Они в тюрьме. Не разочаровывай меня больше. Не дай осечки на этот раз.
Послушно и безропотно слуга принцессы исчез, не проронив ни звука за весь свой визит. Принцесса улыбнулась, все так же глядя на окаменевшего мужчину.
Вот и пришел конец твоей подружке. Рад ли ты, дорогой?
Рад, моя госпожа, неживым голосом ответил ей Рональд.
***
На свободу мы выбрались далеко за полночь. Стражник хотел нас придушить с упорством, доступным только очень молодым и пылким юношам. Возможно, его рвение усугубила последняя песня, которую мы тянули с Василикой. Она относилась к категории очень обидных и порочила честь и достоинство мужчин как вида. В ней переплетались такие слова, как дураки, слабаки, тюфяки, сопляки и слизняки, которые многократно повторялись в разных сочетаниях. Я взгляды Василики на счет мужчин не разделяла, но песню, которую знали все девочки с детства, честно подпевала, в отместку за огромный синяк на ноге, приведший днем к моей полной капитуляции.
Василика терла ребро корсета о стену, чтобы разорвать ткань и достать вожделенную спицу. Наемница была в одной рубашке, когда наш страж не выдержал и заглянул через маленькое окошечко в камеру в очередной раз. Вид полуголой Василики в сумраке камеры его так порадовал, что он отвлекся от своих прямых обязанностей, потерял бдительность и забыл о моем существовании. Это напрасно. Окошко в двери камеры было узким, но моя рука туда вполне пролазила.
Ой! завопил охранник, хватаясь за наказанный глаз. Ему не понравилось. Он решил отомстить обидчику, то есть мне, и сам стал открывать тяжелую дверь темницы. Конечно, спица из корсета Василики тоже открыла бы замок, но пришлось бы долго возиться, а тут такая удача!
Ой, дурак! протянула Василика. Пока страж с длинным копьем пытался развернуться в нашей тесной камере. Она оббежала его и легким быстрым пинком выбила оружие из рук.
Кто вообще вам копья додумался выдать? возмущенно спросила она.
Охранник обиженно хлюпнул носом. Похоже, его не предупредили, что Василика опаснее, чем кажется. Уже через минуту и второй глаз незадачливого охранника был наказан, а Василика без смущения переодевалась в его одежду. Напоследок она натянула на стражника свой корсет, плотно прижав его руки к туловищу.
В другой раз не подглядывай, посоветовала она, потрепала его по щеке и закрыла в камере его же ключом. И вообще он должен быть благодарен. Корсетное платье стоит куда дороже, чем его обноски, сказала она уже мне.
Осмотр всего подземелья было провести не сложно. Заключенные с удовольствием подходили к своим окошечкам, чтобы покричать на нас проклятья за то, что мы им испортили послеобеденный сон.
Какая завидная твердость характера! Лучше сдохнуть в тюрьме, чем признать, что были не правы! заметила Василика. У нас ключи от всех камер, а они так сквернословят.
Мы прошли к массивной входной двери, утыканной ромбиками железных шипов. Эта дверь должна была сдерживать таких, как мы, заключенных в случае прорыва из камер. Однако, сейчас она была распахнута настежь и подперта камнем, чтобы тяжелый доводчик не заставил ее вновь затвориться.
Твою же бабушку через колено! выругалась наемница. Они тут с ума посходили, что ли?
Ее возмущение было так велико, что стало пробиваться наружу, опасно пульсируя зеленым.
Ему только спиц для вязания не хватало! Кого они набрали, чтобы охранять преступников и политически вредных лиц? Безмозглых сопляков, которые ни на что не способны? И вооружили их копьями, чтобы до колющей части было как можно дальше, а то с этих идиотов станется нанизать самих себя на что-то более острое или короткое!
Будто в подтверждение ее слов на скамеечке стража у самого выхода лежала потертая книжонка с похабным рисунком на обложке. «Как добиться внимания женщин. Пятнадцать секретов настоящего мужчины», гласило ее название.
Хорошо, хоть не схемы для вязания! прокомментировала Василика, накидывая мне веревку на запястья.
Это что, такое новое проявление доверия? поинтересовалась я.
Василика презрительно посмотрела на меня.
Попробуй наняться в аскарскую стражу, туда таких как ты и отбирают. Добьешься успеха! съязвила она. Нет, это такой очень старый способ не привлекать к себе слишком уж много внимания, выходя из тюрьмы. Она натянула на глаза форменный берет ночного стража, украшенный большим синим помпоном, и, цокнув языком, взяла запасное копье, стоявшее у входа, брезгливо сбросив с него сушившуюся тряпку.
