Сава, поезжай к знакомому, спроси, может здесь есть другая дорога. Я не могу без Нади вернуться домой.
Ариш, не плачь, мы обязательно ее найдем. Ждите здесь, никуда не уезжайте, я быстро, здесь как раз недалеко. Он живет на окраине Покровки.
И Сава уехал. Мы кружились по лесу недалеко от сваленного дерева. Кричали, звали Надю, Толика и Леню, но никто не отзывался.
С дороги показались огниэто был Сава, позади него ехал еще кто-то, освещая ярко дорогу. Трактор остановился. Сава подъехал к нам, сказал:
Ребята, тут есть дорога в лес, но мы ее не заметили и проехали один поворот. Поехали, надо вернуться назад, только дорога ведет не в деревню, а в сторожку лесника, там трактор не проедет, но он посветит нам.
Мы доехали до трактора, из окна вылез парень, махая рукой и крича:
Езжайте вперед я за вами, примерно километр мне с трактором можно проехать, потом останется узкая тропа, и до самой сторожки.
Ехали все медленно, размытая дорога была в ухабах, и мы осторожно выбирали путь. Трактор остановился и забибикал. Мы тоже остановились, парень повернул трактор светом в сторону леса, спрыгнул из кабины с большой монтировкой в руке, показывая пальцем в ту сторону, куда направил свет:
Кажись, там кто-то есть.
Где? спросил Сава, глуша мотоцикл.
Там, может просто показалось, что-то у дерева виднеется. Видимость плохая, но давайте проверим.
Останься здесь, сказал мне Никита.
Нет! я зацепилась за его руку. Я с вами, я одна боюсь.
Местный парень, которого звали Егор, был предусмотрительныйон не только приехал на тракторе, но и не забыл прихватить с собой фонарь. Когда мы подошли к дереву, я увидела Надю. Разорванная одежда на ней говорила сама за себя. Она была то ли без чувств, то ли мертва. Белокурые ее волосы прилипли к лицу.
Надя! закричала я и бросилась к ней.
Но Никита, поймав меня за руку, удержал.
Если она мертва, то ее лучше не трогать.
Отпусти, я вырвала свою руку.
Сава подошел первый, взял Надину руку и, нащупывая пульс, тихо сказал:
Она живая.
Мы попробовали посадить Надю, она застонала.
Надо ее к трактору дотащить, а там можно и в Покровку, врача у нас в деревне нет, только ветеринар, сказал Егор. Хоть и ветеринар, но нас лечит, когда мы болеем. Он классный мужик.
Я сняла с себя кофту и прикрыла наготу своей подруги. Парни осторожно уложили Надю на плащ, снятый Егором, и тихонько потащили к трактору. Я держала ее за руку, мне так хотелось, чтобы она очнулась. Но она только тихо стонала.
Я понять не могу, говорил Никита. Они что, совсем конченые дебилы? Мы ведь все видели, что они ее повезли сюда.
Может, вообще конченные отморозки. Вы, как я понял Саву, нихрена этих двоих и не знаете? ворчал Егор. Нахрен вообще ехали с ними? Только отморозки могут на такое пойти при куче свидетелей.
Когда мы подъезжали к Покровке, я увидела на дороге трактор отца, и рядом стоял мотоцикл Димки Шитова.
Стой, закричала я. Это мой отец, Никита остановился.
Отец, увидев меня, бросился ко мне.
Дочка, с тобою все хорошо?
Пап, заплакала я. Да, со мною все хорошо, но Надя
Что Надя? закричал он.
Не знаю, она там в тракторе, мы ее везем к врачу.
Какой здесь врач? Здесь ветеринар. Господи, почему ты меня обманула, дочь?
Папа, пожалуйста, потом! Все потом, Надю надо к врачу.
Надо ее к нам в деревню вести, у нас хоть больница есть, громко сказал отец.
Но подошедший Егор сказал:
Здорово, дядь Василий, лучше бы, конечно, в больницу, но мы не знаем, можно ее вообще транспортировать. Давай сначала Палыч посмотрит ее, хотя бы примерно скажет, можно вести по таким дорогам или нет.
Ты прав, он хоть и врач зверей, но лучше нас знает, как быть. Поехали на моем тракторе! скомандовал отец.
Давайте на мотоцикле, так быстрее, предложил Димка.
Все трое уселись в мотоцикл и поехали за Палычем.
Мы ждали их у дороги совсем недолго, но казалось, время стоит на месте. И утро никогда не наступит.
