Я понял, что оборотницы и ведьмы не были разными видами существ! Это были звери, что в страсти менялись частями своей сущности с душами людей, которых приманивал этот костер. Такие, как я, обретали звериные черты, а они сами становились всё более и более похожими на людей, пока не становились полноценными ведьмами. Собственно, оглянувшись назад, я увидел, что полностью обретшие человеческое обличье ведьмы одевались в черные костюмы с остроконечными шляпами и садились по метлам, улетая с Лысой Горы по своим делам в разные части Темного Леса. С ужасом я осознал и вторую сторону правды. Черти, которых всё же допускали до костра, несмотря на очевидно мужские признаки были несчастными, вроде меня. Лишь потеряв всё человеческое, став невообразимой адской химерой из самых разные звериных частей, мы обретали право добраться до этой манящей красной цели а затем сгорали в ее пламени, видимо, отправляясь в самые бездонные пучины Ада.
Во мне осталось мало человеческого, я уже не помнил, кто я и откуда. Но я помнил одни слова, сказанные в совсем ином мире, вечность вечностей назад. «Вы можете уйти в иной мир навсегда, но можете в любой момент вернуться сюда». Я не помнил, где это «сюда». Но я точно понимал, что хочу вернуться.
Я очнулся в круге из 10 фигур. Ни одна из них не казалась мне знакомой, а судя по взглядам, они и сами-то себя узнавали с трудом. Люция прекратила песню, а Звездная Шаманка сказала:
Что же, я рада, что те, кто пожелал вернуться вернулись, а те, кто пожелал остаться остались
Но мы же потеряли саму свою суть! Перестали быть теми, кем были!
Вы обрели свою суть. Вы стали теми, кем и были, на самом деле, всегда, улыбнулась Звездная Шаманка и, заиграв на своей змеиной трубке, растворилась в пространстве.
Узор на Панцире Черепахи
Жили-были в Тёмном Лесу Три Ведьмы. Нет в Тёмному Лесу имен, ибо в мудрости своей общаются его жительницы не разумом, но душой. Но мы, в силу несовершенства своего восприятия, увы, не способны различать вещи в отрыве от их ярлыков, а потому, чтобы отличать Трех Ведьм друг от друга будем называть их Девой, Матерью и Старицей. Хотя, несомненно, эти обозначения возраста имеют право считаться именами не более, но и не менее, чем любое иное слово, особенно, соотносящееся с каким-либо признаком своего носителя.
Так вот, мечтали Три Ведьмы обрести божественность. Нарисовать себя звездами на небесах, дабы слава о них жила в вечности по всей Вселенной. Каждая из них шла к этому своим путем. Дева творила эксперименты, низвергая закостенелые представления прошлого, выдумывала всё новые и новые, прежде небывалые заклинания и ритуалы. Мать же, напротив, собирала и хранила всю мудрость, какую только находила в мире, исследуя всё, что было придумано до неё. Старица же дальше всех прочих ведьмы заходила За Грань, постигая Непостижимый Край, где живут тени, которые никто не отбрасывал, кошмары, которых никто не видел во сне.
Но, увы, каждая из них дошла до тупика своего пути. Каждая из них достигла вершины но вершина эта не доставала до небесной высоты божественности. И тогда решили они объединится, чтобы достичь божественности вместе.
Слышала я, как шептали тени, начала Старица, что лишь тот, кто сотворит собственный мир, может называть себя богом. Но как нам сотворить собственный мир? Разве кто способен на это?
О! Есть у меня один древний фолиант, что добыла я в хранилищах мудрых сов. Там говорится, что наш мир, Тёмный Лес, был нарисован на панцире Космической Черепахи. И хотя не она создала его, общалась она с тем, кто создал, дав ему клятву хранить этот мир вечность вечностей. Так может она знает секрет миротворения? Вот только, как же нам к ней попасть
В этом сложности нет! Я давно работаю над тем, что мир это лишь восприятие. Управляя своим сознанием, мы можем менять восприятие. И то, что сейчас нам кажется молчащей землей, мы можем увидеть, как вполне себе говорящую черепаху. Позвольте, она начала смешивать какие-то зелья, чертить какие-то фигуры, а затем дала подругам какой-то порошок.
