Зеркало оценивающе посмотрел на кровавого клона, а потом дружелюбно его поприветствовал:
Эй, привет! Я Лорд Третий. Небось, тебе не терпится узнать, до скольких я могу считать? До трёх Ты очень похож на Досточтимую Госпожу Ла, но моя госпожа была доброй и щедрой!
Кровавый клон не сводил с Ла Раи взгляда, совершенно не обращая внимания на попугая и зеркало. Его врождённое высокомерие, казалось, не могло смириться с печатью, наложенной юношей. В результате внутренней борьбы клон свирепо оскалился и с воем бросился на Ла Раи. Он обладал особой культивацией. В нём нельзя было почувствовать ни культивацию стадии Создания Ядра, ни Зарождения Души, ни Отсечения Души. Словно её вообще не было. У него имелась только аура, которая была страшнее любой культивации. С этой аурой могло показаться, что этот клон был непримиримым врагом всего живого, словно сама Шестая Гора отвергала его существование.
Похоже, поглощение крови и жизненной силы могущественных экспертов только усилило ауру клона. Ла Раи сообразил, что если бы не наследуемая магия Бессмертного Золотой Лотос и несколько техник контроля, что сами собой возникли в его голове в нужный момент, то клон продолжил бы резню. Разглядывая рычащего кровавого клона, ему стало немного не по себе. Он выглядел в точности как Ла Юй, но все его действия были продиктованы инстинктом поглощать чужую кровь. Юноше, по натуре довольно доброму и сострадательному, техника, создавшая это создание с лицом его матери, показалась зловещей и отвратительной, но также до боли знакомой.
В этот момент рубиновые глаза клона ярко сверкнули. С воем он атаковал Ла Раи. В ответ на это из глаз Ла Раи брызнул золотой свет, отливающий кровью, при этом в них возникли магические символы. Кровавый клон зашипел и начал в страхе пятиться. Холодно хмыкнув, Ла Раи поднял руку и выполнил магический пасс наследуемой техники Бессмертного Золотой Лотос. Он направил всю свою силу в сдерживающую печать, которую поместил в клона во время переплавки.
Кровавый клон в отчаянии закричал и задрожал. Когда догорела половина благовонной палочки, его тело рассыпалось на части и превратилось обратно в каплю золотисто-голубой крови. Взмахом руки Ла Раи собрал печать, а потом поднял каплю крови. Как только кровь коснулась его кожи, она превратилась в шёлковую нить. Это была нить шёлка Безглазой Гусеницы, которую юноша использовал в качестве ядра при создании кровавого клона Ла Юй.
Во время короткой стычки с собственным творением Ла Раи выглядел очень спокойно. Но глубоко внутри ему было тревожно. Первая же попытка мятежа заставила юношу использовать всю мощь сдерживающей печати. Он опасался, что в следующий раз этого уже может не хватить.
«Если я переплавлю кровавого клона с помощью метода создания кровавых духов, тогда сила сдерживающей печати должна будет значительно вырасти».
Приняв решение, юноша повёл племя Ворона Божества и стаю неодемонов прочь с поля боя. Он собрал трупы тотемных священных предков, а также летающую машину племени Пяти Ядов, после чего они отправились в путь.
Когда они взяли курс на юг, на вершине горы неподалёку от места сражения задрожал воздух. А потом в этом месте возникла Чжисян. Смотря вслед уходящему племени Ворона Божества, она негромко рассмеялась.
«Кажется, я опять его недооценила Я думала, что победа обойдётся ему значительно дороже. Возможно, даже ценой небольшой части Ци Танцующего Меча. А в итоге он задействовал силу Аквиларии. Интересно, сколько ещё раз он может призвать её к себе на помощь? И сколько у него осталось Ци меча? Кроме того разве это не техника клана Фан с Девятой Горы? Насколько я знаю, нынешней Кровавой Орхидеей является юнец с отвратным характером, но довольно милой внешностью Вот только он никак не смог бы научить Ла Раи своим техникам разве для их использования не нужна эссенция Кровавой Орхидеи?..»
В раздумьях Чжисян какое-то время стояла на вершине горы, хмуря брови. Наконец её губы изогнулись в улыбке.
«Неважно. Какой смысл пытаться это выяснить? До открытия древнего мира Бессмертного Демона ещё куча времени. Пока можно наслаждаться жизнью на Южном Звездопаде».
