Ольга ЯнышеваМедальон Луны
Глава 1. Квест или последствия для дурочки, не умеющей говорить «НЕТ» слишком настырной подруге!
Интрига составляет силу слабых,
даже у дураков хватает ума,
чтобы вредить.
*Уильям Шекспир*
«Мдааа»Удручённо пробираясь через колючие ветки валежника, радовалась только одномумои очки перестали запотевать.
Глаза замёрзли до такой степени, что иней на ресницах царапал стекло с внешней стороны, вынуждая веру в лучшее всполошиться, негодующе цокнуть языком.
«Конечно! С нашими-то ценами!!! Куда это виданостоимость линз в оправе, для всех желающих видеть качественную картинку подслеповатому зрениюпревышает восемь тысяч рублей!!!»Тараканы, довольно ушлые и жадные, самолично заменяющие последнее определение на «домовитые», как всегда обретали голос внутри черепной коробки восемнадцатилетней меня, когда это было совершенно не к месту.
«А что сейчас было бы к месту?»Спросила сама у себя, держа в руке горящий факел, совершенно не греющий в сумерках леса, в очередной раз сокрушаясь своим согласием на участие в средневековом квесте, в котором так хотела стать победительницей моя Ирка.
Нет, я, конечно, многим обязана жгучей брюнетке, фанатеющей от подобного времяпрепровождения, на беду, естественно мою, бывшей ещё и соседкой по комнате общежития, но чтобы вот так
Удивительно, но страха я не испытывала. Была только злость, раскаяние и недовольство самой собой!
Трудно было определить, на каком этапе жизни я совершила тот самый поворот не туда, однако расплата не заставила себя ждать, обещая вылиться в банальное обморожение, с вытекающим из него заболеванием.
«А второй семестр только вошёл в свои права!!!»Хотелось кричать и шуметь на весь лес, чтобы пресловутые «эльфы»парни из факультета «Информационной безопасности», нашли меня и вернули в родное общежитие к уже более чем реальным тараканам.
Однако сарказм, ирония и ещё парочка видов юмора, покинула меня вместе с верой в лучшее, оставляя наедине с темнотой леса, разбавляемой отсветами факела, да морозом в минус двадцать градусов по Цельсию.
«Знать бы, кому я сделала пакость, настолько подпортившую мою карму, что мысли о приближении смерти становятся слишком уж реальными»Уныло вздохнув, прислонилась к стволу ели, прикрывшей меня заснеженными голубыми иголками, будто Настеньку из сказки «Морозко».
Как и у любой адекватной студентки, избравшей специализацией журналистику, пусть только первокурсницы, кое-какие мысли у меня имелись
Всё началось с моего зачисления в престижный ВУЗ Москвы, имеющий довольно забавную аббревиатуруМГЛУ Ой, нет! Всё началось немного раньше, когда на восемнадцатилетие бабушка подарила мне медальон, строго настрого приказав беречь безделушку, как зеницу ока. Чёрт! Опять неправильно!
Странности стали происходить задолго до дня рождения, ещё в выпускном классе, когда в наш маленький городок переехал со своей семьёй Снарский Стефан, взбаламутивший тихую болотистую местность одним жестомотработанным движением поправляя светлую длинную чёлку на лбу, вводя в ступор своих любознательных собеседников, желающих узнать всю подноготную смурного блондина с нехарактерным для русского парня именем!
«Хм Опять не то! У самой-то имя не лучше!!! «Селена Мирная»смех, да и только!»
Всё это было сейчас не важно! Главным в окружающем меня бедламе оставалось то, что непереносимый на дух одноклассник вдруг вздумал поступить в мой МГЛУ, хотя я точно знаю, ещё осенью, собирался валить в Питер, якобы для благородной цели, которую мне, «жалкой сиротке», не понять! Стефан думал продолжить династию врачей, коими были вечно насупленные родители Снарского, желающие подобного шага от своего единственного наследника больше, чем он сам.
Нет, ничего подобного белобрысая выскочка мне не сказала. Эти предположения были сделаны чисто интуитивно.