Наконец-то показался Димкин мотоцикл. Как они умудрились, четыре взрослых мужика, усесться на один маленький мотоцикл не знаю, но Палыча тоже привезли. Он залез в кабину, осмотрел Надю и крикнул:
Жалко девчонку, надругались над ней сильно. И голова на затылке пробитая. В больницу ее надо, так переломов вроде нету, может только то, что руками нельзя нащупать, а так вроде дотерпит до больницы. Рану на голове я ей как мог обработал, но лучше везти на машине, а не на тракторе.
Пока Палыч осматривал Надю, мой отец накинулся на Данилу, Никиту и Саву.
Вы вообще кто такие? Вам что, своих девок мало в городе? Чего вы лезете в деревню? кричал он на них.
Пап, это не они! Они наоборот мне помогли найти Надю.
Все равно, ядрен батон, бурчал мой отец. Нехрен им у нас в деревне делать.
Парни стояли молча, ничего не отвечая, словно были и правда виноваты.
Отец, махая руками, приказал:
Ждите здесь, пойду машину найду.
Дядь Вась, крикнул Егор. Я с вами, пойдемте сходим к Марковым, я видел Сашку вчера вечером, он утром в город собирался, глядишь и довезет, все равно по дороге.
Марковых я не знаю, новенькие что ли?
Да нет, это деда Никанора внук, слышали мы их удаляющийся разговор.
Уже светало, все стояли тихо, съежившись. От утренней прохлады нас всех знобило. Только Палыч стоял курил и все время залазил в трактор, осматривая Надю. Минут через пятнадцать к нам подъехала белая крутая машина. Из нее вышел отец, Егор и мужчина лет под сорок.
Ну, кого надо в город везти? сразу же спросил мужчина.
Палыч быстро слез с трактора, здороваясь с мужчиной.
Сашок, в тракторе девушка, ее срочно в больницу надо отвезти. Только по ухабам не гони, кто знает, что у нее с головой.
Надю осторожно спустили с трактора и уложили в машину. Привезенным одеялом мужчина осторожно накрыл Надю и снова спросил:
Кто еще пострадал?
Мы почти хором ответили:
Больше никто.
Палыч, ты со мной едешь?
Нет, Сашок, я не могу.
Как не можешь? Тут человек пострадал. Давай, садись, а вдруг в дороге помощь нужна будет, а я даже первую помощь не знаю, как оказать. У меня нет такой квалификации.
Мой отец тоже наехал на ветеринара:
Палыч, давай-давай, садись в машину, нехорошо бросать больного, не доставив его до больницы.
Так, а куда едемсразу в город или в деревню Нуру? спросил мужчина, которого Палыч назвал Сашок.
Садясь в машину, Палыч сказал:
Тогда сразу в район, там хоть оборудование есть, чтобы проверить ее голову. А уже в больнице доктора скажут, куда лучше.
Они уселись в машину и тронулись, но через пару метров вдруг машина остановилась, и Палыч, указывая на нас, приказал своим уверенным басом:
Вы все за нами езжайте. Там надо будет рассказать, что произошло. Это изнасилование, поэтому и милиция наверняка приедет.
А без милиции нельзя? спросил Сава.
Этого я не знаю. Но вам все равно надо ехать с нами.
Ладно, поедем, сказал Никита. Езжайте спокойно, мы подъедем туда.
Мужики, а не врете? спросил Палыч?
Да чего нам врать? Сказали подъедемзначит подъедем, ответил Сава.
Тогда встретимся у больницы.
И машина уехала, увозя Надю под присмотром местного ветеринара Палыча.
Пап, я тоже поеду с ними. Я ведь тоже свидетельница.
Нет, сейчас домой, твердо сказал отец. Садись к Димке, и езжайте домой, ты вся мокрая, заболеешь, накидывая на меня свою фуфайку, сказал мой отец.
Пап, так нечестно, они тоже мокрые, и им в город надо, а не в район. Но они едут туда. А Надя им вообще никто. А мне она подруга.
Тогда поехали сначала к нам в деревню, я дам из своего что-нибудь переодеться, сказал Димка, ну, конечно, моя одежда не совсем в моду, как у вас, но зато сухая.
Все согласились, и мы поехали быстрее, чем отец на своем тракторе. Когда я забежала домой, мама вся в слезах бросилась ко мне:
Ариша, дочка, что случилось?
Мам, со мною все хорошо, но с Надей беда. Только ты пока не говори никому и папе скажи, чтобы молчал.
Ох, только взмахнула она руками и села на табурет.
Мам, я переоденусь и поеду в район с Надей. Ее на машине повезли, а я с ребятами из города поеду.