Со смехом девушка исчезла.
Как только она растворилась в воздухе, Ла Раи, который шёл во главе колонны племени Ворона Божества, повернул голову и через плечо посмотрел на одну из гор за спиной. Глаза его при этом ярко блеснули.
После сражения со своим заклятым врагом, можно было сказать, что племя Ворона Божества одержало грандиозную победу. Они уничтожили племя Пяти Ядов. Вот только это была пиррова победа. Из армии в десять тысяч практиков осталось чуть больше трёх тысяч. Но выжившие воины прошли своего рода боевое крещение. И в плане культивации, и в плане проецируемого ими ощущения они стали похожи на острые смертоносные мечи в ножнах! После всех этих сражений даже смерть перестала их пугать. В горниле нескончаемого кровопролития в их сердцах даже изменилось значение самого слова «практик».
Племя Ворона Божества претерпело сильные изменения. Эти тысячи выживших не уступали сильнейшим бойцам племени времен начала апокалипсиса. Война может уничтожить племя. И в то же время может привести племя к величию! Она убивает людей, но при этом может подарить и новую жизнь!
После этой войны племя Ворона Божества переродилось. К тому времени, как они доберутся до Долины Судьбы, их племя станет великим. И добьются они этого величия во время апокалипсиса Пустыни Эона. Судя по их боевому потенциалу и неустрашимости, они станут племенем, которого будут бояться даже другие великие племена.
В то же время продолжала расти и личная сила Ла Раи. После каждого успешно преодолённого кризиса в сердцах членов племени Ворона Божества всё ярче разгоралась вера. Эта сила веры постоянно циркулировала внутри юноши, соединяясь с его телом. Хоть он и не мог напрямую вобрать её в себя, пока она находилась в нём и питала его божественные способности и магические техники, их сила была значительно выше обычного. Ла Раи чувствовал, что вера членов племени Ворона Божества действительно могла увеличить его силу. При этом его могущество тоже делало членов племени Ворона Божества сильнее.
«Объединение пяти элементов значительно усилит племя Ворона Божества!»размышлял Ла Раи. Сейчас он сидел на голове гигантского питона.
После сражения юноша забрал себе выживших неодемонов племени Пяти Ядов. Даже после чудовищных потерь его стая всё равно насчитывала около пятидесяти тысяч неодемонов. К тому же им достались неплохие запасы ресурсов поверженного врага. Но самой важной военной добычей стала летающая машина, способная перевозить несколько тысяч человек!
На гигантском питоне уместились все члены племени Ворона Божества, после чего они продолжили путешествие уже по воздуху. Невероятная скорость передвижения нового транспортного средства воодушевила выживших, позволив им хотя бы ненадолго забыть об ужасах последней войны. Племени потребовалось целых два года, чтобы выбраться из отдалённого уголка северной области Пустыни Эона. Пройдя через множество сражений, в конце им пришлось сразиться с племенем Пяти Ядов. Теперь перед ними открылась новая дверь, за которой их ждала слава. О племени Ворона Божества вновь услышат в каждом уголке Пустыни Эона.
Питон летел много дней, проносясь над племенами, у которых не было своих летающих машин. Вскоре они покрыли такое расстояние, на которое, идя пешком, у них ушло бы целых десять лет. Чем дальше они забирались на юг, тем меньше становилось озёр и больше рек. Причиной тому была постоянно возрастающая высота над уровнем моря. По этой же причине многие районы севера уже превратились в моря.
Несколько дней спустя впереди показалась горная цепь. Чёрные горы уходили далеко за горизонт. Рядом с Ла Раи сидел гун племени Ворона Божества. Сильно постаревший старик выглядел совсем неважно. Он посмотрел вдаль, а потом с кашлем медленно сказал:
Это естественная граница, разделяющая северную и центральную областьгорная цепь Чернильного Цилиня
Во время прошлого сражения гун решил сжечь свою жизненную силу, чтобы задержать верховного жреца врага. Ни месяцы лечения, ни приём целебных пилюль Ла Раи, ни сила его древесного тотема, ни даже его собственная кровь не могли исцелить повреждённый фундамент культивации. Старик понимал: час смерти был всё ближе. Ему осталось жить около половины шестидесятилетнего цикла.