Какой хрупкий, нежный, благой, очаровывающий моментначало жизни. Чудо познания магии, что доступна человеку: шелест листьев осенью, шлёпанье по лужам в резиновых сапогах, стук дождя по подоконнику, дружеское перемирие, материнские объятия, запах новогодней ёлки, предвкушение праздника, сладкий вкус конфет и волшебства сказок. Так замечательно и свободно!.. Но как же грустно быть птицей с подрезанными крыльями, которыми многие становятся позже. Радость от познания и открытия великого мира длится совсем недолго. Чтото идёт не так
Уже в четырёхлетнем возрасте у Яны появилась наблюдательность, думы и умозаключения. Вдруг в прекрасный детский мир начали вторгаться уже не столь радужные картины. Здесь мы закончили. Идём дальше?
За этой дверью находится момент, где Яна пребывает на восьмом этаже однокомнатной квартиры. Заходи. Здесь мы с тобой постоим в углу: тут некуда сесть. Этот зелёный диван, на котором сидят сонные и лохматые дети, единственный. Он и кровать, и место отдыха, и игровая площадка. Сейчас поздний вечер, но, кажется, не вся семья в сборе. Не хватает отца, но я уже слышу, как он отворил подъездную дверь и вызвал лифт. А вот и звонок в дверь.
На пороге квартиры появился мужчина лет сорока. У него ужасно неопрятный вид. И дело вовсе не в отросшей бороде, пропахшей и измазанной соляркой кофте и грязных руках. А в градусе, что он принял. Да: пьян настолько, что глаза, да и всё лицо заплыло кровью.
Ты снова пьян? раздался голос женщины с кухни.
Я не пьян! глава семьи всегда искренне удивлялся в таких случаях. Мы выпилито грамм по двести, и всё.
Да ты еле держишься на ногах. А ведь у тебя дети, и они всё видят, женщина заводилась сильнее с каждым словом. Посмотри, как мы живём. У нас даже хлеба в хлебнице нет. От случая к случаю, а ты сидишь в баре и пьёшь, пропивая последние копейки.
Вместо того чтобы ворчать, пошла бы работать, а то сидишь дома и ничего не делаешь! голос мужчины увеличился в диапазоне.
Я слежу за детьми и домом, кто это будет делать вместо меня?
Следишь? Где? глава семьи схватил жену за шею и подтолкнул к шкафу. Смотри, сколько пыли на этой полке, он даже провёл пальцем по поверхности и ткнул им в глаза несчастной супруге.
В последнее время я себя неважно чувствую, потому многое не успеваю, отозвалась в защиту мать двоих детей.
Как человек, который столько валяется на кровати и спит, может чувствовать себя неважно? ухмыльнулся муж и отец. Хотя от безделья небось и гнёшься.
А теперь давайте остановимся. Их диалог до ужаса неприятен, что уж говорить о дальнейших действиях. Как ты думаешь, кто из них прав, а кто виновен? Конечно, конечно, оба. Чего тут только нет: и игнорирование, и принижение, и невнимание, и множество пороков. Этот союз даже не должен был начинаться, но, по их же воле, он начался и, к большому ужасу, продолжился. Его давно пора было разбить, разорвать, замуровать, но он, по неизвестным даже им самим причинам, продолжался и дальше. Это и есть птицы, что дерут своё оперение собственным клювом.
Пройдём дальше, здесь нам больше не на что смотреть. Лучше заглянем за эту серую дверь. Не печалься: ты только посмотри, какой за ней чудный солнечный день. Начало сентября, а в воздухе уже веет пожухлой травой, сырыми дорогами, дождевыми червями и умирающими листьями. Настолько восхитительно, что я не удержусь и хлопну в ладоши и подпрыгну на месте от счастья! О, ты смотри, кто идет! Да это же вотвотпятилетняя Яна с её матерью. Куда же они, интересно, держат путь. Давай подождём их и проследуем за ними, держась чуть позади.
Мам, но я не хочу туда идти, раздался тихий голосок девочки.
Но маме нужно идти на работу, объясняла мать дочери. Или ты хочешь остаться дома одна?
Нет, в тихом страхе ответила она. А что я там буду делать?
Ты будешь играть с другими детьми, есть вкусный обед и спать в тихий час.
А ты правда останешься со мной сегодня?
Я побуду с тобой некоторое время, а потом уйду.
