Я хорошо понял слова отца. Он не был сторонником убийств, и все же убивать ему приходилось. Но дежурного наверху он оставил в живых не из доброты сердечной, а потому что хорошо понимал: бегство из-под стражи и бегство из-под стражи с убийством полицейского два совершенно разных преступления. Я же, в свою очередь, был рад тому, что мое спасение из тюрьмы не обагрилось кровью человека.
Я же говорил, что не нужно возвращаться?! Говорил, а?!
Говорил, кивнул я.
А что ты?! Ради чего так рисковал?! Эх, оставить бы тебя здесь, чтобы на своей шкуре испытал, что такое тюрьма. Тогда бы ты ни за что так глупо не попался. Вот уж поверь, сделал бы все, чтобы не оказаться за решеткой.
Так и оставил бы, буркнул я.
Не хами-ка, сынок. А то ведь, и правда, оставлю.
Замок наконец щелкнул, и дверь моей камеры отворилась.
Пойдем отсюда, быстро, скомандовал отец, поднимаясь, и быстрым шагом устремился к двери.
Я последовал за ним, но остановился у камеры Тессы и взглянул на девушку.
Слушай, сказал я. Могу выпустить тебя отсюда. Но благоразумнее тебе будет остаться. Если ты сбежишь, доказать свою невиновность станет куда сложнее.
Несколько мгновений Тесса смотрела мне в глаза, закусив нижнюю губу. В ней читались сомнения, страх, но при этом и рвение.
К черту благоразумие, наконец произнесла она решительно. Им все равно неизвестно мое настоящее имя, а здесь я оставаться не хочу больше ни одной минуты.
Как скажешь.
Я обернулся к отцу и встретился с его удивленным взором.
Дай мне отмычки, попросил я.
Что ты делаешь?
Дай отмычки, прошу.
Сейчас не время для тюремных романов.
Не спорь. Просто дай отмычки.
Отец швырнул мне связку и выругался.
Поступай, как знаешь. Я буду ждать на заднем дворе. Пять минут, не больше.
Где они хранят наши вещи?
Комната справа от лестницы, не пропустишь, буркнул мне отец через плечо и скрылся за дверью.
Я принялся вскрывать замок на двери камеры Тессы. Он оказался не слишком сложным.
Он твой отец? спросила девушка осторожно. Или я что-то неправильно поняла?
Ты все правильно поняла.
Но вы совершенно не похожи. И я даже говорю не про внешность. Вы совсем разные люди. Ты и он
Замок щелкнул, и я открыл дверь.
Ты меня не знаешь. Я похож на него куда больше, чем самому того хотелось бы. Уходим.
Мы поднялись по узкой лестнице, и я быстро вскрыл замок на двери с табличкой:
«Личные Вещи Задержанных»
Моя гитара! Тесса схватила инструмент, стоящий в углу.
Я мало что понимал в музыкальных инструментах, но одного взгляда на эту гитару было достаточно, чтобы понять, что она стоит не дешево и, возможно, даже сделана на заказ каким-нибудь прославленным мастером, что, зная, кем является отец Тессы, было вполне вероятно.
Я схватил свою потертую сумку, ради которой и затеял возвращение в город, быстро заглянул в нее и, убедившись, что все вещи на месте, перекинул ремень через плечо и направился к выходу из полицейского участка. Тесса не отставала.
Втроем мы покинули границы города и вышли в поля, минут через двадцать добравшись до стоянки отца, где стояла крытая повозка с запряженной в нее бело-рыжей кобылой. Из повозки тут же с фырчаньем выпрыгнула черная тень и кинулась мне на встречу.
Гром, мой верный пес, с трудом мог сдержать эмоции от нашей встречи, и все же был достаточно хорошо обучен, чтобы не залаять. Он принялся скакать вокруг меня, виляя хвостом с такой неистовой силой, что казалось тот сейчас оторвется и улетит в ночь.
Привет, привет, дружище, я потрепал пса по голове и почесал за ухом.
Не смей больше оставлять на меня это блохастое чудовище, Клиф, проворчал отец, пройдя мимо нас. Если еще раз мне доведется пробыть с этим зверем больше одного часа наедине, клянусь, что сделаю из него суп. Хоть на что-то сгодиться.
Я проигнорировал слова отца, который всегда не жаловал Грома, но насчет супа явно преувеличивал.
