Он не пришел. Несмотря на отправленное-таки приглашение, Лирен в Сайтаншессе так и не появился. Этот чертов упрямый кошак уже несколько долгих месяцев ее просто игнорировал! И она практически была вынуждена проводить все это время в одиночестве, редко покидая пределы собственной комнаты. Она и рада была бы присоединиться ко всем в сад, и закопать в сугробе хотя бы Шанриэля, но эта дурацкая, распроклятая аллергия на снег не давала ей на зимние развлечения ни единого шанса.
И поэтому принцесса Сайтаншесса, еще крепче обняв руками колени, все же заплакала, тихо роняя слезы на пол, не в силах справиться с горечью, обидой и разочарованием, что так долго, годами и столетиями копились у нее в душе.
Она еще не знала, что Новогодняя ночь, как и Новогоднее утро не обошли и ее стороной. И ее небольшое, личное счастье уже давно ждет ее. И чтобы его получить, эльфийке просто нужно было спуститься к обеду. Всего несколько этажей по лестницам и переходам и Кастиэльерра, наконец, получит и свое собственное, волшебное новогоднее утро
Часть 7
Но она не знала этого, более того, даже не подозревала о подобном.
Более того, если бы ей кто-то сказал о том, что она тоже может быть счастлива, она рассмеялась бы фантазеру в лицо.
Счастлива? Ага, как же. Восемь раз!
Ладошкой стирая злые слезы, стекающие по щекам, Кастиэль судорожно вздохнула последний раз и, всхлипнув, поднялась на ноги. Она не успокоилась, нет. Она просто попыталась взять себя в руки. Выходить из комнаты с заплаканным лицом и с красными глазами было бы как-то неудобно Неловко.
Ей просто не хотелось своим кислым видом портить праздник всем остальным. Атмосфера в саду была такой волшебной, чудесной, романтической. Как зимняя сказка, которые читали ей в детстве. Девушка всегда в них верила, грезила ими наяву, представляла себе нечто подобное, что могло бы произойти с ней самой.
Но, к сожалению, детские мечты так и остались мечтами.
С появлением в ее жизни Лирена, этого упырева ирбиса, почившая с миром надежда о взаимной любви вновь всколыхнулась в ее душе. Но
Она разрушила ее собственными руками.
Она любила его. Любила так, как не смогла бы полюбить никого другого. Она никогда даже не подозревала о том, что аронт, которого она ненавидела всей душой с самого первого мига их знакомства, сможет так крепко запасть ей в душу. Наглый, дерзкий, самоуверенный, вечно насмешливый и совершенно невозможный
И в тоже время сильный, непоколебимый в своих решениях, страстный.
В какой-то момент он стал ей необходим, как воздух. Когда это началось?
Может еще в Эвритамэле? Или потом, на корабле? Или в Сальминаре? А может в ту ночь, когда он узнал о ее тщательно скрываемой слабости? Или потом, когда они вместе объехали половину мира, в поисках всех «лепестков» артефакта? А может в тот миг, когда упырев кошак узнал, наконец-то, о ее истинной сущности?
Кастиэльерра горько усмехнулась, скидывая с поникших плеч теплый плед.
Не столь важно, когда это все началось, гораздо важнее то, чем все это закончилось.
Горечью, болью, обидой, непониманием и разлукой на долгие года.
Все то время, пока ее брат был разлучен со своей Равной, принцесса Сайтаншесса страдала ничуть не меньше. Да, в отличие от Ари и Эльсами, она виделась с Лиреном. Раз в год, раз в десять лет, раз месяц, раз в столетиекаждый раз срок разлуки то уменьшался, то увеличивался. Но лишь одно всегда оставалось неизменным: ее вопрос, его ответ и его уход.
А ведь ему всего-то и нужно было лишь сказать простое «да».