Яна понурила голову. Они вошли на территорию детского сада «Золотая рыбка». Она хорошо знала все эти крохотные деревянные домики, разукрашенные веранды и покосившиеся карусели. Все дети в округе пролазили в дыры забора и забавлялись на этой территории. Но она не понимала, зачем она должна идти сюда тогда, когда она не хочет играть, почему должна следовать какомуто расписанию и разговаривать со множеством незнакомцев.
Как ты уже, скорее всего, догадался, из этой идеи совершенно ничего не вышло. В тот же день Яна расплакалась и просидела за обеденным столом в полном одиночестве с пеленой слёз на глазах, наблюдая, как дети на противоположной стороне стола мажутся манной кашей, пихая неумело ложки в рот, и с любопытством смотрят на неё в ответ. На следующий день мать Яны решила остаться до тихого часа и, когда девочка уснула, она ушла, надеясь, что та проснётся и не заметит исчезновения. За кого эти взрослые держат детей?
На третий день Яна не стала мелочиться и сразу после того, как ей переодели сменную обувь, твёрдо заявила: либо мама остаётся с ней, либо никак. Так и были забраны документы из детского сада. Первое время мама брала Яну с собой на работу, а с приходом весны поручила её бабушке. Отныне она стала каждый день вместе с бабушкой отправляться на поля и оврагипасти стадо коз. Это вошло в её поручения, и за коз она отвечала как за саму себя.
С этого момента минуем год. И перенесёмся прямиком в следующее лето. Яна теперь и занималась только тем, что с утра уходила в поля и лишь вечером возвращалась. К ней также присоединилась её сестра, а бабушка, напротив, посчитала себя более нужной дома.
Чем же можно заняться, когда у тебя под носом бескрайние дали, журчащая речка, высокая трава, полевые мыши, собака, свалка ненужных вещей, длинная лесополоса, друг, ветер, продувающий насквозь, и, конечно же, козы. Совершенно верновсем! В таком месте ты можешь быть кем угодно: простым ребёнком, королём, волшебником, созерцателем, философом, оратором, спортсменом. И они были! Ах, какое же это счастьеесть цветы, кататься на тарзанке, натирая ладони до мозолей, падать в речку, проваливаясь по щиколотку в вязкий ил, ворошиться в никому не нужных вещах в поисках фантиков. Чудно! Но как же лето коротко. Вскоре трава снова жухнет, и приходит время покидать любимые места.
Наступила осень. Седьмая на счету Яны. А для ребёнка это означает только одно: школа. Первый раз в первый классвроде это говорится именно так. Пойдём к следующей двери. Эта дверь выглядит действительно неопрятно. Но она не столь важна, как то, что находится за ней. Заходим! А вот и школа. Отныне этот цвет, бывший зелёной краской, а ставший больше болотным, будет всегда ассоциироваться у неё со школой. Ибо таковой школа простоит ещё долгое время, пока она будет посещать её в будние дни три сезона кряду.
Сзади здания уже собралась толпа чёрнобелых детей. Ах! Кто же это тут так выделяется? Да это же Яна! Смотри, она стоит в красном сарафане в клетку. На ногах белые лакированные сандалии, а в руках громадный букет цветов. Но загляни в её лицо: оно полно недовольства и обиды. Тогда для неё такой пустяк казался великим, а дело было в том, что её одели в одежду её сестры, которую та надевала также на своё первое Первое сентября. Хотя это было только полбеды: ей не купили туфли, какие она хотела. Её сестра ходила в туфлях на небольшом каблуке, и ей тоже безумно хотелось похожие, но пришлось надеть сандалии.
Сейчас пройдёт линейка, и первоклассники, как принято, пройдутся у всех на виду. Для Яны этот момент будет поистине важным. Впервые она выпустит руки отца и матери, предстанет пред обществом и заглянет в его глаза. Родители явно переживают: а вдруг их ребёнок будет так же вести себя, как и в саду. Ещё при подготовке к этому мероприятию они уже начали саркастически нашёптывать: «Придёшь в школутоже будешь плакать, да?» Удар, но действенный. Яна решила для себя, что ни за что не будет плакать. Хотя с этим она, возможно, переусердствовала. Вот новоиспечённый первый класс вошёл в их школьный кабинет, и каждый ребёнок выбрал себе место. Яна заняла третью парту в ряду посередине. Давай постоим рядом с её отцом и посмотрим на неё, пока классный учитель будет говорить.