Это замкнутый круг.
Стоп, сказала себе Ишма. Что-то ты, уважаемая Ночная Ведьма, совсем расклеилась.
Проверив показания приборов и удовлетворенно кивнув, она пристегнулась дополнительными ремнями, взялась за рычаги управления и начала повторять одну за одной фигуры запрещенного пилотажа.
Да, черная ледяная бездна, светящиеся глаза звезд вокруг и волны адреналина, окатывающие ее тело и разум, одна за другойэто именно то, что было сейчас нужно. Не думать, не чувствовать, не рассуждать. Начнешь рассуждать, зацепишься мыслью за ненужный объект внешнего мира, черная кобыла враз услышит, закусит удила и понесет, а потом и поволочет за собой.
Р-раз. Два. Три. Четыре.
Ранверсман.
Пять. Шесть. Семь. Восемь.
Хаммерхед.
Девять. Десять. Вход в мертвую петлю, в самый нижний слой подпространства.
Завязываем петлю дважды, чтоб наверняка. Выход в надпространстве.
Не думать. Не чувствовать. Побеждать. Все для победы.
Кобра. А теперь колокол.
***
Дарс Оскар Райан смотрел на показатели голографической панели и не верил своим глазам. Этот неизвестный истребитель словно сошел с ума. Маленькая машина-убийца, одну за другой, выполняла фигуры запрещенного пилотажа, нанизывая слои пространства, как бусины на нитку.
Вы видели, дарс адмирал? Кобра, восхищенно прошептал мальчишка-лейтенант, быстро переводя взгляд с голограммы на иллюминатор, как будто он и там мог что-то увидеть.
А это колокол! Что это за корабль? Судя по всему, его ведет Всадник Но
Только один Всадник на моей памяти способен на такое безумие. Точнее, Всадница, пробормотал то ли лейтенанту, то ли себе, дарс Райан. Вызвать объект на связь.
Дарс Райан нетерпеливо перехватил у мальчишки пульт и притянул к себе микрофон.
Истребитель, находящийся в координатах 678-А37 по Георгиеву! Истребитель, находящийся в координатах 678-А37 по Георгиеву! Вас вызывает эсминец «Восход Венеры». Повторяю, вас вызывает на связь эсминец «Восход Венеры»! Отзовитесь.
Мигающий сигнал на панели и голос, искаженный гала-рацией, вывели Ишму из состояния, близкого к счастью. Альянс! Естественно, не собирается она отвечать ни на какие позывные. А по части скоростиее истребитель сделает этот эсминец, как метеор астероид. Но и светиться перед Альянсом не входило в ее планы. Она уже начала набирать на панели команду, и приготовилась нырять в подпространство, когда микрофон опять ожил.
Говорит контр-адмирал ЛВССС дарс Оскар Райан. Повторяю, контр-адмирал ЛВССС дарс Оскар Райан. Отзовитесь!
Полковник, прошептала Ишма, включая связь. То есть простите, дарс контр-адмирал. Говорит Ишма Кроули. Иду на сближение.
Наконец-то я тебя нашел, девочка, прошептал дарс Оскар Райан, направляясь к переходнику.
На его взгляд дарси Кроули не слишком изменилась. Вот только сжала его в ответных объятиях с такой силой, что ребра чудом остались целы.
Девочка, как же так, Оскар провел рукой по волосам Ишмы. Мы думали, ты погибла.
Дарси Кроули подняла на него непривычно прозрачные, синие глаза.
Я спасалась из-под ареста, дарс полковник. То есть адмирал.
Из-под ареста?! Ты шутишь.
Да, но теперь решила, что больше не хочу скрываться. Арестовывайте, дарс адмирал. В вашу честность я верю.
Ты о чем вообще, Ишма? И что с глазами? Ты решила изменить внешность? Из-под какого, мать твою волшебницу, ареста? С тобой вообще все в порядке?
Волна «наката» всегда случалась не вовремя. Но сейчас она подкатила совсем уж не в тему.
Я попала на корабль под командованием Сержа Ралова, прохрипела она, повисая на руках полковника, Он сказал, что я арестована
Черт знает что такое, пробормотал дарс Райан, не понимая, что вдруг произошло с дарси Кроули. Последствия перегрузок? Неудивительно, а нечего пилотировать в слоях!