Пусть наше общение с надменным ледяным блондином, таким же холодным, как цвет его платиновых волос, и ограничивалось либо «вежливыми» приветствиями, либо выразительными взглядами, полными презрительности, но «жалкой» или тем более «ущербной» сироткой я себя не чувствовала рядом с парнем. Наоборот, мне хотелось посочувствовать придурку, чьи желания и прихоти исполнялись по щелчку изящных пальцев пианиста!
«Ну, как «посочувствовать»?! Хмыкнула себе под нос, перехватывая факел левой рукой, чтобы погреть пальцы правой, до этого момента держащей древко огня. «Пока Снарский не поступил, как и я, на факультет международных отношений и социально-политических наук МГЛУ, выбрав, в отличие от меня, специализацию «Политология»!
Правда, надо быть честной перед самой собой, этот гнус перестал меня постоянно задирать ммм да вот после дня рождения и перестал, только это нисколько не умаляло былые «заслуги» придурка, в некоторой степени даже раздражая!
У меня в голове не укладывалось, как, иной раз посещая одни и те же лекции, можно игнорировать бывшую одноклассницу?!?
«Спокойно, Селечка», успокаивала сама себя, в такие академические часы, стараясь не смотреть на рожу блондина, на которого соседки по парте чуть ли не слюнями капали, безмерно меня выбешивая, «не все такие общительные и болтливые, как ты!»
Бабушкины реплики, заученные до зубного скрежета, иногда спасали, но, зачастую, только накаляли атмосферу.
В общем, зарубежная литература, которая, собственно, и объединяла меня со Стефаном, стала слабым звеном на пути к мечте «Выдающийся журналист», так как сконцентрироваться на обучении с рядом сидящим Снарским было так же нереально, как иметь ноги от ушей при моём росте 166 сантиметров!
Чего это ты о нём думаешь?! Возмутилась вслух, отмерзая от ствола сосенки. Больно много чести! Вот, выберусь из леса, обязательно выскажу этому белому хорьку всё, что накипело! Блин! Да если бы не он, Ирка не потянула бы меня на это сборище любителей надуманных какой-то дурочкой рас!
Моё бормотание прервалось, когда я услышала вой реальный, мать его, ВОЙ! Волчий!!!
Огромное животное, завывало совсем рядом, испугав меня до обморочного состояния.
Не придумав ничего лучше, а точнее утеряв от страха последние крупицы здравомыслия, чуть не сунула факел в сугроб, желая потушить, но на последней секунде спохватилась, вспомнив и «Маугли» Киплинга, и «Белого клыка» Джека Лондона, и даже «Весьегонскую волчицу» Бориса Воробьёва и вот зациклившись на описании повадок этого невесть откуда в Сокольниках взявшегося животного, прижала факел к себе, словно родной.
«Ирка говорила, из животных, на территории парка, самыми опасными считаются чёрные лисы! И то, идиотка так заливисто хохотала при этом, что я отмела опасения в дурацкой затее, боясь выглядеть глупо! И что же?!?»Рука с довольно хлипким держаком, на который намотали тряпку, чем-то облитую, перед непосредственным поджиганием «факела», стала дрожать, будто я вступила в ряды стариков, заимев дегенеративное заболевание экстрапирамидной моторной системы, попросту называемое «Болезнь Паркинсона».
Мне стало трудно дышать, когда под ногой хрустнула ветка, и вой волка резко оборвался.
Стащив с глаз очки, прижалась к стволу дерева, под которым всё это время стояла, и крепко зажмурила глаза, как в детстве, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы мимо меня все беды прошли стороной, не заметив безголовую дылду с факелом в руках!
«А юмор-то вернулся!»На грани истерики оценила собственную иронию, мысленно прощаясь с жизнью, так как в мою шею что-то большое и мягкое ткнулось холодным носом, заставляя сердце оборвать работу. «Стоп! Я, конечно, маленькая ростом, но не до такой же степени, чтобы волк смог дотянуться до уха и лизнуть его!?!»
Готовая возмутиться на «шутника», уверенная, что меня нашёл один из третьекурсников-дебилов, дружков Снарского, я открыла глаза.
«Господи лучше б ты их не открывала»выдали тараканы, падая замертво и гася светильники в обоих полушариях бедовой головы.
Выдержать вида огромного белоснежного волка, размерами достигающего мои скромные, но, прошу заметить, человеческие сантиметрыспособен не каждый!