Я так и думал. -торжествующе отозвался Марк. -Идем же, идем.
С трудом протиснувшись через толпу, Марк увидел стоящего за стойкой толстого монаха. Он был одет в длинную черную рясу, а макушка на его голове была гладко выбрита, оставив пучки коричневых волос вокруг. Монах периодически окидывал взглядом напирающую на него толпу, потирая руки. В его глазах читалась жадность до чужих денег и усталость от всех недовольных людей причитающих, что они много требуют за свои услуги. С другой стороны от стойки располагались столы, за которыми сидели его братья по ордену рангом пониже и корпели над письмами заказчиков. Не задумываясь и не обращая внимания на недовольный ропот, Марк протиснулся к стойке и уставился на толстого монаха, за что заслужил от него презрительный и надменный взгляд.
Чего тебе надо? -прогремел монах глубоким басом. -Милостыню мы тут не подаем. Пошел прочь. -но Марка ничуть не смутил недовольный монах.
Хочу предложить вам свои услуги. -ехидно ответил Марк.
Услуги? -рассмеялся монах. -Какие услуги может, предложит мне оборванец вроде тебя? У меня нет времени разбираться со всяким сбродом, что приходит сюда, не видишь что у меня дел невпроворот.
Вижу и потому предлагаю свои услуги. Я хочу поработать у вас писарем.
Ты хоть читать то умеешь? -смеялся монах. -Про письмо я думаю даже спрашивать не стоит. -Марк самодовольно улыбнулся.
Я свободно владею двумя тысячами семьсот девяносто шестью языками. -на что монах снова взорвался от хохота.
Хорошо что ты хотя бы этой цифрой владеешь. -и желая показать свое превосходство перешел с греческого языка на латынь. -Ну что оборванец? Все еще понимаешь, что я тебе говорю?
У вас хорошее произношение. -ответил Марк ничуть не смутившись, так же перейдя на латынь. Монах, недовольно что-то пробормотал себе под нос. И продолжил, но уже на ломаном французском, настолько плохо выговаривая слова, что даже Марку было тяжело его понять.
Не думаю, что ты готов работать писарем, оборванец.
О, еще как готов. -ответил Марк по французски и добавил. -Мы можем вести этот разговор бесконечно, но ваши клиенты все продолжают прибывать, а ваши ребята не очень то справляются. -Монах побагровел, но уже через несколько секунд просиял и вернулся к греческому языку.
Ну хорошо, я разрешу тебе поработать тут писарем. Скажем за десятую часть прибыли, что ты принесешь.
Это грабеж. -возмутился Марк. -Это я вам предлагаю десять процентов оставить себе.
Десять процентов не покроют даже затрат на пергамент и чернила. -скривился монах. -Треть доходов так и быть мы тебе оставим и считай, что мы договорились.
Я порасторопнее ваших ребят буду и согласен оставить вам сорок процентов.
Пусть даже так, но у меня будут проблемы, если кто-то донесет, что у меня тут работает какой-то бродяга.
Ах так! -рассердился Марк. -Я сейчас выйду в эту дверь и сяду прямо возле вашей хибары и просто развлечения ради буду оказывать там услуги писаря за половину вашей цены. -народ, наблюдавший за нашей перепалкой с большим интересом одобрительно загудел и монаху это не понравилось.
Хорошо. Раз ты готов работать за половину стоимости, так тому и быть. -и протянул Марку свою пухлую руку.
Ладно. -ответил Марк, пожимая руку. -Пополам, так пополам.
Как тебя зовут оборванец? -спросил монах.
Марк.
Значит Марк. Хорошо, слушай. Ко мне обращайся отец Томас. Это понятно? -Марк кивнул. -Седрик! -прогремел он.
Да отец Томас. -словно из ниоткуда появился парнишка лет десяти. Он тоже носил рясу, но она была коричневого цвета, а светлые волосы на его голове были подстрижены под горшок. Парень был очень худой и бледный. -Это Седрик, послушник и мой ученик. -объяснил монах обращаясь к Марку. -Он присмотрит за тобой, что бы ты не халтурил. А девушка, что сопровождает тебя, пусть ждет на улице. Не место ей тут.
Но -начал было Марк, но Нира оборвала его.
Все в порядке Марк. -она покачала головой. -Я подожду тебя на улице. -И тут же исчезла в толпе.