Дарси Кроули, но Серж Ралов, насколько мне известно, дезертировал и объявлен в розыск. Он никак не мог вас арестовывать Это была операция по вашему спасению
Тело Ишмы, безвольно обмякшее в его руках, выгнулось натянутым древком лука. Непривычно синие глаза закатились, дыхание сбилось, по подбородку потянулась тоненькая струйка крови.
Да что ж с тобой такое! Эй! Открыть лазарет! Нужна первая помощь. Дарс Райан спешил, неся по широким коридорам эсминца Ишму, которую уж и не чаял найти. Девушка вздрагивала в его руках раненой птицей и с трудом сдерживала стоны.
Дарс пол адмирал, прошептала она так тихо, что ему пришлось нагнуться, чтобы услышать. Не давайте мне ничего колоть. Попросила она. Даже обезболивающего. Я сама Вы только. Никуда не отходите от меня. Пожалуйста.
Не слышал, что ли! выбил шприц из руки бортового доктора адмирал. Вон отсюда все!
Может, с кем-то другим он и поспорил бы, но дарси Кроули знал достаточно хорошо, чтобы полностью доверять ее словам. А раз девочка уверена, что ничего ей колоть не надо, значит, не надо.
У кушетки, на которой металась, попеременно вздрагивая и выгибаясь дугой, Ишма, дарс Оскар Райан просидел около трех часов. Он насмотрелся за свою жизнь и военную службу на самые разные боли, ранения, пытки, и хорошо отличал, когда человек мучился в беспамятстве, а когда находился в ясном сознании.
Девочка, Ишма, мужественно переносила сильнейшую боль, находясь, что называется, в здравом уме и твердой памяти.
Адмирал никогда и никому не хотел так помочь, как сейчас ей, но, увы, против последствий изобретения Риконы он был бессилен. То, что происходило сейчас с девочкой, никак не укладывалось в его голове. На его глазах ее кожа покрывалась полопавшимися сосудами, черными пятнами гематом, которые так же стремительно желтели и исчезали, как и появились. Белая кожа Ишмы вздувалась буграми, веревками мышц, покрывалась кровоподтеками, которые он даже не успевал обработать, как они исчезали и их влажные следы высыхали сами собой. Синие вены, вздувающиеся на шее Ишмы, будто намереваясь задушить ее, столь же внезапно уходили внутрь, пальцы девушки так яростно вцеплялись в края кушетки, что несколько раз ему приходилось доставать из обмякших потных изрезанных ладоней куски металла. Простыня и силиконовый матрац были изорваны в первую очередь.
Не будь у Ишмы настолько сильная воля, не будь ее организм закален пытками еще на родной планете, перегрузками на учебе и на войне, и, наконец, не находись рядом адмирал Райан, биотрансформации бы не миновать. Слишком ее организм был ослаблен нырянием в слои космического пространства и длительным исполнением фигур запрещенного пилотажа на истребителе. Все это время затаившийся искусственный интеллект ждал, когда она ослабнет настолько, чтобы можно было ударить наверняка. И ударил. Тогда, когда Всадница, встретив старого друга, расслабилась настолько, что практически отпустила вожжи черной ледяной лошади.
Она не зря попросила адмирала остатьсясквозь вспышки острой, оглушающей боли, она какими-то задворками разума отдавала себе отчет, кто находится рядом с ней. И жажда убивать сталкивалась с решительным желанием остановиться. Не сметь. Защищать. Желанием, на котором можно было стоять насмерть. До конца.
Интуитивно Ишма чувствовала, что эта битва с изобретением Риконыодна из решающих. И если сейчас она заставит искусственный интеллект отступитьдальше будет легче. Это не была окончательная победа. Скорее, битва, которую Ишма не собиралась проигрывать.
Эти сильные уверенные руки, прижимавшие ее к кушетке, вытирающие испарину с лица, не дающие упасть, она могла бы сокрушить в кровавую пыль одним резким взмахом ладоней. Могла. И сейчас боролась с этим желанием. Желанием убивать.
В конце концов, возможности даже ее тела не безграничны. Рано или поздно, она просто вырубится. Главное, чтобы в беспамятстве искусственный интеллект не взял контроль в свои руки. Но пока такого не случалось. И если сейчас ей предстоит умереть, она лучше умрет, но умрет в здравом уме, а не безумным орудием чужой воли.
Искусственный интеллект отступил так же внезапно, как и начал атаку. Еще не совсем понимая, что на этот раз все закончилось, Ишма успела подумать, что то, что произошло сейчасне более чем затишье перед бурей.
Дарс адмиралпрохрипела она бледными, обескровленными губами.