что он отсутствовал, отец капитально отремонтировал дом, и даже постоянно скрипучее крыльцо выглядело как новенькое.
Пап, я приехал, постучал в окно Виктор, заприметив знакомую худую фигуру, суетящуюся на кухне. Обогнув огород, он подошёл к входной двери. На крыльце лежало ещё двое котов рыжий пушистый Кацу и чёрный Хоси.
Виктор! обрадовался отец, открыв дверь, но, увидев, как Виктор с недовольным лицом тщетно пытался избавиться от грязи на рубашке, встревожился: Что случилось?
Я в порядке. Машина обрызгала. Как приятно снова вернуться домой, кисло ответил парень, заходя внутрь и оставляя сумку в прихожей. Сейчас бы поспать
Он последовал за Айко на кухню, откуда доносился аромат тушёного мяса. Отец отлично готовил, о чём прекрасно знали коты, которые дневали и ночевали на кухне, избрав её чуть ли не единственным своим местом обитания в доме.
Послушай, колонка сломалась, придётся подождать, пока вода в вёдрах нагреется.
Я мог бы и холодной помыться, нахмурился Виктор, не представляя, что просидит ещё полчаса, почёсываясь от грязи.
Не дури! Холодной он помоется. Давно не было воспаления лёгких? посуровел отец, ставя перед ним тарелку с мясом.
Коты оживились и начали запрыгивать кто на шкаф, кто на холодильник.
Вкуснотища какая! взбодрился Виктор и с удовольствием начал уплетать мясо с картошкой, по ходу интересуясь, что нового произошло за время его отсутствия дома. Как дела, пап? Что интересного в деревне?
Ничего интересного, всё по-старому, ответил отец, глядя в окно. В больницу снова требуются врачи. Все от нас разбегаются, месяца не проработав. Недавно пропала ещё одна медсестра. Всё как обычно. Ты надолго?
На месяц точно.
Я помню, ты собирался к родственникам в Киото.
Не в этом году. Я не накопил достаточно денег. Так что, этим летом я остаюсь у тебя. Зачем мне Киото, если здесь есть восемь соток, милые соседи, речка через лес и кладбище? нервно рассмеялся Виктор, думая, что таким образом удастся сгладить неловкую обстановку. Лишь бы отец не обиделся.
Соседи ещё одна причина, почему Виктор не хотел приезжать в деревню. Не сказать, что соседи были не адекватными, но они всегда относились к нему не по-доброму. Вечно косые взгляды, злобные усмешки и перемывание костей за спиной. А когда Виктор был маленький, эти сумасшедшие напугали его в лесу. Считалось, что жители глубинки отличались от жителей столицы и прочих крупных городов простотой и душевностью, чего никак нельзя было сказать про милых соседей Виктора. Он бы вообще назвал их посланниками ада, но никак не людьми, и уж точно совсем не милыми.
Конечно, Виктор сожалел о том, что целое лето придётся торчать в ненавистной с детства деревне и работать в огороде. Работа в огороде всегда внушала Виктору отвращение, но отец настаивал. Хорошо, что к колодцу за водой не нужно было ходить после того, как отец три года назад занялся капитальным ремонтом и провёл к дому все коммуникации.
И самое главное, просто вишенка на торте, Виктора не радовало то, что интернет в Синих ручьях ловил плохо, и это значило, что про общение с друзьями из Японии можно было забыть. Он надеялся, что Юко не разлюбит его. Виктор пообещал, что зимой после сессии прилетит к ней, а по окончании университета, ровно через год, вообще попытается переехать на постоянное местожительство на историческую родину отца, который уезжать никуда не собирался привязался к дому, стране и её культуре, даже работу свою нервную очень любил.
* * *
Вересковый лес сегодня оставался мрачным и спокойным, хотя обычно был наполнен самыми разными звуками от песен летучих мышей, которые люди в силу своих ограниченных возможностей услышать никак не могли, до криков ворона и треска веток под ногами. Но поскольку люди в этих краях никогда не водились, Итси без опасений переступил черту, отделявшую могильные земли от владений семьи Волчонка. Жизнерадостного клоуна в клетчатом бежевом костюме погнало в Вересковый лес не столько любопытство, сколько летнее домашнее задание по гербологии.
Привет, Итси!
Из темноты леса навстречу клоуну вышел парень в пушистых штанах и варежках, с милыми волчьими ушками.
Я думал, ты сходишь за травами вместе с Юсферату и Эмиру, которые были у меня в гостях на прошлой неделе, сказал Волчонок, согласившись составить другу компанию в горах. Они даже с картой умудрились заблудиться, представляешь? Пришлось идти за ними.
Ой, подожди! Подсвети монстрофоном, я куда-то вляпался, буркнул Итси, понимая, что поскользнулся на липкой вонючей жиже и запачкал пиджак.
Пресвятые тыковки, а это ещё что такое? ахнул Волчонок, увидев огромные следы неведомого ему ранее зверя.
Это же твой дом. И ты не знаешь?
Да, но я даже не в курсе, у кого из жителей леса может быть такой огромный размер лапы, озадаченно почесал за ухом Волчонок.
«М-я-я-я-у-у-у-у-у!»
Итси и Волчонок от неожиданности отпрянули в сторону, когда на бетонную плиту от заброшенной могилы запрыгнули коты. Серый, пушистый рыжий и чёрный. Горящими глазами они смотрели на монстров, а серый решил похвастаться добычей в зубах он держал свежепойманную летучую мышь.
Фу, напугали! выдохнул Волчонок. А ну, брысь!
Кто-то из ваших выходил к людям? осведомился Итси.
Нет. Не знаю. Эти коты могут шнырять туда-сюда, никакие границы миров им неведомы. Хотя мне не нравится, что они чувствуют себя тут, как дома. Я А-а-а-у-у-у-у!
Пока Волчонок размышлял о порядках в лесу, котах и прочих недоразумениях, Итси незаметно для друга подкрался сзади и прикусил его за ухо, отчего тот в ужасе заверещал на всю опушку леса.
А-ха-ха-ха-ха!