Неужели так будет всю жизнь? прошептала она, выключая свет.
Удобно устроившись на подушках, Крис укуталась в пуховое одеяло, и по ее щекам медленно потекли слезы. Она не рыдала, нет. Она уже давно не устраивала истерик, потому что они были бесполезны и лишь доставляли внутренний дискомфорт. Это были просто слезы отчаяния, тихие и непреодолимые. Казалось, это был единственный способ очистить ее душу. Их отношения с Сэмом уже давно стали чем-то само собой разумеющимся. Как будто по-другому и быть не могло. Все вокруг их воспринимали одним целым. И, конечно, это было прекрасно. Но чего-то очень важного всё равно недоставало, и лишь Кристина замечала это. Каждый раз, когда она пыталась заговорить, ответом было молчание и плохо скрываемое раздражение. «Господи, дай мне сил справиться с этим! Направь меня по нужному пути», взмолилась она, прежде чем окунулась в волшебное царство сна.
На этот раз Кристина очутилась в том месте, в котором оказывалась каждый раз, когда нуждалась в уединении. Она создала этот сон сама, по крайней мере, ей так казалось, и приходила сюда, чтобы набраться сил и терпения. Кристина уверенно шла по давно ставшему родным лугу, усеянному множеством разнообразнейших цветов. Трава была настолько мягкая, что ее босые ноги утопали в ней, как в самом дорогом и изысканном ковре. Она шла к обрыву, чтобы полюбоваться рассветом и вдохнуть приятный солоноватый аромат моря, без которого просто жить не могла. Это был ее уютный уголок, ее личный мир в такой огромной Вселенной. Рядом шел ее преданный друг и защитник огромный трехметровый тигр. Крис до сих пор помнила тот первый раз, когда увидела его:
Лежа на траве, она наблюдала за облаками, медленно плывущими по бескрайнему голубому небу, пока внезапно не почувствовала чье-то присутствие. Аккуратно поднявшись, она увидела огромную дикую кошку, которая уверенным грациозным шагом направлялась прямиком к ней. Это был тигр. Каким большим и грозным он ей тогда показался! Необычайно крупные мускулистые лапы с острыми, как ножи, когтями, свирепый оскал и хищная аура охотника, которая его окружала, напугали ее. Откуда он мог взяться здесь? Зверь подошел совсем близко и устроился напротив, пытливо заглядывая ей в глаза. Таких необыкновенных мерцающих глаз она никогда не видела, они переливались всеми цветами радуги и излучали знание и мудрость веков. Но прошло мгновенье, затем другое, и страх куда-то исчез, всё стало ясным, как день: он никогда не обидит ее и не покинет, он станет ее молчаливым надежным другом на всю жизнь, ее ангелом-хранителем. Так оно и случилось. Она всегда чувствовала себя в полной безопасности, когда он был рядом. И ни разу ни один кошмар не приходил в его присутствии
Они сидели у обрыва вдвоем. Море было не таким спокойным, как всегда, волны возле берега поднимались почти двухметровой высоты. Было ощущение, что водному царству передались все внутренние конфликты и душевные терзания девушки. Оно словно ожило и хотело ей что-то сказать. А вдалеке, ближе к горизонту, по его бескрайним просторам скакали солнечные зайчики. Картина разворачивалась необыкновенная и захватывающая. Но, несмотря на буйство стихии внизу, сверху совсем легкий ветерок щекотал кожу, а ароматы цветов смешивались с соленым воздухом, даря истинное блаженство. Правда, появился еще какой-то аромат новый, необъяснимый, пряный и дикий. Кристина решила не обращать на него внимания, хотя он и показался безумно знакомым. В этом месте никогда никого, кроме них двоих, не было. Так было задумано изначально. Она глянула на своего спутника и нежно почесала его за ухом. Он, как маленький котенок, прильнул своей огромной мордой к ее ногам и заурчал. Нагнувшись к нему, Крис прошептала: «До чего же ты славный!», чмокнула его в мохнатую макушку и устремила свой взор на море.
Они так и сидели там, молча глядя вдаль, пока девушка не почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Она резко обернулась назад, но там никого не было. Увидела лишь заснеженные вершины гор, которые возвышались над густым зеленым лесом, находившимся в сотнях метров от них.