Василика грубо вытолкала меня из тюрьмы, уперев копье в спину. Эта предосторожность оказалась напраснойкругом было безлюдно и тихо, будто другой стражи не было. Только пройдя немного в сторону дворца, мы услышали тихий разговор и смех. Собравшись в кучку, королевская ночная стража, призванная охранять покой горожан и самой принцессы, сидела под навесом из ветвей раскидистого краснолиста и играла в карты в «забулдыгу» на желание.
Нет, ты погляди на них! Василике стоило огромных усилий сдерживаться и притворяться, что так и должно быть. Она такую расхлябанность ночной стражи сносила как личное оскорбление, как плевок в душу. Если дневная стража еще как-то старалась держать форму, потому что была на виду, ночная распустилась окончательно. Это привело к тому, что мы, двое беглецов, сейчас шли прямо ко дворцу совершенно беспрепятственно и не вызывали никакого интереса.
Василика ушла из стражи три года назад, так и не дослужившись до звания капитана. И сейчас, глядя на то, во что превратились ее потенциальные подчиненные, она негодовала.
Эта не стража, а детский сад! не могла успокоиться она.
Сейчас в ней боролись желание проучить их за такое поведение и необходимость попасть во дворец. Не замечая ее тяжелого взгляда, проигравший стражник потянулся к бутылке, стоявшей в центре круга, и глотнул из нее. Его коллеги глушили нездоровый смех, зажимая рты синими помпонами. Все это выдавало наличие в них большого количества вина.
Они чуть не катались по земле от смеха, глядя, как от действия сомнительного зелья их проигравший товарищ превращается в тряпичное чучелко в форме ночного стража. Чучелко обмякло, прислонясь к древу, пылая от досады и смущения ярко-оранжевым, ему не понравилось проигрывать.
Они б еще на раздевание сыграли! шипела Василика, проводя меня мимо них. Я испуганно посмотрела на душевную компанию, но никто не обратил на нас внимания.
Мы опять вышли ко дворцу. Статуя пирата Мурата самодовольно возвышалась над пустой площадью. Попугаи на его плечах обрели временный покой и больше не плакалифонтан был выключен.
Ночь была ясной и тихой. Темные окна дворца казались холодными и неживыми, только окна башни светились знакомым зеленоватым светом.
Ведьма, я до тебя доберусь, хоть ты и принцесса, зло пообещала Василика. Доберусь и оставлю без рыжих кудрей. Ищи лестницу, будем брать штурмом, обратилась она ко мне. Все равно защищать дворец некому. Вот разберусь с принцессой, а потом займусь и этими лоботрясами.
Лестница, как ни странно, действительно нашлась. Правда, пришлось прогуляться до конюшен. По ней мы долезли до окон второго этажа, где в самом низком месте строения начиналась скатная крыша.
А теперь представь, что ты кошка, посоветовала Василика. Это древняя утерянная методика: представляешь себя каким-то животным, наделенным той способностью, которая тебе нужна.
И что?
И разбиваешься с мыслью, что у тебя осталось еще восемь жизней.
Стараясь не шуметь, мы пробирались по крыше дворца. Хорошей новостью было то, что скат оказался не очень крутым. Плохойчто нужные окна были выше и пришлось использовать веревку, чтобы забраться на башню.
Ты топаешь как слон, возмущалась Василика.
Ничего подобного. У меня по походкам в институте всегда были пятерки! не менее возмущенно возражала я.
Подобравшись к водостоку над окнами, мы долго спорили, кто кого будет держать за ноги, а кто заглядывать в королевские окна. Спорили минут пять ожесточенным шепотом, пока наконец не решили выкинуть на пальцах, сыграв в кулачки. Василика выкинула Северную Башню, а я Генерала. К сожалению, Башня побеждала Генерала, удача покинула меня в этом поединке с Василикой, мне следовало использовать несокрушимый Таран. Я вздохнула и ухватила ее за ноги, наемница ловко перегнулась через край и повисла вниз головой. Упершись пятками в водосточный желоб, я откинулась назад и сжала икры Василики изо всех сил. Руки быстро затекали, наемница была выше и тяжелее. В то время как Василика говорила злым шепотом что-то вроде «твою же», «чтоб тебя» и «вот дрянь», я почувствовала, как ее ноги постепенно выскальзывают из моего захвата, а сама я сползаю.