Всего одно слово, такое короткое, но такое нужное, чтобы прекратить эту канитель с расставанием раз и навсегда. Кастиэльерра сама уже устала от этой боли, что раз и навсегда поселилась в ее душе. Она исчезала с приходом аронта, но воскресала вновь, стоило ему уйти. Те немногие часы, что они проводили вместе, девушка была по-настоящему счастлива.
Но тот злополучный вопрос, как и ответ на него, рушил все мечты о дальнейшем совместном будущем.
Откажется ли он ради нее от своего титула и власти, что он ему давал?
Нет, никогда.
В этом был весь Лиренесли он сказал однажды что-то, то он никогда не изменит ни своего мнения, ни своего решения.
А ведь не нужна была Кастиэльерре его страна, его титул и его власть над аронтами. Она видела, с какими трудом аронт взошел на трон, через что он прошел, и какие трудности ему пришлось преодолеть на пути к заветной цели. А те годы, что он провел в рабстве по воле Игроков, потеряв любимую и едва не лишившись единственного сына?
Да что там говорить, она сама помогла ему, она была рядом с ним, сражаясь с ним бок о бок, прикрывая его спину и доверяя ему свою собственную жизнь. Она никогда не сомневалась в нем, она полностью доверяла ему. И знала, что в случае необходимости, Лирен Сайломин отдаст за нее свою жизнь.
Жизнь, но не трон.
Войдя в спальню, эльфийка взялась рукой за ручку шкафа, но так и не открыв его, вздохнула и прислонилась лбом к дверце из светлого дерева.
Осознание этого факта неприятно царапало душу изнутри. Зачем она вообще спросила его об этом?
Родители Ее родители, вот в чем, наверное, была основная причина.
С детства наблюдая за ними, Кастиэль мечтала найти себе мужчину, похожего на отца. Сильного, уверенного, способного защитить свою семью и тех, кто ему дорог. Жесткого, но в тоже время мягкого лишь для тех, кем он дорожил. Они с Селениэль любили друг друга так сильно, что порой это сложно было описать. Это можно было только увидеть. Почувствовать. Осознать, что их не разлучит никто и никогда. Понять, что даже по прошествии веков их чувства друг к другу не угасли ни на миг. Они были готовы на все ради своей семьи Действительно на все.
Кастиэльерра хотела так же.
Да, может это было глупой детской мечтой, но все же.
Она всегда хотела, чтобы ее мужчина любил ее так же сильно, как ее отец любил ее мать.
Таким мужчиной стал Лирен. И он оставался им до сих пор. Вот только
Он не был готов попрощаться со своим титулом ради нее, как это сделал когда-то кронпринц Сайтаншесса ради принцессы лунных эльфов.
Легонько постучав лбом о дверцу, дочь Повелителя демонов сжала зубы до скрипа, пытаясь остановить наворачивающиеся на глаза слезы.
Да не нужна ей была его страна! Не нуж-на. Ей просто хотелось знать, что ради нее он готов пожертвовать всем.
Она бы никогда, никогда и ни за что не попросила бы его об этом, не стала бы выставлять подобных условий, не заставила бы выбирать. Но
Ей просто нужно было знать.
Всего одно слово разбило бы десятилетия одиночества, тоски и холода, что сковывал душу эльфийки. Всего одно маленькое «да».
Касти и сама была бы рада забыть о своем дурацком вопросе раз и навсегда. Да только при каждой их встрече он невольно всплывал вновь. Как бы она не была видеть Лирена, как бы ни скучала по нему, как бы сильно не любила этого аронта, противная досада все равно заполняла ее изнутри, тяжестью ложась на сердце и отдаваясь горечью на языке.
Да, это было глупо.
Но ничего с собой поделать принцесса Сайтаншесса уже не могла.
Ариатар усмирил свою гордыню ради Эльсами, он смог совладать со своим характером, хоть нельзя сказать, что это так легко ему удалось. Но он все-таки справился, вовремя почти вовремя воззвав ко второй стороне своей натуры. А Касти же
К сожалению, в ее случае мягкость и гибкость эльфийского характера не смогла победить гордость и высокомерие демонов.
