Какое низкое коварство! возмутился Огней. От Макуса можно было ждать любую гадость, но заставить прислуживать себе дочь Исея и Морлины и их внучкуэто слишком!
Среди слушателей пронёсся ропот возмущения.
Зменей выждал немного и продолжил:
Макус сказал, что отберёт у разбойника медальон, но я успел наложить на медальон заклятие, и он потерял свою силу. Но див тогда этого не знал.
Жаль, что медальон не имеет больше магическую силу! разочарованно произнесла Ниса.
Зменей посмотрел на неё и пояснил:
Ни один маг не может навсегда лишить реликтовый медальон магической силы. Он лишь на время стал обычной вещицей. По истечении пятнадцати лет медальон снова должен был приобрести силу через невинно пострадавшего младенца мужского пола, который носил бы его, не снимая, пятнадцать лет. Позже с помощью магии я узнал, что когда див похитил Тею, в Логопуше родился мальчик, и в стране, где он родился, действует странный, изданный несколько веков назад первым её правителем закон. Никому не пришло в голову отменить нелепый закон, и он неукоснительно соблюдается жителями до сих пор.
А что это за закон? спросила Тея.
Закон запрещает всем, кроме родителей младенца, видеть новорождённого в течение первых семи дней его жизни. Любого, кто нарушит запрет, ждало изгнание из страны, кем бы он ни былнищим или царедворцем. Но я знал ещё об одном суровом законе, изданном царствующей династией, по которому семью того, кто отказывал в приюте особе царского рода, ждала смертная казнь. Я воспользовался упомянутыми законами в своих целях и с помощью магии сломал в день рождения Элса около дома его отца колесо кареты, в которой царица возвращалась домой. О том, что случилось дальше, расскажет твой отец, а я отдохну, сказал Зменей и посмотрел на взиравшего на него с суеверным страхом Гонтаря.
Элс с удивлением перевёл взгляд на отца, но промолчал.
Гонтарь повёл свою часть рассказа:
Я хорошо помню день, принесший в наш дом беду. Жена не придумала ничего лучшего, как спрятать тебя, сын, в винный кувшин, и царица по незнанию увезла кувшин во дворец. Не стану описывать, что испытали мы, обнаружив твою пропажу, любому понятно, что значит в одночасье потерять ребёнка. Ликея пошла просить царицу отдать тебя, но вернулась с полпути и сказала, что «если богу угодно, пусть всё остается, как есть». И что царица, может, будет милостива, обнаружив тебя в винном кувшине, и найдёт способ сохранить тебе жизнь.
Голос Гонтаря задрожал, и он провёл рукой по глазам.
Простите. Мне тяжело вспоминать о том времени, хрипло сказал он и закашлялся.
Все терпеливо ждали, когда он справится с волнением, и не торопили с рассказом. Каждый внутри себя сочувствовал ему и сопереживал его горю.
Огней украдкой взглянул на Элса и увидел, что юноша подался вперёд и такой с болью и состраданием смотрит на нежданно обретённого отца, будто царица увезла в кувшине его собственного ребёнка.
Гонтарь извиняющимся тоном произнёс:
С той поры прошло много лет, но вестей из дворца о тебе не было. Ты словно канул в воду. Появившиеся позже второй сын и дочь притупили нашу с Ликеей боль, но мы не забывали тебя. Если захочешь, можешь в любой момент встретиться с братом и сестрой.
Марин усмехнулся и подал реплику:
Ты верно подметил, что первенец канул в воду. Если бы я с подельниками вовремя не обнаружил его, сейчас и рассказывать было бы не о ком.
Гонтарь обрадовался вмешательству Марина в дававшийся с трудом рассказ и попросил продолжить повествование дальше.
Марин почесал затылок, подумал и сказал:
Ну да. Я прекрасно всё помню, как если бы это случилось вчера. Накануне мы с подельниками совершили удачный набег, но не успели сбыть награбленное добро, и наша тяжело гружёная лодка имела низкую осадку. Воран и Дюжан ушли на берег узнать, что из украшений можно продать перекупщикам и владельцам лавок, а мы от нечего делать сели играть в кости. Игра была в разгаре, когда они с довольными лицами вернулись назад. Я подумал, что подельники договорились об удачной сделке, и не придётся торчать в тех местах, но всё оказалось иначе. Нашу лодку за большие деньги нанял богатый чудак, решивший послушать, как поют морские девы. Плыть по морю в перегруженной лодке было опасно, но плата за провоз была так высока, что Воран решил рискнуть и отвезти чудака на остров дев. Лучше бы он этого не делал. Неподалёку от скалистого берега нас застал шторм. Лодка налетела на риф и дала течь. Мы поплыли к берегу заделать пробоину
А тот, как вы сказали, богатый чудак тоже принимал участие в ремонте лодки? со смехом спросила Ниса, но Тея одёрнула её.