Вдохнули Три Ведьмы волшебный порошок и небо поменялось местами с землей. Звезды стали лишь овцами, что паслись по ночному небу, еще не зная пастыря. А земля, что была теперь наверху, обратилась в огромную Космическую Черепаху, что медленно плыла сквозь невообразимую бесконечность. И спросили Три Ведьмы:
О, Космическая Черепаха! Ты хранишь на своем панцире наш мир, Темный Лес. И ты помнишь того, кто его создал. Так может ты знаешь, как нам создать собственный мир?
Я не знаю. Я помню. Ибо я память и слепок.
Память и слепок?
Так обретается вечность. Так становятся богами. Нарисовав себя звездами на небесах, ты сотворяешь в космосе мир. И этот мир твой слепок в вечности. Умрешь ты, как человек, но навсегда останешься, как бог.
То есть ты создательница Тёмного Леса?!
Нет. Я память о ней. Но для вас разница несущественна.
Так как же нам создать собственный мир?
Три корня питают всякий мир. В самой глубине Вселенной, в слоях ее столь плотных, что само время останавливает там свой ход, там обитает вся память прошлого, все тени забытых эпох. Там живет Невообразимое, и никакая воля не может его изменить. Лишь приняв Невообразимое можно прочитать в его безумных узорах первую часть рецепта. Самую его основу и базу. Ибо не может жить мир, не сложенный по этим узорам, так как если ты не ведаешь Бездну, Бездна сожрет тебя с потрохами.
Второй корень в душах людских, что живут в настоящем. Миры это лишь восприятие, картина. А разум людской холст этой картины. Миры это взгляд, с помощью которого всё сущее не падает в Бездну Непостижимого. Но мало, чтобы этот взгляд работал, его ещё и должны принять носители, ибо всякий мир существует лишь в глазах смотрящего. Нет носителей нет и мира.
И третий корень в мечте. В грезах о будущем. Бесконечно число сотворенных миров. Каждый из них позволяет не пасть в Бездну. Каждый из них выбрали люди. Но если новый мир не отличен ни от одного из старых, то зачем же он нужен? Будет он лишь ответвлением старого мира, но никак не новым самостоятельным миром.
Благодарим тебя, мудрая Черепаха! Теперь мы знаем, что делать!
Первым делом ведьмы отправились в Непостижимое. Тогда еще не было Королевства Тарр, что отделяет сейчас Тёмный Лес от Непостижимого, и потому граница, которую надо было перейти ведьмам, была весьма зыбкой и тонкой.
Старица сотворила ритуал, и тут же рамки привычного канули в небытие, а кошмарные тени Бездны набросились на Трёх Ведьм. Но Старица была опытна в странствиях по Той Стороне, а потому призвала мотыльков-светлячков, что осветили собой тропу для Трех Ведьм. И они вступили на этот путь в самое сердце Непостижимого.
И вот, прошли они болота, в которых стонали вечно тонущие пропащие души, что слишком слабы, чтобы жить, но слишком трусливы, чтобы умереть, и подошли к Реке Забвения, за которую еще не заходил никто и никогда.
Дальше дороги нет, заявила Старица, вглядитесь во тьму, вслушайтесь в тишину, принюхайтесь к тлену все они веют из Непостижимого. Но никто не сможет пощупать тот край, никто не вкусит его плодов. А кто сделает это не вернется назад.
Но ведь все говорят, что ты заходила куда дальше других!
Никто до меня не подходил вплотную к реке. Люди бродят по топям перед ней, думая, что это и есть Непостижимое. Но это лишь подступы к нему, его пороги. А само оно лежит по Ту Сторону Реки Забвения. Души, что мучаются здесь их еще помнят, и потому они не полностью мертвы, в чем-то даже живы. Я же мечтала пообщаться с теми, кто был забыт. И потому не просто подошла вплотную к реке, а шагнула в нее одной ногой, Старица подняла подол юбки, и ведьмы с ужасом узрели, что одна ее нога костяная, такова цена знаний. Когда моя нога умирала, я закричала от боли так громко, как только могла. И этот крик был услышан на Той Стороне. И мне был ответ. Ответ, что нельзя выразить ни на одном живом языке. Ответ, который нельзя пересказать никому живому. Ответ, который не поймет никто, кто не прикасался к смерти сам. Но даже этот ответ был лишь частью того узора, что мы ищем. Знание этой части сделало меня мудрейшей из ведьм но ее недостаточно для того, что мы задумали, ибо нам нужен весь узор. Тем более, даже эту часть я не могу пересказать вам. Её можно лишь услышать самому.