И благодаря им, в Новогоднюю ночь и собственный день рождения Кастиэльерра осталась одна.
Устав от долгой разлуки, не в силах терпеть одиночество и переносить тоску, снедающую ее изнутри, дочь Повелителя не выдержала и лично написала и отправила ему приглашение на бал. Она не видела аронта уже без малого тридцать пять невыносимых долгих лет, и это фактически вынудило ее сделать первый шаг. Она сама пошла ему навстречу, усмирила гордость, позвала его в самую важную для нее ночь. Вот только
Лирен не пришел.
Ни вчера, ни сегодня.
И это ее убивало.
Всхлипнув, Кастиэльерра закрыла глаза, пытаясь сдержать поток рвущихся наружу слез. Это было сложно, но уже так привычно, хотя, как и прежде, невыносимо больно. И в этот раз, не испытывая поддержки родных, успокоиться было гораздо труднее, чем раньше.
Но она справится. Она обязательно со всем справится
Только как?
Прийти в себя ее заставила только тишина, что царила за окном. Не сразу эльфийка поняла, что это значит, а когда догадалась, из ее груди вырвался тяжкий вздох. Дни в Эштаре зимой были короткими, и на улице уже смеркалосьнаверняка ее семья и все остальные к этому времени перебрались в малую столовую, чтобы разделить праздничный обед в хорошей компании. Идти туда сейчас Кастиэль совершенно не хотела, но так было нужно. Она прекрасно понимала, что пройдет буквально полчаса, а может и меньше, и на пороге ее комнаты возникнет кто-нибудь из родных.
Огорчать их действительно не хотелось. Как и видеть их сочувствие, а может и жалость.
В голове эльфийки промелькнул укоризненный голос ее брата-близнеца и Кастиэль, поморщившись, все-таки открыла дверцы шкафа. Похоже, что она снова впала в полное уныние, раз Ариатар почувствовал ее состояние, не смотря на все возведенные ментальные щиты.
Это было плохо. Но уже неизбежно.
Не обратив ни малейшего внимания на платья, висевшие внутри, девушка быстро переоделась, выбрав в качестве наряда узкие лосины и серую тунику, которая держалась на одном плече, открывая второе и обнажая хрупкие ключицы. Забрав длинные, стального оттенка волосы в высокий хвост, она обула домашние туфли на плоской подошве и, закрыв шкаф, все-таки покинула спальню, хоть и с большой неохотой.
Преодолевая знакомые с детства дворцовые коридоры и переходы, спускаясь по лестнице, не обращая внимания на поклоны слуг и немногочисленной знати, дочь Повелителя пыталась хоть как-то вернуть себе приемлемое расположение духа. Получалось это не очень, конечно же.
Но к тому времени, когда она, распахнув двери в малую столовую, Касти была уже не в столь мрачном настроении, как раньше. Ей просто было немного тоскливо, и все.
Кивая и улыбаясь в ответ тем, кто ее приветствовал, Кастиэльерра быстро прошла вдоль длинного ряда стульев и спокойно заняла свое место, по левую руку от матери. Правящая чета сидела во главе стола, спинами к окну, рука об руку, как и всегда. Справа от Шайтанара сидел наследник СайтаншессаАриатар, который вел с их отцом неспешную беседу, не собираясь, впрочем, ни на миг отпускать ладонь своей Равной, что он сжимал в своей руке. Еще больше похорошевшая после игр на свежем воздухе Саминэ счастливо улыбаясь, умудряясь не показывать то самое опасное оружие, что выдавало ее принадлежность к клыкастой расе. Впрочем, помимо клыков, она как всегда умело скрывала и парные саи, которые до сих пор оставались при ней Терпению Ари можно было только позавидовать.