Господи, неужели это всё творится в моей голове? это был риторический вопрос, но она посмотрела на своего друга, покорно сидевшего рядом и наблюдавшего за ней. Погладив его по массивной голове, Кристина вновь повернулась в сторону моря, глядя на горизонт.
Это в твоей душе, послышался бархатный, ласкающий слух мужской голос. Девушка повернулась к своему мохнатому другу с вопросительным и восхищенным выражением лица. Округлив переливающиеся глаза, тот, в свою очередь, устремил взгляд через ее плечо. Кристина резко развернулась, встретившись взглядом с бездонной синевой суровых мужских глаз. Эта синева сверлила ее, словно пытаясь найти изъян, погружаясь всё глубже и глубже в нее Или это она тонула в ней
Провалившись в эти океанские глубины, Крис резко проснулась.
Вся в холодном поту, ее сердце отбивало чечеточный ритм, дыхание было сбивчивым.
Это был он, вырвалось у нее.
Кто? охрипшим ото сна голосом спросил Сэм, не открывая глаз.
А?
Кто он?
Ой! она спохватилась. Никто, прости! Просто сон. Спи, дорогой, ты наверняка поздно пришел. К тому же сегодня выходной.
Да уж, он сладко потянулся. Пожалуй, я так и сделаю. Ложись тоже. Поваляемся еще, крепко поцеловав ее в щеку, он развернулся и снова задремал. А Крис отчаянно пыталась вспомнить лицо мужчины из своего сна, но ей это никак не удавалось. Лишь синие-синие глаза И крылья Крылья? Она четко помнила крылья, большие, сильные и нежные Да-да, именно нежные, она помнила их прикосновение. Кто он? Как он там очутился? Это невозможно Неужели это новый кошмар?!
2 Глава
Долина Статэра.
Солнце только начало подниматься над горизонтом, чтобы обласкать Долину своими нежными лучами, а ее правитель уже не мог дождаться восхода серебряной луны, чтобы вновь закрыть глаза и провалиться в сладкий сон, дабы утонуть в глубине милейших его сердцу глаз. Когда он успел так размякнуть? И откуда только в его голове появилась эта лишающая самообладания романтическая чушь? Габриэль нервно ходил по холодному мраморному полу, меряя шагами огромный зал совета. Это был высокий, широкоплечий и складно сложенный мужчина. Его темные волосы, небрежно спадающие ниже плеч, могли соперничать с мраком ночи, а золотистая кожа, обволакивающая каждый каменный мускул на теле, казалось, собрала в себе весь солнечный свет. Он был воплощением мужества и силы. Нереальным напоминанием древнего мужского начала.
Его слегка пухлые губы были сжаты в тонкую упрямую линию, а синие глаза метали молнии. И без того угрожающий вид дополнял длинный неровный шрам, который начинался над левым глазом и, странным образом не зацепив его, заканчивался почти у подбородка. Эта весьма броская деталь внешности придавала ему какую-то животную дикость, но ничуть не портила его мужественной жесткой красоты. И наконец, завершала этот дивный образ, большая татуировка на спине в виде крыльев, окруженная со всех сторон древними символами.
Будучи одним из хранителей, ангелом или, как некоторые его вполне заслуженно считали, демоном, сохраняющим равновесие во вселенной, он был самым неистовым и доблестным воином. Всегда уравновешен, уверен в себе и своих силах, его невозможно было застать врасплох. А если кто и пытался, расправа была молниеносна и безжалостна. Его побаивались даже божества древних пантеонов, зная, что он подчиняется лишь Источнику и черпает из него же свою силу.
Вот уже целый час этот суровый воин не находил себе места. Какое-то совершенно новое чувство терзало его изнутри, чувство ожидания, тревоги и еще чего-то Казалось, что стены и потолок скоро его просто раздавят, а в легких вот-вот закончится кислород. Нервно шагая по огромным узорчатым плитам, он выскочил на террасу, залитую лучами яркого утреннего солнца. Крепко схватившись за перила, он начал глубоко вдыхать свежий морской воздух в надежде, что это поможет натянутым нервам хоть немного расслабиться.
Темные волосы Габриэля развевал ветер, и он машинально поднял голову к небу, закрывая глаза, чтобы успокоиться и вобрать в себя побольше теплой энергии. Его вытатуированные крылья стали оживать и, раскрывшись в широком размахе, заиграли всеми цветами радуги, преломляя солнечные лучи. Хранитель почти взлетел, когда услышал знакомый голос за спиной: