Интересно, привести эльфов и гномов, а орки и люди не нужны? Их и так много. Странна формулировка, Марвин почесал кончик носа и добавил, срочно идем к Серым Плащам. Им грозит опасность. Второй раз этот Харга может и не промахнуться, а у них нет Бурана, чтобы почуять открывающийся портал.
Нас назад отправят, буркнул Торвин.
«Не отправят. Я сам буду с ними разговаривать. Я знаю, что нужно сказать», белый миури взмахнул хвостом, принюхался и уверенно побежал на юго-восток.
Глава 7. Данута из Подгорья Мифрилового Молота.
Получи! Теперь еще раз! И еще раз!
Дана!!! Да прекрати, ты! Ой, ты, что решили мне нос отрезать?!
А ты, быстрее шевели задницей! крепкая девушка снова взмахнула небольшой секирой, при этом ее рыжая коса взметнулась за плечами. Один из парней попытался за эту самую косу ухватить и получил древком секиры по уху. Взвыл, схватился за это самое ухо и заорал: Дура!!! Ты, мне ухо отбила!
А надо было голову! рявкнул проходивший мимо гном с длинной черной бородой в которой мелькали се-ребряные пряди. Потом добавил, и не косись на меня. Ты, в кузнице такой же растяпа. Вчера хорошую заготовку испоганил в отличии от девчонки, которая исправляла твое художество.
Дана хихикнула, что окончательно вывело парня из себя и он насел на девушку. Но, та оказалась едва ли не крепче его и гораздо искуснее. Она легко отбила его удар, потом несколько раз взмахнула секирой у него перед носом. Парень отбить не успевал, попятился, споткнулся и поскользнувшись сел в грязь. Под дружное ржание остальных.
Данута, дочь Гильда из Подгорья Мифрилового Молота, имела семерых братьев, неисчислимое количестве кузенов и прочих родичей мужского пола. Обладая подвижностью, настырностью, редкостной сообразитель-ностью и непомерным упрямством Дана, как ее все называли, довольно быстро обучилась элементарным при-емам боя на секирах. Как только она смогла держать в руках что-то более тяжелое, чем кухонный топорик для рубки мяса, старшие братья потихоньку (смеха ради) сделали ей боевую секиру по руке и начали тренировать. Лет в двенадцать пришлось выковать новую секиру и к пятнадцати годам рыжеволосая гномка не уступала по силе и сноровке своим ровесникам-парням. А если еще добавить неуемное любопытство приведшее ее в куз-ницу и заставившее выковать гвоздь, то станет понятно, на кухне такую не закроешь. После гвоздей настал черед подков, потом задачи постепенно усложнялись, и девушка могла, в общем-то, вполне прилично работать моло-том. Правда, он был полегче мужских, братья постарались, но весил прилично. Мать Даны периодически сканда-лила по этому поводу с мужем, но Гильд особо дочку не ругал и, чего греха таить, за кружкой пива мог и прихва-стнуть, дескать у него не только парни, но и девка за себя постоять может и молот в руках держать умеет. Что са-мое странное, подобные достижения совершенно не отпугнули от нее потенциальных кавалеров. Даже наобо-рот. Гильд только успевал отмахиваться от брачных предложений, а его жена бралась за голову, справедливо полагая, что незадачливому супругу придется есть подгоревшее и недожаренное.
К Дане подбежал молоденький короткобородый гном и крикнул: Данка, тебя Старейшина требует к себе вместе с отцом.
Один из парней заржал и выдал: Не иначе его внучатый племянничек нажаловался, после того, как ты, ему под зад ногой дала.
Девушка пожала плечами, сунула за пояс секиру, кое-как поправила растрепавшуюся косу и пошла к входу в Подгорье. Гном-посыльный шел рядом и периодически ей подмигивал с какой-то загадочной физиономией.
Ты, чего моргаешь? Нервный тик накрыл?
Сейчас узнаешь, парень ускорил шаг, обогнал девушку и резво пошагал в сторону Большого Зала, в котором принимали только очень официальных гостей. Обычно он стоял пустой. Разве что кто-нибудь из граверов ходил, задрав голову и рассматривал красоты, в надежде почерпнуть ускользнувшее вдохновение.
Перед открытой дверью парень шмыгнул в сторону, а прошагавшую в раскрытые огромные двери Дану еще и в спину успел подтолкнуть. Девушка сделала несколько шагов и замерла.
Иди, иди сюда, позвал ее Старейшина Мак-Тадг, тебя только и ждем. Заметь, редко кому из девушек оказывают подобную честь. Обычно разговор ведется между отцами.
Крепкая, аппетитная попка Даны почуяла надвигающуюся крупную неприятность. Такое вступление могло
означать только одно: Старейшина почему-то лично решил выдать ее замуж. Девушка поискала глазами отца. Гильд стоял около незнакомого ей довольно высокого, широкоплечего гнома с длинной седоватой бородой. Широкоплечий ее внимательно разглядывал, причем выражение глаз изменялось с заинтересованного и оценивающего на удивленный.
Это твоя дочь? А секира ей зачем?
Это моя секира. И владею я ею совсем неплохо, сверкнула ореховыми глазами Дана.
Ну, мне это умение совершенно не нужно. Лучше скажи, как ты готовишь? незнакомец пристально уставился на девушку.
А у тебя, крепкий желудок?
Что, ты, имеешь в виду?
А то, что мою стряпню не все переваривают. Большинство страдают несварением желудка.
Придется тебе поучиться, безапелляционно заявил чернобородый.
И на кой мне это надо? искренне удивилась Дана.
Ты, выходишь замуж за господина Трасамунда из Подгорья Чугунного Молота, пояснил Старейшина.
Что-о-о?!
Дочка, ты должна выйти замуж за Трасамунда. Я ему обещал после того, как Гильд окончательно стушевался и замолчал.
Ты, обещал, ты, и выходи, запальчив выкрикнула Дана.
Гильд, по-моему, ей не хватает твердой руки, сказал Трасамунд и осуждающе посмотрел на растерянного папашу. Дана развернулась и взмахнув косой пошла к выходу из зала.
Данута, ты куда? крикнул Гильд, тщетно пытаясь сохранить лицо.
На кухню. Буду учиться жрать готовить, выкрикнула девушка и выскочила из зала. Быстро прошла в свою комнату, побросала в сумку необходимые вещи, одежду, прихватила кинжал, сунула за голенище нож, схватила еще одну сумку и выбежала в коридор. Спрятавшись в нишу, переждала, пока ее мать с подругой прошли мимо. Шмыгнула на кухню, набрала побольше еды, прихватила из шкафчика две фляги. В одну налила воды, а в другой была ядреная гномья настойка. Сунула фляги в мешок и шмыгнула в коридор. Прислушалась. Голоса доносились с той стороны, где был Большой Зал. Дана хмыкнула и побежала к воротам. Проскочила их, на ходу поприветствовав стражей двух молодых гномов. Крикнула, что она на тренировку и шмыгнула в лес. Быстро пошла к ручейку. Балансируя на камне, разулась и дальше пошла по воде. Пожалела, что не забежала в комнату брата, и не взяла его лук. Потом подумала, что брат мог бы ее задержать, или в коридоре она наткнулась бы на мать, или, еще хуже, на отца и его приятеля. Выбралась на крупный валун, обулась. Перепрыгнула на другой валун и потихоньку перебралась на другой берег. С камня она перелезла на дерево. Дерево росло около невысокой скалы. Девушка, балансируя в воздухе руками, пробежала по ветке, перебралась на скалу и, цепляясь руками и ногами за выступы, поползла вверх. Она знала, что дальше скала будет довольно пологой и можно, не оставляя следов, спуститься в лес. Пусть тогда ее ищут сколько угодно. Выйти замуж за этого старика. Быть придатком к сковороде и бадье с грязным бельем. Вспомнила уставшее лицо своей подруги, которая в прошлом году вышла замуж и уже родила первого ребенка. Постоянный писк этого самого ребенка и прибавила ходу.
Дана решила идти, сколько сможет. Небо затянули тучи и начал накрапывать дождик. Это прибавило оптимиз-ма. Ее соотечественники, в большинстве своем, были плохими следопытами. Охотник Трай и его Побратим-ми-ури утром ушли на охоту и сегодня скорее всего не вернутся. Двое других наоборот, только что вернулись с большой и тяжелой добычей и ради такой мелочи, как строптивая девчонка брести опять в лес не будут. Отец и новоявленный жених без их помощи по следу не пойдут. Навыка такого нет. Скорее всего дойдут до ручейка покрутятся и пойдут обратно. Решат, что она побесится, побесится, а когда оголодает сама вернется. Дождь усилился, Дана закуталась в свой толстый кожаный плащ и пошла в сторону Подгорья Русобородых. Ее бабка по матери была оттуда родом, и девушка надеялась, что покрутится около своих родичей. В крайнем случае станет к наковальне. Замуж ей как-то не хотелось и такой шаг она оставила на самый крайний случай. К ней засылал сватов Уйлин, приходившийся ей дальним родственником и бывший ненамного старше. Лучше уже он, чем папашин друг.