За Ариатаром обычно сидел Сайтос, но на сей раз, как Касти поняла по обрывкам разговора, Ниила утащила его в самый конец стола, мотивируя это тем, что она «не хотела бы портить убранство комнаты, когда дело дойдет до кровопускания одной хвостатой личности. А коридор ближе и отмыть его проще!». Напротив них сидели и Аста с Танорионом и блондинка, судя по всему, преследовала похожие цели, как и ее сестра. Брачные браслеты на своих запястьях она аронту, по всей видимости, так и не простила.
Фыркнув и покачав головой, Касти подперла щеки ладонями и, невольно улыбнувшись в ответ на тычок в бок от сидевшего рядом с ней Шанриэля, устремила взгляд на Кейна, который наконец-то принял человеческий облик.
Любимый шизофреник правящей династии Сайтаншесса, дай ему волю, и в столовую вполз бы на чешуйчатом брюхе, благо размеры коридоров и комнат это вполне позволяли Но он, хвала его боязни получить по ушам от Повелительницы, не стал рисковать и сейчас спокойно прихлебывал вино, азартно о чем-то споря с сидящим рядом Дэни. К их разговорю периодически подключался соседствующий сыну Сешъяр, а вот расположившаяся следом Корана вполголоса отчитывала чем-то недовольную дочь, сидящую возле нее.
Чем была недовольна насупившаяся Кара, стало понятно, как только Касти взглянула на того, кто сидел аккурат напротив нее. Им стал Остиэль, правая рука Владыки лунных эльфов. Чем он так не угодил дочери Мантикоры, было для всех загадкой кроме, пожалуй, него самого.
Время от времени отправляя насмешливые взгляды через стол, глава внутренней разведки Эвритамэля вел неспешную беседу со своим закадычным другомСоишеном. Наследник правящего рода золотых драконов сидел по правую руку от хамелеона, а вот по левую устроились не замечающие никого Аэрис и Рик. Да уж...
Кто бы мог подумать, что бывший упырь и представительница вымершей расы смогут так полюбить друг друга? Впрочем, Керианэль и Маркус тер Лейн, что сидели после Шанриэля, любили друг друга ничуть не меньше, хотя оба были лунными эльфами.
С трудом подавив тоскливый вздох, Касти молча отметила, как слуга наполнил бокал перед ней, и перевела взгляд на Князя Эренриха, который сегодня был соседом Кары. Уж он-то, как никто другой из присутствующих, знал, как это, страдать от неразделенной любви.
Правда ее дядя вряд ли мог ее сейчас поддержать: на данный момент он был занят разговором с другим своим соседом по обеденному столу - им стал цепной пес кронпринца темных эльфов. Хантар де Шан был как всегда спокоен, вежлив и не обращал ровным счетом никакого внимания на свою женуСэми, что сидела напротив него. Эти двое, по всей видимости, снова поругались и демонстративно друг друга не замечали. Сэмира оживленно болтала с до сих пор пылающей гневом Астой. А вот после нее, в самом конце стола, сидел заметно поникший и унылый старший брат Кастиэльерры.
Бедный Ри! Кажется, только сейчас понял, что он натворил, когда решил «окольцевать» диковатую, но уже давно ставшую для всех родной блондинку.
Сайтос Эристай, первый советник Повелителя эрханов, кстати, выглядел ничуть не лучше. Как и его единственный вечно лохматый друг, он завершал ряд гостей, но уже по другую сторону стола. Но он не терял присутствия духа и преувеличенно внимательно разглядывал потолок, стараясь не замечать косые и злобные взгляды Ниилы, что сидела между ним и Хантаром. Ковыряя серебряной вилкой браслет на своем запястье, одна из дочерей Хаоса, судя по выражению ее лица, в будущем могла обеспечить наставнику Касти много новых и незабываемых ощущений.
Что даже не удивляет: как известно, у кузнецов, а в особенности у Мастеров Оружейников, рука более чем тяжелаяим ведь приходится работать металлами разных видов, а они вряд ли будут легче затылка одного всем известного языкастого демона.