Седрик, выдай этому оборванцу рясу На время. И читай все, что он пишет, чтобы он не халтурил. Ты понял меня. -сурово наставлял монах своего нерадивого ученика.
Да учитель. -парень поклонился и уставился на Марка враждебными глазами. -Идем. -скомандовал он и повел Марка за собой. -Учитель слишком добр ко сякому сброду. -сердито сказал он вручая Марку одежду, а уже через минуту Марк сидел за столом и старательно выводил пером чужие письма.
Марк хорошо владел не только языками, но и письменностью. Не раз, он сидел над древними текстами и разбирал их, а то и вовсе восстанавливал, так что он был хорошо знаком с тем как работать пером и чернилами. Мальчик сперва следил за Марком, но напряжение на его лице усиливалось с каждым новым письмом, пока, наконец, он резко не развернулся и убежал.
Что значить ты не успеваешь читать, что пишет этот оборванец?! -где то у стойки громыхал отец Томас. -Ты что, читать разучился! Я лично учил тебя грамоте. И вот как ты платишь мне за это? Позоришь меня перед всем орденом.
Дело даже было не столько в том, что мальчик плохо читал, просто Марк писал так, словно в руке у него было не перо, а обычная шариковая ручка, для него не составляло никакого труда выполнять такую простую работу. В ответ на гнев монаха были слышны лишь какие-то роптания и обиженные всхлипы, но уже минуту спустя над Марком нависал сам отец Томас. Он долго разглядывал то, что пишет Марк, а тот в свою очередь старался не замечать нависшего над ним монаха.
Где ты научился так обращаться с пером? -наконец проговорил он.
Я всю жизнь проработал в библиотеке. -с улыбкой ответил Марк, не глядя на монаха. Он разглядывал маячившую в дверном проеме Ниру. Ему казалось, что он уже начал скучать по этой несносной девушке.
Она уже совсем извелась и, хотя народу поубавилось, работы было еще много. Марк старательно выполнял возложенные на него обязанности и когда в конце дня он сдавал рясу и получал свою долю денег, монах смотрел на него уже не надменно, а уважительно.
Если захочешь еще поработать, буду рад тебя тут снова увидеть.
Марк поблагодарил его и попрощался. День подходил к концу, и солнце уже на половину скрылось за горизонтом, когда Марк, наконец, вышел к Нире.
Я чуть со скуки не померла. -сердито ответила девушка.
Зато у нас теперь куча денег. -и Марк потряс кошельком, туго набитым серебряными монетами. И девушка незамедлительно выхватила у него кошелек.
Ты что сдурел трясти деньгами посреди улицы. У меня надежнее будет. -и она спрятала кошелек в складках одежды так, что Марк даже не понял куда он делся. -Пока ты там во всю трудился я как раз нашла подходящее место для ночлега. И цена приемлемая, и накормят до отвала.
Замечательно. Умираю с голоду. -отозвался Марк.
А откуда ты знаешь столько языков? -спросила девушка пока они шли. -Всей жизни не хватит, что бы выучить их.
А я их и не учил. -весело ответил Марк. -Это обучающая программа, необходимая для моей работы. Все знания просто поместили мне в голову.
Это как? -недоверчиво спросила девушка.
Ну представь, что ты ложишься спать и спишь очень долго, а когда снова открываешь глаза, то все знания уже в твоем распоряжении. Хотя побочные эффекты не подарок. -посетовал Марк.
Хотела бы и я так. Что бы мне в голову поместили все знания мира.
А потом еще очень долго тебя преследуют головные боли, да такие сильные, что ты проклинаешь всех на свете, за то, что связался с этой процедурой. Не каждый с этим справиться. Да и с кашей в голове потом очень не просто жить. У многих происходит отторжение, и они забывают все, что им поместили в голову.
Вот как. -расстроилась девушка.
Место, в которое привела их Нира, оказалось небольшим трактиром на окраине города. Покосившийся двухэтажный домик не внушал особого доверия, но Марк целиком и полностью доверял ее выбору, и потому не сказал, ни слова. Внутри было не много народу. И вправду местечко было тихим. В зале стояло четыре стола и барная стойка, за которой стояла женщина, не старше тридцати лет. Длинные черные волосы были покрыты красным платком, повязанным на манер банданы. Она с хозяйским видом протирала посуду и когда увидела Ниру, то улыбнулась ей.
Ну что, твой друг и вправду умудрился урвать у корыстных монахов немого медяков.