Ух ты, какой большой, проговорила Тесса, остановившись на почтительном расстоянии от нас и глядя на моего пса с интересом и опаской одновременно.
Его зовут Гром, сообщил я с улыбкой. Не бойся, он тебя не тронет. Он, по-моему, вообще не умеет кусаться.
Серьезно? А выглядит таким грозным.
Потому так и зовут. Гром всегда гремит грозно, но опасности не представляет.
Однако с громом приходит молния, напомнила Тесса. И ее, вот, по-моему, стоит опасаться.
Да ну молнии это не к нам, попытался выкрутиться я.
Отец быстро прервал нашу беседу словами:
Надеюсь, твоя подружка не собирается, как только мы отъедем, вернуться в город и сообщить шерифу обо всем увиденном?
Прежде чем я успел ответить, Тесса заверила его:
Ни о чем подобном я не помышляю. Мне это совершенно ни к чему.
Прости, дорогуша, но я давно уже перестал верить людям на слово. Особенно таким симпатичным мордашкам, как ты.
Она нас не сдаст, сказал я твердо.
Ну раз ты так сказал, то я спокоен, в интонации моего отца сквозила насмешка и ирония. Сколько вам нужно времени, чтобы попрощаться? Больше пяти минут не дам, так что ни на что серьезно не рассчитывайте. Пусть быстренько отблагодарит тебя вон там, за повозкой, и поехали. Мы и так выбиваемся из графика.
Тесса поморщилась и с опаской посмотрела на меня, пытаясь понять, действительно ли я собираюсь завести ее за повозку и потребовать благодарность.
Это ни к чему. Она поедет с нами.
Что?! воскликнул отец. Исключено!
Это не обсуждается.
Какого черта?!
Ей с нами по пути, ведь так? я не сводил глаз с Тессы. Ты же собираешься вернуться в Мистрейд, к отцу? Мы направляемся туда же.
Если вы рассчитываете получить за меня выкуп
Мы не похищаем людей, перебил ее я. Это просто предложение помощи и только. Ты в праве отказаться. Однако поправь меня, если я ошибаюсь, но тебе не очень хочется остаться одной этой ночью, гдето в поле. До Мистрейда путь не близкий, а дороги за пределами городов опасны для одинокой юной девушки, можешь мне поверить.
Я могу за себя постоять, сказала Тесса, но в голосе ее не было ни капли уверенности.
Я верю, кивнул я. И не предлагаю тебе услуг телохранителя. Только лишь компанию в дороге. А если наше общество покажется тебе неподобающим, ты сможешь сойти в любом городке по пути.
Клиф, мать твою! отец подкрепил свое обращение одним из мощных ругательств, коих в его лексиконе было предостаточно. У нас нет на это времени!
Времени на что? Мы едем в Мистрейд, так? Она нас не задержит. Сойдет, когда посчитает нужным, и никак не нарушит твои планы. К тому же, она говорила, что неплохо поет, и даже обещала написать про нас песню.
Вот уж радость!
А мне хотелось бы послушать, я улыбнулся Тессе. Ну так что? Поехали?
Глава 9. Напутствие Леонарда
Меня разбудил стук в дверь. Я резко сел, ощущая с какой тяжестью вырывается мой разум из цепких лап сновидения, но прежде, чем успел сказать «Войдите», дверь открылась. На пороге стоял Норман.
Я вас разбудил? Прошу прощения.
Я спустил ноги на пол и поднял на него глаза.
Вам пришел ответ, он протянул мне запечатанный конверт. Старший клирик распорядился подать ужин в его столовую и настаивает, чтобы вы присоединились, как только закончите чтение.
Я лишь кивнул, забирая у него конверт, на котором красовалась печать Мориса Картера.
Мне подождать за дверью, пока вы будете читать письмо?
Не стоит, я помню дорогу и скоро присоединюсь к старшему клирику. Спасибо, Норман.
Не стоит благодарности.
Закрыв за собой дверь, он удалился с неким облегчением, как мне показалось, приняв тот факт, что не придется водить меня по коридорам собора за ручку.
Я быстро распечатал конверт и достал сложенный вдвое листок. Письмо было написано узнаваемым почерком, не оставляющим мне никаких сомнений в том, что отправитель сам Морис Картер лично. Этот человек обладал весьма незаурядной и эксцентричной натурой, что проявлялось во всем, от его речей и суждений до вкусовых предпочтений и почерка.