Марин недоумённо посмотрел на Нису. Он не понял, что в рассказе рассмешило её, и, чтобы не попасть впросак, решил не уточнять, а серьёзно ответил:
Был сильный шторм, во время которого у мореплавателей, кроме как грести и вычерпывать воду, много разных других забот. Нам некогда было смотреть за пассажиром. Скорее всего, его смыло водой, так как больше мы его не видели.
Медян хмыкнул и хотел вмешаться в разговор, но Зменей красноречиво взглянул на него, и у бывшего змея отпало желание внести точность в данный эпизод истории, тем более что эта часть повествования не имела никакого отношения к Элсу.
Вы хотели что-то спросить или сказать? Марин повернулся Медяну.
Нет. Ничего. Продолжайте, пожалуйста, вежливо попросил Медян и опустил глаза.
Марин недовольно взглянул на Нису и бесцеремонно сказал:
Девушка! Из-за вашего вопроса я потерял мысль. Не перебивайте больше меня, потому как рассказчик из меня неважный. Так вот. Я сидел на носу лодки вперёдсмотрящим и первым заметил болтающийся неподалёку от берега на торчащей из воды коряге странный свёрток.
В нём были драгоценности? не удержалась от вопроса Ниса и украдкой взглянула на мать, желая убедиться, не допустила ли она бестактность, но Тея не смотрела на дочь. Её взгляд был устремлён на Элса.
Марин укоризненно сказал:
Нет, девушка! В свёртке были не драгоценности, а спеленутый новорождённый бездыханный мальчик. Тепло разведённого на берегу костра вернуло его к жизни. После починки лодки мы отвезли его в ближайший город Бургобош, и я оставил его в корзине во дворе одного из домов.
И никто не видел вас? спросил Гонтарь.
Нет. Было раннее туманное утро. Все жители городка спали, и, никем не замеченные, мы уплыли назад.
А медальон? Вы знаете, как медальон очутился у меня? задал Элс мучивший его вопрос.
Марин помолчал и, тщательно подбирая слова, будто был на исповеди, сказал:
Не знаю, малыш, поймёшь ли ты меня, но ты спросил, и я попытаюсь объяснить, что двигало мной тогда. У меня в то время, как и сейчас, не было семьи. Я был силён и крепок, но становился старым для опасного во всех отношениях своего ремесла. Разбойником я стал по стечению обстоятельств, и разбойное дело изначально тяготило меня. За время пути к Бургобошу я много думал о своей и твоей, в чём-то схожей с моей, судьбах. Мы оба были гонимы обществом и не имели своего дома. Ты и я не знали, что ждёт нас впереди. Я согревал тебя у себя на груди, и ты смягчил моё сердце. Стоя на коленях возле корзины, в которой ты лежал, я пообещал тебе, что когда ты станешь старше, я вернусь из дальнего плавания, оставлю разбойный промысел и возьму тебя к себе. Чтобы узнать и не перепутать тебя ни с кем другим, я надел тебе на шею золотой медальон, а ключик от него завернул в шейный платок и положил в дупло дерева, одиноко росшего у самого берега.
Элс опустил глаза и, ни к кому не обращаясь, попросил:
Можно я побуду немного один?
Тея с сочувствием произнесла:
Конечно. Ты имеешь на это право. У Нисы тоже непростая судьба, но, в отличие от тебя, она росла хоть и в неволе, но рядом со своей матерью.
Элс подошёл к борту и стал смотреть в морскую даль. Неожиданно он повернулся и, глядя на Гонтаря, с горечью воскликнул:
Неужели за эти годы вы не сделали попытку если не найти, то хотя бы проникнуть во дворец и узнать о судьбе увезённого царицей малыша?
Гонтарь с болью в голосе произнёс:
Сын! Я говорил, что если бы стало известно о твоём появлении во дворце, царице пришлось бы объяснять мужу, откуда ты взялся, да ещё в винном кувшине. И тогда либо нашу семью казнили бы, либо царю пришлось бы изгнать супругу из страны. Разве царица могла допустить, чтобы её со скандалом выгнали из страны, и ей пришлось бы нищенкой скитаться по свету? Конечно, нет. Поэтому мы рассудили, что госпожа сделает всё, чтобы о твоём существовании никто не узнал. А заставить навсегда замолчать свидетелей твоего извлечения из кувшина, очевидно, она смогла. Наводить справки о тебе было опасно, и нам пришлось смириться с твоей пропажей. Не суди меня и мать строго, а постарайся понять и простить. Мы не забывали тебя, хотя и старались не бередить душевные раны разговорами о тебе. Однажды от пришедших в Логопуш странников я узнал, что через пять лет после появления в Бургобоше подкидыша с золотым медальоном на шее на месте города разлилось море, и его жители в одночасье бесследно исчезли. Царь пообещал назначить пожизненное содержание за счёт царской казны тому, кто разгадает загадку этого явления, но я был уверен, что тем подкидышем был ты. Я искал тебя долгих десять лет и наверняка бы погиб, если бы Марин не нашёл меня раненого и не выходил.